Ая
Шрифт:
Страх остаться в одиночестве. Страх отсутствия высшей силы, которая в трудную минуту поможет. Страх одинокого наказанного стояния в углу, за проделанные гадости. Страх бесполезности, никчёмности, выталкивающей в холодный абсолют одиночества. Страх оставленности, брошенности. Страх неискоренимой вечной вины без шансов на прощение и искупление. Страх перед вечной смертью. Страх перед забвением.
Страх.
Страх… страх, страх.
Обязательно должно появиться то, что начнёт эксплуатировать этот страх: так уж создана человеческая природа – если что-то тревожит душу, это надо начать продавать. И вот он, красавчик. Боженька… Его отсутствие вызывает страх. Его непризнание вызывает страх. Нарушение его правил вызывает страх.
«Боящиеся Господа!
Почему человек боится одиночества?
Неспроста возник этот неведомый страх внутри каждого разумного существа. Даже, когда это существо бьёт себя в грудь кулаком и кричит «Я – не одиноко!»
Откуда берёт оно, одиночество, причины себя?
Бог…
Во всём виноват он. Бог – следствие и причина страха.
Бог по сути своей одинок. Ибо он – абсолют. Он заполняет собой всю Вселенную. Проникает во все атомарные и полевые структуры. Глупо говорить «бог создал Вселенную». Бог и есть сама Вселенная. Он есть фотон, он есть вакуум, он есть вода, он есть жизнь… Альфа и омега 15 .
14
Псалом 21, 1:24.
15
«Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний». (Откровения Иоанна Богослова 22:12-13)
А разум «внутри» человека. Он разве заполняет человека? Нет, разум и есть Человек. А Человек – есть разум. Ведь человек не создавал свой разум. Не лепил его из глины, не надувал, как воздушный шарик. Нет… Разум есть. И разум есть Человек. Нет разума, нет Человека. Нет Человека, нет и разума. Та Вселенная, которая «окружает» Человека, и есть Разум. Со всеми ощущениями, чувствами, эмоциями, переживаниями, мыслями, планами… Человек – это Вселенная. Каждый человек – это отдельная Вселенная. Со своими законами и правилами. И эта Вселенная – одинокое Я.
Это и делает человека богом. Человек одинок – и он есть, поэтому, бог!
Не потому ли бог, ревностно оберегая свою абсолютность, свою исключительность, вселил в человека страх одиночества?
Зачем богу конкуренты?
Ведь одиночество – это божественная особенность, божественное свойство. Божеская суть. Вне одиночества не может быть бога. Зачем ещё кто-то рядом? Это уже не одиночество… не божественно…
Человек рождается одиноким, живёт одиноким, умирает в одиночестве… Семья, дети, одноклассники, сокурсники, друзья, подруги, любовники, любовницы – это паллиатив. То, чем бог отвлекает человека от своей сути. Стремление человека быть с кем-то, нуждаться в ком-то, делить свою жизнь с другими людьми – это обман, настоянный на страхе оказаться богом…
Но человек рождается одиноким…
Человек рождается богом.
Каждый в борьбе с кошмарами идёт своей дорогой. Алкоголь, психиатр, медиумы, экстрасенсы, церковь…
В церковь я не пошёл…
Какой смысл идти туда? Обернув всё в красивый многослойный фантик, возвеличивая и наполняя глубинной дислексические и дисграфические 16 манускрипты, мороча головы и дурача души, менеджеры от религии дёргают за верёвки страха. Управляют душами. Зарабатывают капитал. Денежный, человеческий, авторитетный. Власть над душами. Если дьявол, хоть, честно и открыто предлагает купить душу, обменять на что-то полезное для человека. То религиозные чиновники лохотронят, крадут, врут.
16
Отсылка на порой чудовищную «кривизну» библейских текстов.
Какой смысл идти туда, если менеджеры от религии, эксплуатируя идею единения
17
Евангелие от Луки, 10:27.
18
Слова капитана Грея в «Алых парусах», Александра Грина.
Алкоголь, психиатр, медиумы, экстрасенсы – тоже не понадобились. Кошмары неожиданно прекратились, оставив после себя лёгкую горечь грейпфрута.
Часть 5. Благовещение
Выпустив класс, Георгий Алексеевич, развёлся с женой, уехал из города.
Мария поступила в институт и уехала учиться в Новосибирск.
Евгений вернулся к дяде в одну из среднеазиатских республик, помогать по работе.
Прошло пятнадцать лет.
Летним вечером зазвонил телефон. «Здравствуйте, Георгий Алексеевич. Что Вы делаете в субботу вечером? Предлагаю встретиться».
Встреча была долгой и тёплой. Евгений возмужал, заматерел. Медленные размеренные движения. Хотя во взгляде всё та же хитринка и подначивание. Разница в возрасте не чувствовалась совсем.
– Можно на «ты»?
– Не вопрос.
– Я женился. У меня дочь… Нет, Не Маша, – ответил на невысказанный вопрос. – Но мы с ней после школы встречались. Я приезжал к ней, когда она училась в Новосибе. Помогал с жильём. Несколько раз в отпуск ездили вместе. Потом она вышла замуж. И мы перестали встречаться. Несколько раз звонил, но не дозванивался. Работаю в сервисном центре, чиню телевизоры и приёмники. Дочь в следующем году в школу идёт. Шалунья невозможная. Представляю, что будет вытворять. Вот. В общих словах. А как ты?
А, действительно, как он? Как развёлся, больше не женился, детей нет. Учителем больше не работает. Работа сейчас тоже простая – сиди себе, бумаги перекладывай.
Потом они регулярно встречались. Собирались в компании, где были и бывшие ученики, и просто люди из ближайшего окружения. Пили пиво, коньяк, водку. Вспоминали прошлое, заглядывали в будущее. Вот уже у Евгения и Олеська в третий класс пойдёт. Время летит быстро.
Было позднее лето. На излёте. Листья вовсю начинают желтеть и потихоньку падать. Прохладный ветер нет-нет, да и заберётся под рубашку, пробежит дрожью по коже. Да иногда и дождик по утрам уже не такой приятный, как прежде. «Здравствуйте, Георгий Алексеевич», – он всегда первый звонок начинал с «Вы»: – «Что Вы делаете в субботу вечером? Предлагаю встретиться».
Три пары глаз смотрели на него весело, радостно, тревожно. Они сидели за столом в кафешке. Евгений, Мария и её подруга с параллельного класса, Катя. Обнимания, поцелуи, восторг. Обмен впечатлениями, ностальгические воспоминания. Много еды, сладостей, алкоголя. Шесть часов пролетело в круговороте невыразимого состояния радости, истерического веселья, перемешенного с горчинкой грустных и печальных мыслей о невозвратности прошедшего, ушедшего времени. Потом они провожали девушек на такси до дому. Как он попал домой – уже не помнил.