Астарта. Предназначение. Книга 3
Шрифт:
— Видишь ли, если в Лураписе мы полностью полагаемся на механизмы, — продолжил он, слегка откинувшись назад, — то здесь тебе придется сосредотачиваться на своих ощущениях. Чтобы вызвать магию или способности, нужно слушать себя. Все, что у тебя есть, уже внутри тебя. Оно проявится само. А дальше ты научишься с этим работать. Это как… — он задумался, подбирая слова, — это как учиться плавать.
Я молча кивнула, пытаясь осознать его слова.
— Только не забывай, — добавил он, глядя куда-то вдаль, — это не всегда безопасно.
Предельно ясно,
Все внутри меня, да? Отлично. Вот только как до этого добраться, если я даже не знаю, что искать?
Я решила попробовать вызвать магическую карту с отмеченными точками «одержимости» на Лили и кентавре. Это казалось логичным шагом, чтобы убедиться, что мы все еще направляемся туда, куда нужно. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях.
Сначала — ничего. Только мягкий гул повозки, скрип колес и теплый ветер, обдувающий лицо. Я попыталась заглушить внешние звуки, сосредотачиваясь на том, что происходит внутри меня. Как только почувствовала в груди легкое тепло, мысленно произнесла: «Карта».
Перед глазами, как я и настроила ранее, в правом углу возникла схема нашего маршрута. Она выглядела так, словно кто-то встроил в мое сознание интерфейс наподобие «Яндекс.Карт» — привычный, почти домашний. Линии дороги, окружение, даже небольшие обозначения лесов и холмов. Вдали, в нескольких точках, я заметила свои красные метки «одержимость».
Я облегченно выдохнула. Похоже, мы двигались в нужном направлении.
Но внезапно повозка резко остановилась. Настолько резко, что я едва не врезалась лбом в спину Шелли.
— Что за...? — я осеклась, глядя вперед.
Черныш, наш молчаливый возница, нахмурился, вглядываясь во что-то вдалеке. Его лицо стало суровым, а глаза напряженными. После короткой паузы он срывающимся голосом бросил:
— Надо срочно укрыться!
Он соскочил с бревна-телеги, молниеносным движением выдернул из-под нас покрывало и ловко соорудил из него шалаш. После этого шмыгнул внутрь.
Мы остались сидеть на своих местах, совершенно не понимая, что происходит. Ну а как иначе?! Я ведь привыкла полагаться на свои характеристики — например на встроенное «предчувствие», которое всегда било тревогу в нужный момент, на привычный интерфейс, который оповещал красными буквами «опасность», на свой «встроенный компьютер», который никогда не подводил. Все это работало, как часы. Но не сейчас.
Моя «интуиция» давно перестала быть чем-то живым. Она стала аналитической, сухой, почти бездушной. Я училась действовать, опираясь на данные, а не на собственные ощущения. И вот теперь, когда все привычное молчит, я чувствовала себя словно ослепшей. Думаю, ребята ощущали себя точно так же.
Инстинкты у нас, можно сказать, убила технология. Все за нас делала машина, нейросеть. Календарь жизни, напоминания, рекомендации — мы привыкли, что система
Эта тишина была пугающей. Она давила, как будто весь мир внезапно погрузился в вакуум, и даже воздух вокруг стал тяжелее.
И в этот момент из шалаша вытянулась рука Черныша. Его истошный, почти панический крик разорвал эту тишину:
— Мне пофиг, пусть вас сожрут, но я один не справлюсь! Кто-нибудь может призвать еще одно защитное покрывало?! Накройте этот шатер и закупорьте дырки! Быстро сюда! Я жить хочу!
Мы соскочили с бревна, нервно оглядываясь вокруг, пытаясь понять, что так напугало Черныша и зачем он устроил всю эту суету. Все казалось странным и словно бы нереальным. Не было никакой очевидной опасности, никакого врага, ни единого признака угрозы. Тишина. Покой. Никого вокруг.
Мы привыкли действовать только тогда, когда перед глазами мелькал явный сигнал опасности — красные уведомления, яркие предупреждения, звуки тревоги. А тут? Ничего. Просто пустота.
Яков вдруг напрягся. Его глаза заметались из стороны в сторону, словно он пытался уловить что-то невидимое. Его лицо стало мрачным, а дыхание — прерывистым. Затем замерли Монти и Шелли. Они переглянулись между собой с выражением настороженной интриги, как будто что-то почувствовали.
Только я стояла в полной растерянности, не понимая, что, черт возьми, здесь происходит.
— Что вы все слышите? — сорвалось с моих губ, но ответа не было.
Я перевела взгляд на шалаш, решив, что, возможно, Черныш и правда знает, что делает. Осмотрев ткань, натянутую на каркас, я заметила небольшие дырочки. Они были едва заметны, но их было много.
«Хорошо», — подумала я и сделала глубокий вдох.
Сосредоточившись, я попыталась мысленно затянуть эти отверстия. Представила, как ткань становится цельной, без разрывов, как она сливается в единую поверхность, непроницаемую и прочную.
Изнутри раздался голос Черныша:
— Ого, молодец, у тебя получается! Давай, закрой все дырки! А после представь себе огромный, монолитный купол — надежный, как бронированный колпак. Накрой им шалаш, сделай его непроницаемым!
Его голос звучал резко, но в то же время в нем сквозило отчаяние.
— Ударь мысленно по нему, пока не исчезнет треск и не останется только глухой, глубокий гул. Слышишь меня? Если будет гул, значит, ты сделала все правильно.
Я закрыла глаза и попробовала сделать так, как он сказал. Сначала ничего не происходило. Я чувствовала лишь собственное напряжение, как будто пыталась двигать что-то неподъемное одной лишь мыслью.
Но затем что-то изменилось.
Маленькие трещины, которые я видела в ткани, словно начали исчезать сами собой. Поток энергии, который я едва осознавала, вырвался из меня. Это было… странное ощущение. Как будто я впервые почувствовала, что могу управлять чем-то реальным только силой мысли.