Аукцион Грёз
Шрифт:
– Я это вам бесплатно выясню, - сердито буркнула Оллэна на универсале.
– Вы что, принц небольшой планетки, швыряться такими день…жищами?.. я не возьму. Я сама не бедствую, поверьте. А брать такие деньги… это не к добру. Они какие-то… неправильные. И потом, я свой процент уже обозначила.
Я смотрел на дворянку с сочувствием. Трудная ночь, несмотря на великолепную косметику, все же отчетливее раскрыла мне ее возраст.
Оллэна отчего-то сильно переживала.
– Три мужа?
– Пять.
– И все по мицарским обычаям?
– Все.
–
– Один. Сын. Ему отойдет майорат второго мужа.
– Взгляд Оллэны стал прозрачным. Я вынул начавшее более-менее слушаться тело из мягких недр кресла, подошел и поцеловал ей руку.
– Я заберу фишки и удалю отсюда мою неудобную персону, не беспокойтесь. Прямо сейчас.
Оллэна отвернулась. И не посмотрела на меня даже тогда, когда получасом позже, полностью одетый, я и вправду вышел прочь из ее апартаментов, нагруженный двумя большими пакетами с логотипом казино. Без традиционного поклона. С авоськами было кланяться глупо… и как-то неуместно.
Она вертела в руках фишку, которую я не стал брать из ее пальцев.
Между прочим, на сто кредитов.
…Если она вообразила, что я ей подхожу, это могло стать проблемой.
*
… на Мицаре и на Энифе верят: время от времени происходят встречи, которые нельзя забыть. Которые нельзя проигнорировать. Которые невозможно не заметить.
Жители этих миров верят, что среди всех людей мира есть твоя половинка. Нет, даже так - твои половинки. Это эни, люди, которые тебе идеально подходят.
Эни без сомнений отдадут свою жизнь за твою; они окажутся идеальными коллегами, если вдруг доведется работать вместе; они никогда не перепутают, сколько сахару класть тебе в чай…
И не потому, что они будут изучать тебя, дотошно, как трудную книгу - нет, они подходят к тебе, как кусочек паззла к своему соседу. Просто так случилось. Как подарок. Как дар.
Они попросту тебя чувствуют. До нюансов. Как и ты их.
С ними можно говорить и молчать.
Их внешность, возраст, прежний опыт не имеют никакого значения. Как и твои.
Они могут быть друзьями, или любовниками, или кем-то еще - но никогда не будут посторонними. И расставшись - если уж встретились - ты будешь постоянно ощущать потерю, как будто тебя лишили пальца, ноги, руки или кусочка души.
Встретившись, подходящие люди меняли места проживания, разрушали прежние семьи и до глубокой старости, до смерти, навсегда оставались рядом. На разных условиях.
На любых условиях.
И очень часто умирали в один день.
Если сказка была доброй.
А она нередко бывала злой. Прерогатива древних народов. Особенность законов Сути и Тени, и цивилизаций Круга Королей, следующих Скрытыми путями.
И все же на Энифе и Мицаре верят: лучше встретить и потерять, ощутить и счастье, и боль, чем вовсе не почувствовать, что это такое - подходящий тебе человек.
И не путайте это с любовью. На сложных планетах и чувства сложные.
Любовь идет совсем с другими приправами.
Особые везунчики встречали подходящих людей дважды, и история хранила факт, что изредка бывали и
И еще. Если человек подходит, это не может ощущаться только одной стороной. Надо, чтобы ощущалось непременно обоими.
Во мне нет ни капли крови ни энифян, ни мицарцев, хотя я неплохо знаю их культуру и даже немного смахиваю внешне, особенно если хочу этого. Но я не могу подходить. С иноземцами у них этого не случается. Иноземцев они часто, по большому-то счету, и людьми разумными соглашаются считать с некоторым допуском. Иноземцы не могут быть эни. Это второй человеческий сорт. А может, и третий.
Так что Оллэна горько, безутешно, бессмысленно ошиблась. И не могу утверждать, что мне это было хоть сколько-то приятно.
Такие ошибки оставляют в душе страшные следы.
Я повернулся и просто ушел.
Не ощущая желания вернуться.
И она это видела.
*
…После интересной и продолжительной беседы с владельцем игорной сети, фишки вернулись в оборот казино.
Силу применить они не решились, но попробовали содрать еще какие-то проценты за обналичку (что я категорически отказался оплачивать) и за “повреждение интерьера”. Предъявили разбитое, якобы вручную, пуленепробиваемое и бластерозащитное стекло, служившее перегородкой в покерном зале. Это, бесспорно, раскокал я, была у этих стекол своя слабая сторона; но признаваться немедля не стоило. И потому я спорил.
В ответ мне ехидно показали видеозапись игры и последующего помпезного выдворения меня из заведения. Что же, это и требовалось - я просмотрел всю запись, убедился, что никакого, совсем уж выходящего за рамки приличного, ляпа не допустил. Имитировал должную степень смирения и заплатил за их стекло. Дорогое, как из цельного бриллианта.
Я понял, что владельцы казино меня проверили, пока я очухивался у Оллэны. Что же, их право. Для властей я сам по себе под своим именем проживал в другом летающем Граде. Так что, пробив меня, они не нашли ничего странного, если исключить мня самого, как я есть.
Я дал богатейшие чаевые, сделал на ледяном тотализаторе несуразно жирную ставку на старателя номер 666 (ну попросту не смог удержаться, раз уж я теперь геянин), и ринулся на стоянку.
Буря постепенно успокаивалась. Я с интересом обнаружил, что сейчас даже не день, а вечер следующего дня. Запись дала возможность просчитать, сколько времени я играл, и сколько затем дрых. Могло быть и хуже. Моя удача, определенно, пока что не истратилась вся.
Мглы нынче опять не было - ее разогнала буря, и последние снежинки серебрили воздух, создавая впечатление, что летишь сквозь вуаль, украшенную мельчайшими кристаллами. Кое-где на горизонте небо сияло радужными красками атмосферной опалесценции, а в иных местах небо было сшито с землей слоистыми беловато-серыми шнурами бурана. Красиво и страшно. Греза ждала, даже жаждала парочку дармоедов, - а именно своего персонального поэта и своего персонального живописца…