Астарта. Предназначение. Книга 3

Белышева Ольга

Сердце сжалось в груди, как будто его сдавили ледяными пальцами. Конечно, на страх. И я была уверена, что излучаю его, как маяк в кромешной тьме. Казалось, этот липкий ужас струился с меня волнами, которые могли уловить даже те, кто никогда не жил.

Шелли, будто почувствовав мои мысли, посмотрела на меня. В ее глазах была строгая, почти болезненная сосредоточенность.

— Тихо, — прошептала она, ее дыхание касалось моей щеки, но было таким слабым, что казалось только призраком. — Они еще не близко. Но если ты дашь волю панике, мы обречены.

Я стиснула зубы,

чувствуя, как внутри все кричит и рвется наружу. Адреналин бился в висках, но я заставила себя закрыть глаза. Если я сейчас поддамся, если позволю страху захватить меня, то все кончено. Нужно сосредоточиться. На ее словах. На дыхании. На хоть какой-то надежде.

Но звук… Он приближался. Медленно, неумолимо. Шорох становился все громче, словно кто-то раздвигал ветки кустов, осторожно, но с пугающей уверенностью. Этот звук был неправильным, чуждым, как будто нечто огромное и тяжелое пыталось двигаться так, чтобы его не заметили, но не могло скрыть своего присутствия.

Мурашки пробежали по моей коже. Холодные, как лед. Я открыла глаза и встретилась с взглядом Шелли. Она все еще смотрела на меня, но ее лицо стало еще более напряженным.

— Не думай о них, — ее голос был почти неслышным, но в нем звучал приказ. — Просто дыши. Медленно. И не двигайся.

Просто дышать. Просто не двигаться. Легко сказать. Но как это сделать, когда страх сковывает тело, а каждое движение кажется предательством? Я старалась. Старалась не думать о том, что где-то там, в темноте, бродят существа, которых я не вижу, но чувствую. Их присутствие было осязаемым, как тень, нависшая надо мной.

Воздух вокруг стал тяжелым и густым, как будто лес решил нас поглотить. Он проникал в легкие, но не приносил облегчения. Я уже не дышала — скорее, хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. Ужас заполнял меня, разливаясь по венам, как яд. От него казалось, что я становлюсь слабее, что тело вот-вот предаст меня.

И вдруг это произошло. Что-то изменилось.

Лес, казалось, замер. Полностью. Даже малейшие шорохи, которые всегда сопровождали жизнь природы, исчезли. Исчезли настолько внезапно, что тишина ударила по ушам, как громкий звук. Словно невидимая завеса опустилась на нас. Воздух больше не казался привычным — он был плотным, вязким, почти осязаемым, как будто мы находились внутри чего-то живого. Внутри чего-то, что наблюдало, выжидало.

Шелли напряглась, ее рука медленно потянулась к моему плечу. Ее пальцы были ледяными, но хватка твердой. Она посмотрела на меня и медленно покачала головой, словно предупреждая, чтобы я даже не думала издать хоть звук.

И тут я заметила это снова: Шелли не дышала. Ее грудь оставалась совершенно неподвижной, словно она превратилась в каменную статую. В ее глазах застыла пугающая сосредоточенность, которая будто говорила: «Ни единого движения, ни единого звука».

Я хотела спросить, что происходит, но, открыв рот, тут же закрыла его, осознав, насколько хрупкой была эта тишина. Каждый вдох казался мне слишком громким, слишком предательским. Казалось, даже малейший звук разорвет это напряженное безмолвие, словно хрупкое стекло.

Шелли обладала

этой странной способностью — я знала об этом. Она могла создать невидимое укрытие, которое не столько прятало нас, сколько сливалось с окружающим пространством. Я чувствовала, как это укрытие окружает нас: тонкая, почти осязаемая дымка, которая делала нас частью леса. Мы становились тенью в тени, эхом в тишине. Но я также знала, что эта защита не была абсолютной. Она могла скрыть наши тела, но никак не могла спрятать мой страх. А страх, как уже сказала Шелли, был самым опасным.

Ее рука медленно поднялась, как будто двигалась сквозь густую воду, и указала куда-то вперед. Я проследила за ее жестом, вглядываясь в темноту. Глаза напряглись, и на какой-то миг мне показалось, что я ничего не увижу. Но затем они вынырнули.

Из мрака начали проступать многочисленные фигуры. Они двигались, словно сломанные марионетки, дергаясь и покачиваясь, будто ими управляли чьи-то неумелые, грубые руки. Их тела выглядели… неправильно. Серо-зеленая кожа свисала лохмотьями, обнажая бледные, порой треснувшие кости и иссохшие, словно мумифицированные, мышцы.

Запах гнили резко ударил в лицо, настолько густой и отвратительный, что я невольно зажмурилась. Голова закружилась, а желудок сжался в болезненный комок. Я судорожно сглотнула, изо всех сил стараясь подавить рвотный рефлекс. Звук, тихий, но предательски отчетливый, показался мне почти оглушительным. Я замерла, молясь, чтобы он остался незамеченным.

Это были Падальщики.

Существа замерли всего в нескольких метрах от нас. Они покачивались из стороны в сторону, словно вынюхивая что-то в воздухе. Их пустые глазницы, черные, как бездонные ямы, казались мертвыми, но я знала, что это обманчивое впечатление. Они не видели глазами, но чувствовали. Чувствовали слишком хорошо.

Одно из существ вдруг повернуло голову в нашу сторону. Медленно, словно с каким-то болезненным усилием. Мое сердце оборвалось, а затем забилось так быстро, что, казалось, его стук эхом отдается в окружающей тишине. Я застыла. Я не смела дышать. Я не смела даже моргнуть, боясь, что это движение нарушит наше укрытие.

Шелли крепко сжала мою руку. Ее пальцы были ледяными, но этот момент стал для меня спасением. Ее прикосновение будто втянуло меня обратно из глубин паники, вернуло в реальность. Я взглянула на нее, и в ее глазах я увидела отголосок уверенности, которой мне так не хватало. Она медленно склонилась ко мне, и ее губы едва шевельнулись, когда она прошептала:

— Они нас не видят. Только не двигайся. И не думай о страхе.

Ее голос был настолько тихим, что я больше почувствовала его, чем услышала. Но это было достаточно. Я сжала ее руку в ответ, пытаясь сосредоточиться. Не думать о страхе. Не думать о том, что эти существа могут нас почувствовать. Не думать о том, что произойдет, если они все-таки нас найдут.

Тишина вокруг нас стала почти невыносимой. Даже лес, казалось, затаил дыхание. И в этой тишине я чувствовала, как Падальщики обшаривают пространство вокруг, их присутствие было, как тень на краю зрения — пугающее и неизбежное.