Aтем
Шрифт:
– Может, это план какой-то? А если нет?.. Боже! Ну и что мне делать?! – натянув вязаную шапку с помпоном и шерстяные носки, затем накинула она куртку на халат и вновь подбежала к окну. Штэфан, поднявшись со скамьи и пройдя поодаль, остановился у перекрёстка, что-то явно высматривая. Но вот через мгновение, прошуршав колёсами, перед ним остановилось такси. «Нам по пути?» – удивилась Дэниэль, когда машина поехала вверх по Грюнштрассе – в центр.
11
Она спала плохо. Всю ночь будил то барабанящий по крыше дождь, то кошмары. Чёрный дьяволёнок ожил, выпрыгнул из зеркала и теперь пытался прогнать её и из квартиры, и из Германии. Бежал за ней по лабиринтам
«Ка-ар!» – опять прокричало бесформенное чёрное Нечто, и Дэниэль перепуганно открыла глаза.
На часах – шесть двадцать одна. За окном – туманная хмарь и надрывно каркающие вороны, рассевшиеся на размашистых ветвях и покачивающихся проводах.
– Только зря искала, – прошептала Дэниэль, ещё раз взглянув на круглый металлический будильник с короткими растопыренными ножками, что громко тикал на узеньком подоконнике.
Лет десять им никто не пользовался, он бы и дальше валялся в старом комоде, если бы Дэниэль не сломала телефон, который последние месяцы чаще выполнял функцию будильника. А вслед за мыслями о разбитом телефоне обрушились и воспоминания прошлого дня: ссора с Дидье, встреча со Штэфаном. Обоим Дэниэль наговорила много лишнего и винила себя за эту вспыльчивость. Ещё и любимые туфли улетели в мусорное ведро. Телефона больше нет, да и звонить тут некому. В работе ей отказывали, а мечту – хоть каким-то образом связать свою жизнь с медициной – вчера сломал Дидье. Единственное, что её пока удерживало в Германии, – чувство свободы от прежних эмоций. Всё расколотое надвое прошлое осталось во Франции. Здесь она – никто, здесь она может быть кем угодно.
Резким движением велогонщика Дэниэль скинула с себя пуховое одеяло, поднялась с кровати и, потягиваясь на ходу, побрела в ванную, громко шаркая тапками по деревянному полу.
Холодная вода неприятно пощипывала щёки, окончательно смывая остатки сна и обрывки ночных видений, лишь воспоминания не желали уходить. Гоня назойливые мысли прочь, Дэниэль наспех вытерла лицо, собрала волосы в высокий хвост и оделась для пробежки.
Фонари ещё не погасли, а улица утопала в густом тумане. Поёжившись от холода, Дэниэль застегнула ветровку и направилась вниз по Грюнштрассе к главному парку – месту ежедневных пробежек и единственному месту в городе, с которым её связывало тёплое чувство ностальгии. Всякий раз, когда они гуляли здесь с бабушкой, та непременно пересказывала ей сказки братьев Гримм. Именно здесь, среди густых вековых деревьев, маленькой Эли, как называла её бабушка, охотнее верилось в существование волшебства.
Время неслось вперёд на сверхскоростях. Город менялся, и лишь старый парк оставался прежним, и со своими изящными коваными фонарями – по-прежнему «волшебным». Не одна Дэниэль с удовольствием проводила тут свободное время. Горожане любили гулять по аллеям, в похожих на пряничные домики уютных кафе могли вкусно подкрепиться, а в хорошую погоду взять навынос пару бутербродов с каким-нибудь напитком, чтобы затем устроиться на пушистой зелёной лужайке близ большого пруда, окружённого ивами.
Сейчас же, в столь ранний час, парк был окутан тишиной утренних сумерек. Ни души. Только фонари, пытающиеся разогнать сумрак от своих ламп-колокольчиков, маячками торчали по всей территории. А удобные, протоптанные сотнями ног тропинки для бега из-за дождя превратились в скользкое грязевое месиво, изменив привычный маршрут Дэниэль.
12
– Дэниэль? – Мужчина в зелёном спортивном костюме, бегущий поодаль,
– Штэфан?! – удивилась она, когда тот оказался ближе, и, снизив скорость, перешла на шаг. – Никак не ожидала тебя здесь встретить!
– Да, аналогично, – усмехнулся он. – Ты только пришла или уже заканчиваешь?
– Заканчиваю, – коротко ответила Дэниэль, пытаясь привести дыхание в норму. – А ты?
– Что я? – скривившись от горящей в груди боли, переспросил он.
– Всегда бегаешь в костюме инопланетного захватчика?
– В чём? – поперхнулся он.
– Только пришёл? – задорно улыбнулась Дэниэль.
– Нет, где-то час назад. Я не понял, как ты меня сейчас назвала? – Его широкая бровь дугой заползла на потный лоб.
– Не тебя.
– Сути не меняет.
– Прости, но с твоей одеждой явно какая-то беда. – Не обращая внимания на его пристальный взгляд, Дэниэль самодовольно задрала нос и направилась в сторону спортивной площадки. И Штэфан, не отставая, последовал за ней.
– Вообще-то это тренировочный костюм одной футбольной команды, – попытался он оправдать себя за выбранный цвет.
– Они в курсе, что он сейчас на тебе? – рассмеялась Дэниэль.
– Рад, что, в отличие от предыдущего вечера, сегодня у тебя хорошее настроение, – посмотрел он на её влажные и от прилившей крови розовые щёки, тут же поймав себя на мысли, насколько обольстительными были черты её лица.
– Это всё подскочивший уровень серотонина, скоро пройдёт.
Дэниэль подошла к высокой спортивной лестнице и, ухватившись за одну из металлических перекладин, стала подтягивать к груди согнутые в коленях ноги.
– Хм-м, – протянул Штэфан. – А я скромно надеялся, что каким-то образом тоже смог повлиять на него. – И, подобно мельнице, принялся вращать руками, разминая мышцы плеч.
– Тогда бы речь шла о дофамине, – делая очередной рывок, натужно произнесла Дэниэль.
– Так флиртуют ботаники на факультете биохимии? – усмехнулся Штэфан.
– Вовсе нет! – Спрыгнув на сырой песок, она оказалась в нескольких сантиметрах от него, едва не коснувшись носом подбородка, где, в самом центре, меж тёмной щетины поблёскивал металлический шарик пирсинга; и, словно вынырнув из своей реальности, поразилась тому факту, что вчера даже не заметила этой крошечной детали.
– Вовсе не флиртуют, вовсе не так, вовсе не ботаники, или я ошибся в выборе факультета? – улыбнулся он.
– Что? – пропустив все слова мимо ушей, Дэниэль поспешно сделала шаг назад – слишком близкое расстояние вызывало почти физический дискомфорт. А сладкий, чуть уловимый аромат кондиционера для белья, исходивший от его одежды, вперемешку с запахом пота и горячим дыханием, врываясь в её личное пространство, заставлял отступать. Штэфан стоял неподвижно и с насмешливой ухмылкой наблюдал за ретирующейся Дэниэль.
– Что из всего этого «вовсе нет»? – Подойдя к турнику, он высоко подпрыгнул, цепко ухватился за холодный металл и принялся методично подтягиваться.
– Прости, но я не пыталась с тобой флиртовать, – растерянно ответила Дэниэль, приступив ко второму подходу.
– За что ты сейчас извиняешься? – Закончив упражнение и шумно выдыхая, он кинул на неё мимолётный взгляд.
Но Дэниэль уже всецело была сосредоточена на упражнении, отчего слова в очередной раз не достигли цели. Повторять вопрос Штэфан не стал, сочтя возможный банально-глупый ответ началом бессмысленного разговора. Повисла неловкая пауза, которую порой нарушало надрывное дыхание обоих, шелест мокрой листвы да крик ворон, повсюду разносящийся эхом.