Астория и Ко

Erlicon

/Бискайн/ — Если никто кроме нас не знает — значит, не было. А если не было, то и говорить не о чем. И вообще, мы же всё делаем для их блага, и нам, соответственно, всё нужно проконтролировать. Следовательно, это не пошлый людской вуайеризм, а процесс контроля качества процесса (мда, что есть, то есть), который вполне допустим по всем нормам, даже человеческим.

/Николас/ — Угу. Рада, если тебе неинтересно, то освободи канал, и так тесно.

/Радфорд/ — Вам значит можно, а мне значит нельзя?

/Астория/ — Следи лучше за Мирабель, чтобы никуда не влезла со скуки, пока ты тут развлекаешься.

/Радфорд/ — Да никуда она не денется, вон, задремала уже. Я бы

на её месте тоже устала, она же почти целый день безостановочно влезала, куда только можно.

/Астория/ — Так, Рада, в общем-то, права, прекращаем лишние разговоры и расходимся. Здесь всё самое интересное и важное уже произошло, дальше они и без нас справятся. Бискайн, остаёшься и контролируешь ситуацию дальше, на всякий случай. Никки, как освободишься, приступай к своим задачам. Когда всё начнётся, сориентируешь Быка по ситуации, но не спеши, нам будет нужна пауза на эмоциональную раскачку объектов. Рада, маячишь и дальше перед постами людей, отвлекай их внимание на себя, пускай привыкнут. А я пошла на берег, надо к утру успеть на позицию. Всем выполнять!

/Бискайн, Радфорд, Николас/ — Есть!

***

Какое небо голубое и гривы белых облаков... На душе у Сэма порхали бабочки и хотелось радостно заорать на всю улицу, и не только. Его предельно довольная физиономия настолько выбивалась из общего вида, что на утренней планёрке ему даже сделали замечание о неуместности на серьёзном мероприятии (планёрке) настолько дебильной улыбки, чем нисколько не сбили его градус настроения...

И вот сейчас, обходя территорию по плановому маршруту, он не столько пытался выявить нарушения, которых всё равно не было, сколько размышлял о том, чего бы купить к вечеру... Кроме цветов, какого-либо безумно дорогого подарка, или, там, ужина в лучшем ресторане города в голову ничего не приходило. Мысли всё время сползали на события ночи, вызывая соответствующую реакцию организма. Хорошо хоть с холодной водой в санузлах проблем не было, а то ходящий по коридорам мужчина в форме охранника с мечтательной рожей и с выпирающей проблемой...

Когда он утром проснулся, обнаружив под боком у себя сладко посапывающую утомлённую Амели... первым его чувством была паника и непонимание ситуации. Потом, нехотя и со скрипом, вернулась память, принеся с собой воспоминания о событиях прошедшей ночи. Паника мигом получила хороших таких дровишек в свой костёр. То, что он творил ночью... не-е, это всё глюки... этого просто не могло быть, он же не такой. Вот только под боком у него сопело очаровательное опровержение с ещё не сошедшими за ночь следами засосов, да и не только засосов. А память продолжала настойчиво подкидывать картинки, как эти следы появлялись и закреплялись. Он приподнял покрывало... точно... похожие следы усыпали и его тело. Ну да, обмен личными метками был обоюдным.

М-м-м. Амели зашевелилась просыпаясь, приоткрыла глаза и протяжно вздохнула, потянувшись всем телом, вызвав судорожный глоток у Сэма от этого завораживающего зрелища. Довольно улыбнулась, увидев его остекленевший неподвижный взгляд, перевернулась и ни капельки не смущаясь, закинула одну свою ножку на него, слегка при этом поёрзав, устраиваясь поудобнее, чем вызвала естественную реакцию у мужчины.

Довольный смешок девушки при виде его реакции на неё, прозвеневший тихим колокольчиком прямо ему в ухо, просто испарил весь висевший тяжкий груз с его души, оставив после себя чувство полной лёгкости и эйфории, что, кажется, не будь он придавлен к кровати телом девушки, то всплыл бы, как воздушный шарик накачанный гелием, под самый потолок...

***

— Можно?

Сэм ввалился в свой бывший отдел, заставив

панически встрепенуться дежурную смену операторов, которые до этого вольготно расположились в своих креслах, краем глаз следя за обстановкой.

— @#$%... Сэм... Твою маму... О, предатель явился... — донеслось до него разноголосое и разнобойное.

— С чем прибыл? Иди-ка сюда, перебежчик, — к нему навстречу вышел его бывший начальник и радостно сгрёб в охапку, похлопывая по спине.

Дальше начался дежурный рабочий трёп, Сэм расспрашивал о жизни отдела, отвечал на встречные вопросы, а его глаза так и косили на привычную картину экранов мониторов и контрольных графиков.

— Что? Скучаешь? — хохотнул Билл. — А нефиг было от нас сбегать! Да не кривись, не кривись. Знаю, что не ты выбирал. Парни! Освободите ему его бывшее место, пускай вспомнит бурную молодость...

Сэм привычно уселся за рабочий терминал, легонько пробежался пальцами по сенсорам и тумблерам на панели. Расслабился, предоставляя телу возможность задействовать мышечную память, после чего его руки буквально запорхали в воздухе, выполняя вбитую в подкорку процедуру первичного тестирования и прогона подотчётных сенсорных комплексов. Стоп! Тревога! Мозг ещё не успел осознать полученную информацию, а пальцы уже вбили в клавиатуру порцию команд, выводя на основной монитор изображение с одного из дальних постов. На экране отобразилась волнистая гладь моря и эсминец Тумана. Небесно-голубой эсминец Тумана, непривычно вяло и медленно рассекающий волны буквально в сотне метров от берега. Его рука непроизвольно дёрнулась к кнопке тревоги и была перехвачена в воздухе лапой начальника.

— Ни кипишуй. Этот эсминец тут уже почти двое суток ползает туда-сюда и ничего больше не делает. Мы уже привыкли.

— Точно? — Сэм был практически на сто процентов уверен, что это была Радфорд. О других эсминцах такой расцветки ему ничего не было известно. Конечно, это было только его умозрительное заключение, основанное на безумной любви пресловутой Радфорд к голубому цвету. Хотя и остальные туманницы тоже старались придерживаться в своей одежде определённой цветовой гаммы, присущей только им. Никки всегда была одета в нечто мрачно-готическо-чёрное с серебристыми или алыми вставками. Сама же Астория предпочитала более-менее равномерную бордово-чёрно-белую гамму. А если вспомнить расцветку кораблей прошлой патрульной эскадры, провести аналогии и сопоставления, то понять, кто есть кто, было плёвой задачей.

— А это? — Сэм ткнул пальцем в странное марево, окружавшее палубу эсминца, которого он ранее никогда не видел и которое не давало рассмотреть детали происходящего на борту.

— А хрен его знает... — пожал плечами один из операторов. — Это со вчерашнего дня появилось. Эсминец вчера днём куда-то резко сорвался и умчался... отследить не удалось, сенсоры нам сразу же забили, и качественно - но явно недалеко, так как буквально через полчаса он вернулся уже в таком виде. С тех пор он так там и ползает.

Задать уточняющий вопрос Сэм не успел, ибо события понеслись вскачь. Эсминец на экране буквально засиял, как рождественская ёлка, переливаясь голубыми волнами, состоящими из геометрически правильных шестиугольников и над ним медленно, в клубах дыма, появилось кургузое хищное тело, слегка рыскающей на курсе, ракеты. Застыв в воздухе на неуловимое мгновение, она выбросила из сопла длинный факел синего пламени и стала быстро удаляться в сторону Сан-Диего, набирая скорость.

***

— Девочка, здесь живёт мистер Сэм? Тебя же зовут Мирабель, верно? — рядом с Мирабель, сидящей на скамейке возле дороги, притормозила парочка больших внедорожников.