Аттестат зрелости
Шрифт:
— У тебя что-то срочное? — сходу спросил Киструсс, когда Устинов наконец смог прорваться к нему. Секретарь «Баба Лиза» (начальник Управления так и не стал её менять на другого сотрудника) сообщила, что у начальника Управления появилось «окно» минут на 15, и Денис этим сразу же воспользовался. От неожиданности Устинов замялся и не нашел ничего лучшего, как буркнуть:
— Я по поводу нашего колдуна хотел…
— Ладно, — Киструсс бросил недовольный взгляд на часы, — заходи, присаживайся!
И указал на стул за приставным столом. Сам вышел из-за стола навстречу, пожал
— Только вкратце, если можно. Уж очень дел много. Новый год на носу, наш праздник тоже… А мы еще годовой отчет в Москву не отправили.
Устинов кивнул и рассказал о вчерашней встрече, не скрывая ничего, как накануне договорился с Ковалевым, начиная от встречи возле школы и заканчивая беседой у него дома. В общих чертах сообщил о содержании разговора и просьбе насчет прав на вождение.
— Я понимаю, что это нереально, — добавил Денис. — Никто ему прав до 18 лет не выдаст…
— А вот это как раз не проблема, — заявил полковник. — Вы знаете, что у младшего сына директора Центрального рынка Ширинова есть права на вождение автомобиля? А ему от роду 15 лет. Причем, день рождения у него был месяц назад. А права выданы 9 месяцев назад! И выданы областным ГАИ вполне легально, но каким образом, надо разбираться. Впрочем, это вопрос 3-го отдела.
— Кстати, — продолжил Киструсс, — у нашего подопечного в сентябре был конфликт с этим самым директором рынка Шириновым и его земляками. Вы не в курсе?
Устинов отрицательно покачал головой:
— Нет. Не знал…
— Вот! — полковник еще раз с досадой взглянул на часы, махнул рукой, встал, прошел к двери, выглянул в приёмную:
— Елизавета Ивановна! Сделайте нам, пожалуйста, два кофе с молоком и сахаром!
Он снова сел напротив Устинова.
— В сентябре директор рынка господин Ширинов Исмаил Ширинович с родственниками и земляками в ресторане «Аэлита» отмечал день рождения сына Ширина. Его сын стал приставать к девушке нашего знакомца, который случайно оказался там с друзьями. У них возник конфликт, в результате которого все оппоненты Ковалева вдруг спешно покинули ресторан. Один из гостей Ширинова рассказал, что виновник торжества неожиданно, извините за выражение, обделался в штаны прямо при гостях. А всех остальных охватил такой ужас, что они бегом бросились на улицу и очухались только на значительном удалении от ресторана. Владельцы автомашин забыли про свой транспорт, за которым они рискнули, именно рискнули, вернуться только на следующий день.
Киструсс внимательно посмотрел на Устинова, словно ожидая, что тот скажет в ответ. Устинов молчал. Тогда полковник продолжил:
— Товарищ, который всё это рассказал, говорит, что после этого ни один из участников тогдашнего застолья ни разу до настоящего времени не рискнул посетить этот ресторан. До сих пор, говорит, дрожь пробирает, даже когда он просто вспоминает этот случай.
— Может быть, им просто неудобно? — предположил Устинов. — Они тогда «лицо потеряли», у кавказцев это позор, вот и…
— Не думаю, — отрицательно мотнул головой Киструсс. — Мой источник не относится к землякам директора рынка. Он из другой среды.
— Калаш? —
Киструсс засмеялся:
— Вы угадали! Да, это мой оперативный источник Калашов, по прозвищу Калаш, так называемый «смотрящий» за рынком от воров. Он был на этом «мероприятии» и до сих пор вспоминает об этом с определенной долей страха. При этом он не может объяснить природу того случая. Рассказывает, что на него вдруг ни с того, ни с сего навалилась необъяснимая жуть, захотелось закрыть глаза и бежать. Лично он очнулся в районе площади Ленина, а это в пяти километрах от «Аэлиты». Причем очнулся в рубашке, штанах и босиком, без обуви.
Дверь в кабинет открылась. Елизавета Ивановна внесла поднос с двумя чашками кофе. Киструсс дождался, когда она выйдет, усмехнулся и продолжил:
— Я ни капли не сомневаюсь, что это всё устроил наш знакомец. Но представьте себе — не один, не два, даже не три человека, а целая толпа! А их там было 18 человек. И он их всех разом закошмарил… Нет, определенно, наш, надеюсь, друг — интересный человек! И очень хорошо, что он к нам обращается с просьбой.
Киструсс двумя глотками опустошил чашку. Глядя на него, выпил кофе и Денис. Полковник встал, подошел к столу, взял еженедельник, ручку, снова сел напротив Устинова.
— Его права я возьму на себя. Возьмите у него две фотографии 3 на 4, кажется, такие нужны. Сообщите мне всего его необходимые установочные данные. Затем, — он на секунду задумался, — свяжитесь с начальником «семерки» Воробьевым, пусть для обучения объекта вождению подберет грамотного водителя с автомашиной. Хорошо?
— Есть! — кивнул Устинов.
— Звоночек ему я выдам, — добавил Киструсс. — И не затягивайте с этим.
— Товарищ полковник, — сказал Устинов, переходя на официальный тон. — Еще один момент. В ходе оперативно-розыскных мероприятий по обеспечению безопасности объекта установлено, что за ним установлен контроль перемещений со стороны службы наружного наблюдения «смежников».
— Кто? — напрягся Киструсс.
— Менты, — коротко ответил Устинов. — Рядом с домом ими установлен пост наблюдения. Кроме того, два дня подряд колдуна «водили», отслеживая все его перемещения.
— Просто, — вздохнув, добавил Денис. — Наши сотрудники «семерки» прекрасно знают своих «коллег-смежников» в лицо. Приходилось иногда вместе работать, вот и опознали.
— А наших «смежники» засекли? — нахмурился полковник. — Тем более, если тоже знают в лицо.
— Не думаю, — ответил Устинов. — Наши работают немного по-другому, более, скажем, профессиональнее и конспиративнее.
— Вы уверены? — продолжал настаивать Киструсс. — От этого зависит многое!
— Уверен, Никита Павлович! И еще. Наши сотрудники отметили, что наблюдение велось с нарушением регламента. По их мнению, это может быть вызвано тем, что либо объект обнаружил проявление интереса к себе, либо…
— Либо мероприятия проводятся несанкционированно! — закончил фразу полковник. — То есть незаконно. Это уже интересно, тем более, что чревато для этих самых «смежников». Чей-то частный заказ, так сказать или чья-то инициатива?