Ая
Шрифт:
Зато потом мне пришлось искать другого парня. Пришлось съездить в Ленинград и оббегать весь город в поисках подсказок, чтобы добраться до него. Оказалось, он тоже с детства любит куликашки. Что ж. Прятки нас объединили. Мы поженились. Родили прекрасную дочу. Тебя.
Понимаешь, да? В нашей семье самой любимой игрой были прятки. Ты, как только научилась ползать, овладела этой игрой в совершенстве. Частенько приходилось тебя искать, умудрявшуюся выбраться даже из высокой манежки».
Эту историю рассказала мне мама, когда мне исполнилось пять лет.
А на моё шестилетие, от нас спрятался папа. Навсегда.
В день моего рождения мама поздно вернулась домой. Она сидела в прихожей, молчала
Так мы с мамой остались одни в большой трёхкомнатной квартире. Квартира сразу стала какой-то слишком огромной и пустой, холодной и влажной. Стены, мебель, вещи стали серыми и не интересными. Что-то всё время кряхтело, топало, скрипело, вздыхало, бродило за мной из комнаты в комнату. Днём ещё можно было уйти на улицу и дождаться маму с работы. А вечером и ночью углы комнат наполнялись темнотой, она клубилась и шевелилась, словно пыталась дотянуться до меня. Из чёрных углов таращились на меня выпученные рачьи глаза, они моргали и следили за мной. На полу лежали огромные чёрные клешни и щелкали. Мама всегда включала свет во всех комнатах. Наверное, тоже видела этих ужасных спрятавшихся раков.
Рядом с кухней был чулан. Там хранились какие-то старые вещи, стопки журналов, банки с маринованными огурцами и помидорами, вареньем. Раньше мы с папой часто забирались туда, когда прятались от мамы. А мама, словно бы и не замечала, что мы неплотно закрыли дверцу, проходила мимо «Аууу-ауу… Найду-найду…». Мы тихо хихикали и закрывали друг другу рот, чтоб не услышала. А теперь там кто-то жил. Когда я проходила мимо, он тяжело ворочался и хрипло дышал, от этого, закрытые снаружи на щеколду, дверцы дрожали. Я жалась к противоположной стенке, старалась не смотреть и быстро проскочить мимо.
Сегодня мама встретила меня из школы. Почему-то кружок по рисованию нам сделали вечером. И нам, бедным второклашкам, раз в неделю приходилось ходить в школу два раза – утром и вечером. Шёл дождь. От низких туч было уже темно, но фонари почему-то не горели. Мы пересчитали почти все лужи, которые встретились нам по пути, и промокли не только сверху, но и снизу. Уже в подъезде начали хлюпать носиками.
Дома, автоматически включая все лампы на своём пути, я побежала одевать тёплые сухие вещи. Мама ушла на кухню делать горячий чай и открывать банку малинового варенья.
– Дочь. Всё готово, идём пить чай. – Раздался мамин голос из кухни.
Проходя мимо чулана, по привычке жалась к противоположной стене. Дверцы были приоткрыты и что-то там двигалось. «Малиновое ва…» Дверца резко распахнулась, в меня крепко вцепились и, больно зажав рот, втащили внутрь, сильно-сильно прижав к себе. Над ухом я услышала еле слышный испуганный мамин шёпот:
– Доченька моя, не двигайся. Я тоже это слышала…
Часть 2. Кошмары
Отходил после случившегося я долго: всё-таки, неизвестность – одна из мучительных вещей в нашей жизни. Тень в пустой улице. Незнакомые звуки тёмного леса. Неожиданный стук в дверь. Скрип о ночное окно. Звуки, видения, тени, движения… Превеликое множество всего. Нас заставляют замирать в неподвижности, настороженно вслушиваться, напряжённо вглядываться, с бешеной скоростью вспоминать и анализировать, пытаться объяснить и задвинуть в обычные рамки известных понятий – что это могло быть. Кошка ли пробежала? Заухала сова? Соседка пришла за солью? Ветка от ветра царапнула стекло?
Ничто не страшит и не пугает нас так, как что-то неизведанное, необъяснимое, непонятое, но существующее в нашей обычной повседневности.
Любая биологическая система стремится захватить максимальное пространство для своего обитания. А неохваченное, незахваченное, оставшееся за гранью
Видимо, так устроен человек: схватить неизвестное, понять, изучить, объяснить, разложить по полочкам. Закрепить границами, словами и картинками. Познать… Познание мира – одна из главных задач человека. Чем шире наши знания о мире, тем больше он принадлежит нам. Познавая, расширяя мир, Александр Великий дошёл до Александрии Эсхаты, Колумб «открыл» Америку, Бруно Ноланец был сожжён на Campo dei Fiori, Мария Склодовская-Кюри сгорела от лучевой болезни, Юрий Гагарин совершил 108-ми минутный полёт. Афанасий Никитин, Марко Поло, Фернан Магеллан, Николай Пржевальский, Семён Дежнев, Витус Беринг, Михаил Ломоносов, Дмитрий Менделеев, Николай Жуковский, Николай Лобачевский… Список бесконечен. От открытий Великих, до микроскопических. Да, вы и сами изо дня в день, раз за разом, открываете небольшие тайники Вселенной. Не всякий, правда, способен заметить эти открытия. Изучать мир – сложный и трудный путь. Отбросить страх перед неизвестным, разглядеть в серости житейских буден искорки нового может не каждый. И не потому, что слеп, трус и слаб.
Но есть и другой путь. Не лезть на рожон, не кидаться с копьями на неизвестность, не пытаться захватить весь мир и не прогибать Вселенную под себя.
Вполне достаточно один раз и, возможно, навсегда – открыть Бога.
Познание Бога – это божественное приобщение к жизни самого Бога: «сия есть жизнь вечная, да знают Тебя, Единого Истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа». 3 «Верою познаем, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое». 4 Вера возносит нас к уразумению тайны происхождения мира от неявляемых, то есть от вечных Божественных предначертаний, к действительному бытию мира. Мир возник отнюдь не случайно, но в соответствии с Божественным замыслом. Этот замысел вечен, ибо нелепо допускать, что мысль о мире когда-то вдруг возникла у Бога. Бог – неизменяем и всеведущ. Ведомы Богу от вечности все дела Его. Проще простого произнести «творение видимого мира и человека является осуществлением во времени вечной мысли Божией. Вселенная есть Откровение вечных божественных идей». 5 «Пути Господни неисповедимы». «Бог дал, Бог взял». И всё. Этого достаточно: всё неизвестное в краткую секунду становится известно божественным.
3
Евангелие от Иоанна, 17:3.
4
Послание к Евреям, 11:3.
5
Архимандрит Алипий, Догматическое богословие.
Но моя ситуация не была божественной. Любимое место, притягательное и зовущее, в том числе и своей таинственностью, теперь наполнилось страхом – таинственность превратилась в холодную чёрную неизвестность.
Страшную…
Не до бога…
В ночь после происшествия будучи, машинистом, я пытался затормозить состав, с огромной скоростью летящий на девушку. До неё было метра три. За окнами вихрем проносились деревья и столбы, воздух влетал в раскрытое окно, трепал волосы и одежду. Но поезд приближался к ней лишь на пару миллиметров. Я орал, чтобы она спрыгнула с рельс, но не мог шевельнуть даже пальцем. С обжигающим мозг вопросом «Получилось помочь?» проснулся в липком поту с закостенелыми от страха мышцами…