Аттестат зрелости
Шрифт:
— Да, в принципе, ничего нового, — сказал я. — Учусь. На кладбище вот с тобой съездили, надо бы еще. Да только летом, когда потеплее будет.
Денис словно подобрался.
— Зачем? Опять с духами говорить?
— Ты своему начальству докладывать будешь? — спросил я.
— Обговорим с тобой, что говорить, что нет, — отрезал он.
— Хорошо, — согласился я. — Не с духами, а с душами. Которые остались неупокоенными. Практика мне нужна.
— Ну, нифига себе! — восхитился Денис. — Ты еще и с душами…
— Дэн! — возмутился я. —
— Ну, это да, — смутился он. — Что-то я не подумал с этой стороны.
— До этого вылечил одну девочку, — вздохнул я, вспоминая визит в Кутятино. — При этом схватился с местным доктором.
— Что так?
Я разлил чай по бокалам — ему и себе покрепче, полкружки заварки. Подвинул сахарницу.
— Да наскочил он на меня, — усмехнулся я. — Как раз после процедуры. У меня в глазах двоится-троится, голова кругом, ноги не держат. Чай попил, проглотил бутерброд. Только отходить начал. А тут этот старый петух на меня налетел, начал орать: «Что я там сделал? Как?» Я на выход, а он в меня вцепился, не отпускает…
— Ну, он жив?
— А что ему сделается? Уложил я деда спать и бежать…
Устинов засмеялся:
— А ты другой реакции ожидал от врача?
— Я не ожидал столкнуться с врачом, — объяснил я. — А вчера так вообще, практически детство вспомнил. Условно, конечно.
— Не понял?
— Да младший брат нашей учительницы в травматологию БСМП попал, — сказал я. — Прикинь, прямо на моё место. На мою койку! Вчера был там, подлечил его. То-то врачи там удивятся. Впрочем, им не привыкать…
Денис пил чай, качая головой.
— Нарисовался ты, не сотрёшь!
— Да не особо, знаешь, — возразил я. — Все, кому помогал, вряд ли языком болтать будут.
— Ну, да, — кивнул Денис. — Я в курсе твоих умений язык завязывать узлом да и память стирать. А у тебя бутерброда не найдется? — спросил он вдруг. — Что-то есть захотелось.
Я залез в холодильник. Там вроде должен был лежать батон «Любительской». Отрезал кусок, нарезал хлеб, подвинул тарелку к Денису:
— Приятного аппетита!
— Спасибо! Плесни еще чаю, пожалуйста!
Я налил ему еще бокал чаю. Устинов съел бутерброд, выпил полбокала чаю.
— А ты, значит, с душами можешь говорить? Вот если человека убили, можешь с его душой поговорить?
— Могу, — согласился я. — Но есть некоторые условия. Душа рядом с телом находится девять дней после смерти. Даже если человека похоронили, пока девять дней е пройдет, душа будет рядом. Потом — всё. Она уходит на перерождение. Единственное, если душа одержима местью, или другой какой-то идеей, или это душа сильного колдуна, ведьмы или самоубийцы, то она вполне может задержаться. Но это не всегда. Вот на еврейском кладбище, куда мы с тобой ездили, я встретил одну только душу — душу ребенка-девочки. Вот с ней я поговорил. Я говорю, — подытожил я. — Практика нужна. Взял бы да помог мне.
— Как? — спросил Денис. — На кладбище съездить? Запросто. Ты только скажи.
—
— Думаю, что помогу, — задумчиво сказал он.
— И еще, — попросил я. — Мне нужны права на машину.
Я посмотрел на него. Денис сидел передо мной весьма ошарашенный моей просьбой.
— Ты понимаешь, что права выдают с 18 лет? — спросил он. — Боюсь, что здесь я не помощник.
— Ты ж будешь говорить с генералом? — спросил я. — Рассказывать про нашу встречу, про нашу беседу? Передай ему мою просьбу. Ладно?
— Полковнику, — уточнил Денис. — Начальник Управления у нас полковник. Генерала ему еще не присвоили. А насчет просьбы, — он задумался. Я-то передам, только боюсь, он тоже ничего не сможет сделать. Поучить тебя водить не проблема. Выберешь время, съездим на автодром. На моей машине и покатаешься.
— А зимой разве можно? — удивился я.
— А почему нет? Вполне. Автодром чистят, резина у меня зимняя, импортная. Покатаемся!
Он отсалютовал мне бокалом чая, затем одним глотком допил остатки чая. Я выцедил свой, уже остывший чай.
— Кстати, — Денис нахмурился. — Что начальнику про тебя говорить? Давай, — он ехидно ухмыльнулся, — разрешай!
Я задумался.
— А расскажи ему всё. Всё, о чём мы с тобой говорили.
— Всё-всё? — недоверчиво переспросил Денис.
— Ага! — улыбнулся я. — И про права не забудь!
Про свою будущую усадьбу в Кочарах я никому не говорил, включая и Дениса. Maman и Альбина насчёт этого мною заинструктированы по самое не балуйся. И про машину я умолчал. Вдруг сделают с ней что-нибудь — либо подслушивающее устройство воткнут, или заминируют на всякий случай, чтоб в нужный момент избавиться. От коварных «рыцарей плаща и кинжала» что хочешь можно ожидать!
А остальное, собственно, не так уж и важно. Пусть знают.
— Да, — вспомнил Денис. — Еще один момент. Если кто-то придёт от моего имени к тебе, никому не верь. В крайнем случае, если со мной случится что-то, к тебе придёт Ершов. Ты его знаешь. Он нормальный парень, ему можно верить. Если придёт кто-то другой, значит, всё, хана. Беги, защищайся и всё такое. Понял?
Я кивнул.
— Пойми! — повторил Денис. — Это очень серьезно!
Глава 48
Управление КГБ.
Кабинет начальника Управления.
На следующий день.
Майор Устинов Денис Владимирович на доклад к начальнику Управления, несмотря на свою «громкую» должность помощника, смог попасть только после обеда.
В первой половине дня начальник областного Управления КГБ полковник Киструсс провел очередное совещание руководителей оперативных отделов, потом съездил на «рабочую встречу» в обком партии и, затем, до самого обеда просидел с двумя своими заместителями, строго наказав секретарю не беспокоить и не соединять.