Азербайджанские тюркские сказки
Шрифт:
рождаются люди,— Царевич: — Скажи мне — кто мне
судьбой предопределен? На чьей дочери, я буду
женат? —Старик: —Это давно написано мною:
тебе присуждена дочь угольщика, по имени
Бад-Саба.— Царевич: — Как, мне, царевичу,
дочь угольщика? Возможно ли
это?—Написанного не сотрешь,—ответил старик,—так и
будет, поживешь —увидишь! —А где живет этот
угольщик ? — спросил царевич.— Вон там, на
горе в лесу,—ответил старик.—Старик,
тебе тысячу золотых монет, если ты подменишь
мою предопределенную Бад-Сабу,—сказал
царевич.—Не греши, царевич; нам в мирских
сокровищах нужды нет. Писать —В! моих руках,
а сменять —нет. Опять повторяю: написанного
нельзя стереть.
Сказав это, старик мгновенно исчез.
Опечалился царевич Мурад и вернулся
домой, приказав строго- слуге своему, чтобы тот
о слышанном никому ни слова не говорил.
На следующий день царевич объявил отцу,
что едет на охоту на три дня. Взяв с собою
съестных припасов, полный кошелек золота,.
Мурад со своим слугой поехал на охоту.
Приехав в указанный стариком лес, Мурад
отыскал избушку угольщика и изъявил свое
желание остановиться у него на несколько дней.
Угольщик отговаривался бедностью и теснотою
избушки. Мурад настаивал на своем, и
угольщик поневоле должен был согласиться. Войдя
в избу, царевич сильнее опечалился: угольщик
был до того беден, что у него в избе не было
и войлока, на котором можно было бы сидеть.
Привыкший к роскоши, царевич должен был
согласиться провести первые две ночи на голой
земле. В течение этих двух дней Мураду при
всем старании не удалось увидеть дочь
угольщика. На третью ночь, когда хозяин и хозяйка
крепко уснули, Мурад встал, зажег свечу и
стал искать дочь угольщика. В избе ее не
оказалось. В душе царевич стал упрекать старика.
Вышедши во двор, стал он искать вокруг избы.
За избой, в угольной яме, царевич нашел
спящую девочку лет 11—12. Она была
необыкновенной красоты, но очень бедно одетая.
— Срам и стыд мне жениться на дочери
таких бедных, полудиких родителей,—подумал
Мурад,—лучше убью ее, чтобы не осрамить
себя.
Сказано, сделано! Мурад обнажил свой
кинжал, вонзил в бок бедной девочки, положил ей
под голову кошелек с золотыми и, разбудив
спящего слугу, уехал. Дорогой он сказал
слуге:—Мой верный слуга, не говори никому, где
мы были.
На утро проснулись угольщик со своей женой
и видят —нет и следа молодого
— Вероятно, молодой человек приехал к нам
не с добрым намерением, а чтобы похитить
нашу дочь. Пойдем, посмотрим —на месте ли
она,—сказала жена угольщику.
Поспешили к яме, и что же?
Вся в крови лежит без чувств Бад-Саба.
Зарыдали оба и бросились в яму. Поплакали,
поплакали, но делать нечего: взяли ее,
принесли домой. Увидя же кошелек с деньгами,
они сказали: —Если даже и умрет дочь наша,—
горя нет: мы избавились от полной невзгод
жизни,—Как только остановили кровь
больной, она глубоко вздохнула. Обрадовались
отец и мать, и отец поспешил в город за
врачом. Явился врач ти, посмотрев на рану, сказал
родителям Бад-Сабы: — Не беспокойтесь и не
опасайтесь: от этой раны дочь ваша не умрет,
и, бог даст, в один месяц рана совершенно
заживет.
— Хотя мы до крайности бедны, но дитя
настолько дорого нам, что согласимся
голодать, продадим последнего катера нашего и
деньги отдадим тебе, лишь бы выздоровела
наша дочь,— со' слезами на глазах сказал
угольщик.—Денег ваших мне не нужно,—сказал
врач,—наш долг оказывать помощь
нуждающимся, особенно бедным. Мне жаль малютку:
ради нее, с помощью божьей, берусь ее лечить.
Много трудился врач над раной Бад-Сабы,
и конец был благополучный: через месяц Бад-
Саба выздоровела.
По выздоровлении ее мать однажды и
говорит мужу, угольщику: —Дорогой муж, слава
богу, что дочь наша выздоровела! Что пользы»
Азербайджанские сказки
если золото будет лежать? Построим себе где-
нибудь на видном: месте хороший дом и
заживем припеваючи. Скоро и дочери нашей пора
замуж выходить. Если мы будем жить так
бедно, я думаю, никто за нее не посватается.
Понравились эти слова угольщику, и он
бросил камень бедности. Пригласил из города
мастеров, каменщиков, плотников, работников и
на самом хорошем месте леса, около
шумящего родника, приступил к постройке дома.
В один год дом был готов. Кругом дома
были обведены высокие, толстые каменные
стены. Поселившись в новом доме, угольщик стал
жить со своей женой и дочерью весело и
счастливо. Бад-Саба сделалась девушкой
расторопной, веселой и сладкоречивой; никогда горе
не проникало в ее сердце; никогда ее губы Не
смыкались от смеха.