Атомка

Тилье Франк

— Мы до сих пор еще не нашли ни Шеффера, ни Дассонвиля. Пока мы тебя ждали, позвонил Робийяр: по его сведениям, Шеффер вчера вечером поспешно улетел в Москву. Интерпол связался с московской полицией и поставил в известность атташе по внутренней безопасности [59] . Атташе зовут Арно Лашери, когда-то он работал у нас, в бригаде розыска и захвата, Франк должен был знать его…

Люси удовольствовалась тем, что молча кивнула, и Белланже продолжил:

— Интерпол вот-вот выпустит «красный циркуляр» [60] , мы будем сотрудничать с русскими. Я уже запросил все документы, необходимые для того, чтобы, если понадобится, мы могли

сразу же отправиться в Россию.

59

В сентябре 2010 года во Франции была создана Дирекция по международному сотрудничеству (ДМС), которая объединяет полицейских и жандармов с целью лучшей защиты своих граждан и своих интересов. В посольстве Франции в Москве (как и в других французских посольствах) ДМС представлена Службой внутренней безопасности под руководством высокопоставленного чиновника — атташе по вопросам внутренней безопасности. В его обязанности входит в том числе и руководство совместными операциями иностранной и французской полиции в рамках международного расследования. — Примеч. авт.

60

В структуре полицейской службы каждого государства — члена Интерпола есть Национальные центральные бюро (НЦБ). Розыск включает в себя ряд стадий: орган расследования или суд обращается в НЦБ своей страны с просьбой о розыске бежавшего за границу преступника и направляет туда собранные документы. В НЦБ просьба проверяется, запрашиваются дополнительные сведения, составляется «красный циркуляр» (специальный бланк с красной эмблемой Интерпола в правом верхнем углу), и Генеральный секретариат Интерпола рассылает его в НЦБ всех или некоторых стран-членов. Получив этот документ, каждое НЦБ дает полицейским органам команду о начале розыска. «Красный циркуляр» обязывает полицию действовать без промедления и служит своеобразным международным приказом об аресте разыскиваемого лица. В случае задержания и ареста НЦБ страны, где преступник пойман, немедленно уведомляет об этом Генеральный секретариат и НЦБ страны — инициатора розыска, и оттуда сообщение об аресте поступает во все заинтересованные организации.

— А Дассонвиль?

— То же самое: Интерпол и власти Нью-Мексико уже работают, в первую очередь они проверят аэропорты. — Никола взглянул на Шарко и откашлялся. — Но нам надо сначала поговорить с тобой кое о чем другом.

— Да перестаньте вы ходить вокруг да около, скажите наконец прямо, что случилось!

— Ты знакома с Глорией Новик?

Люси в недоумении уставилась на них, посмотрела на одного, на другого:

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Ответь на вопрос, — сказал Шарко.

Люси ужасно не понравился его тон — ее вроде как в чем-то подозревают, вроде как допрашивают! — но она сдержалась и ответила:

— Я виделась с ней за несколько дней до отлета в США. Была у нее дома.

— Зачем?

Люси заколебалась:

— Это мое личное дело. Не понимаю…

Шарко стукнул кулаком по столу:

— Глория Новик погибла, Люси! Я нашел ее умирающей после чудовищных пыток в заброшенной будке стрелочника. Ее зверски избили, какая-то сволочь вырезала у нее на лбу запись шахматного хода. Ну так теперь, может быть, ты все-таки ответишь? Зачем ты ходила к Глории?

Официант, который принес им кофе, с любопытством смотрел на странных клиентов. Энебель было трудно осознать услышанное, она сжала губы. Официант ушел — и Люси заговорила:

— Затем что я хотела сделать тебе на Рождество особенный подарок. Такой подарок, который тронул бы тебя, который заставил бы тебя плакать и смеяться. Подарок, похожий на тебя самого.

Она чувствовала, что ее захлестывают эмоции, но старалась не отпускать их на волю.

— Все те вечера, когда меня не было дома и я говорила тебе, что работаю с документами, я тратила на то, чтобы узнать тебя получше. Тебя и твое прошлое. Я искала — и находила — твоих бывших коллег,

твоих друзей, которых ты давно потерял из виду, просто знакомых… Глория оказалась одной из них.

Шарко ощутил, как в сердце ему вонзается раскаленная стрела, но промолчал. Люси попыталась поднести к губам чашку с кофе — не удалось, руки слишком сильно дрожали.

— Я несколько недель собирала «свидетельства». Мне хотелось сделать фильм о твоей жизни, Франк. О счастливых ее периодах, о тяжелых… У тебя там такие крутые подъемы и спуски — прямо американские горки. Мне предстояло еще встретиться с Полем Шене и некоторыми другими твоими знакомыми, но теперь, наверное, это ни к чему, все равно сюрприза не получится…

— Люси…

Белланже встал и положил руку на плечо комиссара:

— Вам надо поговорить. Отойду пока покурю и кое-куда позвоню. Не спешите, у вас есть время.

Никола ушел, Люси взяла руку Шарко и сжала ее в своих:

— Ты думал, я имею какое-то отношение к смерти Глории?

Комиссар покачал головой:

— Ни минуты не думал!

— Но почему так случилось? Почему ее убили?

Полицейский осмотрелся и, склонившись над столиком, прошептал:

— Все из-за меня. Вернулся этот психопат, замешанный в деле Юро. Мне ничего не померещилось, Люси, он не просто вернулся, но и действует. Все началось в четверг, пятнадцатого. Мне тогда надо было сдать кровь на анализ для… — Шарко несколько секунд поколебался, — для того, чтобы разобраться, все ли со мной в порядке. — Люси хотела что-то спросить, но Франк не дал ей этой возможности. — На медбрата, который брал у меня кровь, напали, пробирки украли, и этой кровью из пробирок была сделана надпись на стене в зале торжеств города, где родилась Сюзанна, в зале торжеств Плёбьяна.

И он рассказал Люси все с самого начала — о вступившем с ним в адскую игру монстре, порожденном извращенной фантазией Красного Ангела. О найденной в хибаре, где когда-то держали Сюзанну, сперме. О следах, которые привели к Глории, о ее отравлении, о монетке в пять сантимов, обнаруженной при вскрытии в ее желудке. О своем одиноком расследовании — до тех пор, пока не были подключены люди Баскеза. О зловещем пазле, в котором постепенно прибавлялись фрагменты. Он волновался, рассказывая все это, сжимал руки Люси в своих, старался не останавливаться на мелких деталях, но не упустить при этом ничего важного.

Люси была ошарашена услышанным.

— Не понимаю, как тебе удалось выстоять, как ты смог выдержать все эти душевные муки, — прошептала она. — Ты должен был сразу все мне рассказать, я могла бы тебе помочь, я могла бы…

— У тебя хватало своих проблем. Я и сейчас еще вижу, как ты стоишь босая на снегу у замерзшего пруда. Я не хотел, чтобы стало еще хуже.

— Поэтому ты все время старался держать меня подальше от Парижа: то в Шамбери увез, то в Нью-Мексико отправил… Ты хотел меня уберечь, защитить… — Люси покачала головой. — И подумать только, что я ничего не видела, ничего, господи…

Она откинулась на стуле — в полном душевном раздрызге. Она не могла ни злиться на Франка, ни осуждать его. Ей хотелось прижаться к нему и сказать, как она его любит. Но не здесь же! Не среди всех этих незнакомых людей…

Внезапно ее взгляд омрачился.

— Как нам взять его, Франк?

«Нам»… Шарко оглянулся, чтобы убедиться: Белланже пока не возвращается к ним, — и тихо ответил:

— Я иду на шаг впереди расследования Баскеза, но нельзя, чтобы об этом узнал Белланже или кто еще из наших.

Люси затаила дыхание. Значит, ее друг и напарник снова нарушил правила, снова действует в одиночку, как не раз в прошлые годы. До чего они похожи! Бешеные псы, не поддающиеся никакой дрессировке!

— Я никому не скажу.

— Вот и хорошо. Убийца был почти что у меня в руках, не хватило нескольких минут. Последний след вывел меня к торговому судну на корабельном кладбище. Там, в трюме, я обнаружил не меньше сотни своих недавних фотографий, сделанных наскоро — щелкали тайком, наспех. И другие, давние, тоже нашел, таких было совсем немного, но были же. Например, я в армии или с коллегами по уголовке…