Аттика
Шрифт:
– Что это? Где это мы? Чердак… он вырос! – воскликнул Джорди. – Он стал… я просто не знаю… Может быть, мы в доме побольше где-то в конце ряда? Там есть большой дом? Я не помню. – Он всмотрелся в тусклый мир вокруг: – Я не вижу углов. А где же крыша?
Хлоя громко чихнула, заставив его подпрыгнуть на месте.
– Извини, – хрипло сказала она. – Мне в нос набилась пыль.
Она посмотрела наверх, на целый лес толстых стропил, пересекающих друг друга в разных направлениях. Сбивающий с толку лабиринт наклоненных под разными углами балок крыши с заполненным темнотой пространством между ними. Время от времени попадались толстые, грубо
Конечно, это было очень большое здание. Может быть, усадьба помещика? или дом священника? или даже церковь? Она видела толстые балки над головой, похожие на летящие контрфорсы собора. Нет, там был солнечный свет, очень высоко над балками светило квадратное солнце, и его лучи пробирались через хитросплетение бревен. Солнечные лучи даже достигали пола внизу, а под крышей собора не может быть световых люков. В солнечных лучах танцевали яркие пылинки, которые ее мама обычно называла пылью ангелов.
– Где мы? – Тоном, в котором смешались страх и благоговение, спросила Хлоя.
– Он огромный, правда? – Джорди посмотрел назад в темноту, откуда они пришли. – Мы можем здесь потеряться. Ты помнишь историю о мальчике, который залез в трубу во время игры в прятки, а крышка за ним захлопнулась? Сотню лет спустя нашли только его высохшие косточки, покрытые пыльными тряпками.
– Не надо! – воскликнула Хлоя, понимая, что Джорди хочет напугать ее. – Немедленно прекрати!
– Да ладно тебе, никто и никогда не находил его, – весело сказал Джорди.
Хлоя не обратила внимания на его слова.
– Где же Алекс? – повторила она тоном, в котором было слышно все ее беспокойство о брате. – Он всегда куда-то пропадает.
– Я здесь, – сказал голос позади них, от звука которого Джорди и Хлоя подпрыгнули одновременно.
– Почему ты убежал? – закричала Хлоя, поворачиваясь к своему младшему брату. – Как ты здесь очутился?
Алекс выглядел разозленным и в то же время удивленным.
– Никуда я не убегал. Это вы двое убежали, а я просто шел за светом ваших фонариков. Вы были далеко впереди от меня. Мне пришлось бежать, чтобы догнать вас.
– Ой, прекрати, Алекс! – устало сказал Джорди.
– Нет, я говорю правду, – отрезал Алекс, и в его голосе послышались злые нотки. – Казалось, что вы хотите убежать от меня.
– Это неправда, и ты об этом знаешь, – вспыхнула Хлоя.
– Ну, по крайней мере, так мне это показалось, – нахмурился Алекс.
– Давайте все успокоимся, – сказал Джорди. – Теперь мы нашли друг друга. Нет, Алекс, мы не пытались убежать от тебя. Мы искали тебя. Хлоя беспокоилась о тебе. Она думала, что ты разбил голову о балку или с тобой еще что-нибудь случилось. Я не понимаю, как ты оказался позади нас, потому что мы обыскали чердак – наш чердак, я имею в виду, – перед тем как пойти сюда. Теперь мы оказались на каком-то огромном чердаке…
Он посмотрел вверх и увидел двух птиц – или каких-то существ, похожих на птиц, – которые перелетали от одной балки к другой.
– Да, он большой, правда? – пробормотал Алекс, глядя то вверх, то вокруг себя. – Он просто гигантского размера. Может, это мы уменьшились?
– Не говори глупости, – сказала Хлоя.
– Ну, в таком случае чердак вырос.
– А это звучит еще глупее.
Голос Хлои звучал агрессивно, но Джорди знал, что в глубине души она очень огорчена сложившейся ситуацией.
– Пойдем, нам надо найти дорогу домой, – пробормотал Джорди. – Я надеюсь, что узнаю путь к нашему чердачному люку.
Джорди повернулся и пошел назад по пути, по которому они пришли, но Алекс тут же закричал:
– Стой, ты идешь совсем не туда!
– Да нет, я правильно иду! Правда же, Хло?
– Ну я думала, что мы пришли оттуда. – И она показала рукой совсем в другом направлении.
– Ну мы и влипли! – воскликнул Джорди. Затем он решительно добавил: – Я старший. Это моя обязанность решать, куда мы пойдем. Я сказал, что идти нужно сюда.
– Ты старше меня всего на два месяца, – сказала Хлоя. – Ты думаешь, что ты главный только потому, что ты родился в июле, а я в сентябре.
– Ну кто-то же должен быть главным.
– Не обязательно. Ты ведь когда-нибудь слышал о демократии, правда? Мы можем проголосовать по этому вопросу.
Но голосование им ничего не дало, поскольку каждый указывал в свою сторону. Так случалось каждый раз, когда им предстояло решить, куда идти. В конце концов Джорди настоял на том, что двигаться надо в том направлении, которое он выбрал, и предложил остальным выбирать, пойдут ли они с ним или останутся на месте. И Хлоя, и Алекс продолжали ворчать, что Джорди предлагает идти по неверной дороге, но в то же время они чувствовали, что им лучше оставаться вместе. Впервые в жизни Джорди не чувствовал никакого триумфа, заставив их подчиниться своему решению. Он только молился, чтобы этот путь оказался правильным.
Когда дети отправились в путь по этому огромному царству из досок и штукатурки, Хлоя подумала, что они похожи на исследователей, которые идут по местности, не нанесенной на карты. Они углублялись все дальше и дальше, а надежды найти свой чердачный люк становилось все меньше. В конце концов Джорди был вынужден признать, что, возможно, они идут куда-то не туда. Он сказал, что был полностью уверен, что надо двигаться в этом направлении, но Хлоя и Алекс тут же заявили, что с самого начала знали, что это не так. Они повернули назад и пошли по своим собственным следам. По крайней мере они думали, что повернули, но через некоторое время Хлоя уже не решилась бы сказать об этом с полной определенностью.
– Посмотрите, – сказала она, указывая на сумрак впереди, – мы можем видеть только конек крыши. Он идет поперек направлению, в котором уложены доски пола. Сейчас мы поравнялись с ними. Если мы пойдем под прямым углом к швам в полу, мы вернемся к тому месту, откуда пришли.
Казалось, в этот раз Джорди был слишком обеспокоен, чтобы спорить с ней, поэтому все трое сделали то, что показалось разумным Хлое. Тем не менее через час или два дети не могли определить, приблизились ли они хоть немного к своей части чердака. Они все начали уставать и хотели пить. Валяющиеся в беспорядке кучи мусора, которые почти всегда бывают на чердаках, встречались то там, то тут.