Асмодей
Шрифт:
— С радостью, — ухмыльнулся воин, только Барбело смерила его таким суровым взглядом, что улыбка в мгновение сползла с его лица. Руки Азазеля связали длинной веревкой, вручив всаднице свободный конец, который та незамедлительно привязала к луке седла.
— Пошла, — стегнув кошмара, прошипела демоница, устремившись вверх.
Как не быстр был Азазель, но кошмар оказался быстрее, да и Барбело не старалась придерживать спесивого жеребца, очевидно пытаясь сорвать на пленнике затаенную злобу. К несчастью, сил его хватило лишь до собственной резиденции, которая находилась
— Госпожа, мы заметили, что у подножия горы было применено сильное заклятие. Посланы, чтобы проверить…
— Вы позорно опоздали, — горделиво вскинув голову, произнесла она. — Доложите повелителю, что я захватила Азазеля. — Воин брезгливо взглянул на окровавленного демона, который наконец получил возможность подняться на ноги.
— Ведите его в замок!
— А без тебя бы я никогда до этого не додумалась, — с сарказмом проговорила она.
Весь подъем занял у них добрую половину дня, к тому времени, когда последняя телега пересекла ворота Черного замка, Венера уже по-хозяйски расположилась на середине небосклона. Подхватив окровавленного пленника, который уже не мог не только сопротивляться, но и стоять на ногах, под руки, два огромных демона, в жилах коих, судя по всему, текла кровь великанов, потащили его через парадный зал в узкий коридор, что вел в темницу.
Миновав сводчатый проход, стражи спустились в подземелье. Катакомбы Черного замка представляли собой настоящий лабиринт одинаковых камер, где единственными узниками были не грешные души, а коренные обитатели проклятых земель. Здесь столетиями влачили жалкое существование те, кого Люцифер не посчитал нужным вознаградить смертью. Правда теперь правила игры изменились — изменились и постояльцы смрадных казематов. Место мятежников, нарушивших заветы Темного Властелина заняли его сторонники. Видимо, и для него самого местечко уже было уготовлено.
Пройдя по тоннелю, стены коего усеяли многочисленные наросты, которые становились все более массивными по мере их продвижения вглубь, они опустились на добрый десяток этажей вниз. И чем ниже они спускались, тем сильнее вокруг них сгущался омерзительный смрад. Он пропитал все: воздух, одежду, казалось, даже отравил мысли, заставляя тошнотворный ком подступить к горлу. Из-за нескончаемых процессов разложения здесь витала влажная зеленоватая поволока, а сгустки серы стекали по стенам на пол.
Петляя по этим нескончаемым лабиринтам, Азазель погрузился в мрачное оцепенение, нервно покручивая в руке сохраненный перстень. Он словно покорился темной воле, безропотно спускаясь в недра подземелий, приняв то состояние отрешенности, когда ничего из происходящего вокруг уже не имело значения: ни попытки сопротивления, ни насмешки врагов. Несколько минут спустя перед ним встала массивная серебряная решетка, за которой
Мельком он оглядел таких знакомых ему заключенных. Заняв единственное место на каменной лежаке, сидел Абаддон, будто на прикроватную скамью, закинув ноги на тело почившего Дандалиона. В противоположном углу камеры на голом полу, находясь на грани между безумием и панической атакой сидела Астарта. Азазель усмехнулся. Интересно, что пугает ее больше — заключение в камере или ее сокамерник.
— Ба, — насмешливо добавил Абаддон, — неужели в наших рядах прибыло?! Никак это наш спаситель?
— Зря ёрничаешь, — прошипел Азазель, пока стражник открывал замок, а Барбело прикрывала его со спины магическим щитом. Когда до его слуха донесся заветный щелчок, реакция его сработала молниеносно.
Свидетели данного действия никогда бы не поверили в то, что минутой раньше этого воина буквально принесли сюда на руках. Определенно лицедеем Азазель был прекрасным, роль умирающего и сломленного удалась. А дальше… Как говорится: «око за око», отбросив Барбело в сторону ударом молнии, он уничтожил один из амулетов, давая возможность узникам выбраться из темницы. Стражник, что стоял к нему ближе всех попытался набросить на бунтовщика сеть, но что пара демонов могла сделать против рыцарей Ада?
Мгновением спустя захрустели кости. Своего соперника Абаддон разорвал в клочья голыми руками, и теперь его оторванная голова с противным шлепком упала на каменные плиты и покатилась вниз по лестнице, а черная душа стала пищей изголодавшегося демона. Азазель в этом отношении, что не говори, был куда гуманней, подарив противнику быструю смерть.
— Где Люцифер? — спешно спросил Абаддон, подбирая с пола вражеский меч.
— Все хорошо, — отозвался он, затаскивая бездыханное тело Барбело в камеру.
— Убей ты ее, — брезгливо заметил князь гнева, — мерзкая подстилка…
— Приговор ей вынесет Владыка. Нужно идти…
Не успели они сделать и шага, как медленные хлопки эхом разнеслись по тоннелям, а сверху послышались тяжелые шаги. На стене заиграл сначала желтоватый свет факела, а потом появилась огромная танцующая тень, которая по мере спуска воина становилась все меньше. Беглецы замерли, затаив дыхание и секунда этого ожидания, казалось, растянулась на целую жизнь.
— Браво! — прозвучал высокомерный, но в то же время мелодичный мужской голос.
— Браво! Браво! Браво! — подхватило эхо.
— Астарот, — совсем тихо прошептала Астарта, делая попытку вырваться вперед, но Абаддон ухватил ее за запястье, притянув к себе.
— Я пришел допрашивать пленника, а тут такое побоище, — ногой он отпихнул шлем, лежащий на последней ступени, перешагивая через тело разорванного в клочья стража. — Жаль только, что усилия ваши были напрасны. Вам придется вернуться назад.
— А ты заставь нас, — прорычал Абаддон.
— Всенепременно!