Азербайджанские тюркские сказки

Автор неизвестен

остались дома. Некоторое время они так прожили.

Наконец молодой человек подумал:—До каких

пор я буду сидеть без дела? Нужно мне пойти

и найти себе какое-либо дело.— Он хотел уйти,

но сестра не пустила, сказала:— Подожди, пусть

Гей-Мунчук придет, повидайся с ним, а потом,

если хочешь, уйди.

Под вечер пришли с охоты див и Гей-Мунчук,

и девушка им обо всем рассказала. Див и Гей-

Мунчук долго его упрашивали, умоляя не

уходить,

и наконец видя, что его удержать

невозможно, Гей-Мунчук сказал:— Дядя, раз ты

уходишь, то предупреждаю тебя: ни под каким

видом не нанимайся служить старику с

голубыми глазами и русой бородой,—Затем он

вырвал из головы волос и дал дяде, сказав:—

Если тебя постигнет какое-либо несчастье, то

– брось этот волос в огонь, и я тотчас буду около

тебя,—Эту ночь они провели все вместе. На

утро Гей-Мунчук с дивом пошли на охоту,

а молодой человек направился на восток. Через

некоторое время он дошел до одного города

и увидел там старика с голубыми глазами и

русой бородой, который громко звал:—Эй, кто

хочет наняться в работники? Эй, кто хочет

наняться в работники?—Молодой человек

подошел к нему и сказал:—Я наймусь! —Они

пошли к старику, поели и легли спать.

Как только наступило утро, старик

разбудил его и сказал: — Вставай, пойдешь на

работу! Только у меня условие, где моя лошадь

остановится, на том месте ты должен сеять

зерно; а где остановятся мои быки, там ты

должен пахать землю. Кислое молоко ты так

должен съесть, чтобы сливки на нем не были

тронуты. А хлеб ты должен так съесть, чтобы

корка его не была тронута.—Молодой человек

надел, на быков ярмо, взял мешок с семенами

и пошел на работу. Быки пошли и стали среди

кустарника, а лошадь пошла и стала среди

речки. Молодой человек был в недоумении,

подумал: эту землю пахать нельзя, а семена

в воде тоже сеять нельзя,—и вернулся

обратно.

Старик увидел, что работник вернулся

обратно и сказал:—Эй, почему ты вернулся? —

Работник ответил:—Дядя, я не мог пахать,—

быки пошли и стали среди кустарников, а

лошадь стала посреди речки. Вот я и вернулся

обратно.—Старик сказал: —Мои условия

прочны, ты обязан был их выполнить,—и он

схватил работника и хотел его зарезать. Работник

успел бросить волос в огонь, но волос не успел

сгореть, как ему отрезали голову.

Когда явился Гей-Мунчук, то дядя его был

уже мертв. Старик поднял голову, увидел, что

стоит молодой человек, и сказал: — Сын

мой,

что скажешь? — Гей-Мунчук ответил: — Дядя,

я хочу наняться в работники.—Старик

сказал:—Хорошо, мне как раз нужен работник,

только, если ты не выполнишь моих

требований, то я тебя убью.—Гей-Мунчук спросил:—

Какие требования?—Старик сообщил ему те

условия, которые он раньше предъявил его

дяде. Гей-Мунчук согласился. Он взял быков

и лошадь и пошел пахать. Быки опять стали

среди кустарника, а лошадь стала посреди

речки. Как только Гей-Мунчук увидел это,

тотчас поднял мешок с семенами и всыпал

в реку. Затем он поднял дышло и так ударил

по шее быков, что они упали на землю. Гей-

Мунчук их зарезал, потом он постлал скатерть,

взял чашку с кислым молоком и щелчками

выбил снизу дырочку. Из этой дырочки он

высосал все кислое молоко так, что сливки

спустились и прилипли ко дну чашки, а корку

хлеба он аккуратно срезал, отложил в сторону,

а мякоть всю съел. Поевши, он пошел домой.

Старик увидел, что Гей-Мунчук идет, а быков

нет. Он сказал:—Сын мой, что ты сделал? —

Тот ответил:—Хлеб я съел, кислое молоко,

как ты сказал, выпил.—Старик увидел, что

корка хлеба осталась, а с кислого молока

сливки не тронуты. Он спросил:—А быки

где?—Гей-Мунчук ответил: —Они стали среди

кустов, сколько я их ни понукал, они не

трогались с места. Я ударил их по голове, и они

подохли, а лошадь стала посреди речки, я й

всыпал семена в речку. Как ты со мной

условился, так я и поступил. — Старик не знал, что

ответить на это, и только спросил:—А быки

подохли или ты их зарезал? — Зачем же им

дохнуть? Я их зарезал, чтобы можно было есть

мясо,—ответил Гей-Мунчук. Старик сказал:—

Ну, делать нечего, в таком случае поедем,

привезем быков. Когда отец умер, я ему

поминки не устраивал, по крайней мере сейчас

устроим поминки.—Поехали, привезли быков

и стали угощать народ.

Жена с мужем советовались - друг с другом,

говорили, что Гей-Мунчук еще много

неприятностей и горя им принесет. Не лучше ли

уложить его спать, а самим сложить вещи и удрать

от него. Гей-Мунчук их подслушал. Когда

наступил вечер, то старик сказал: —Эй, жена!

Гей-Мунчук устал, сделай ему постель, пусть

он уснет.—Жена постлала постель.

Гей-Мунчук лег в постель, завернулся с головой и

нарочно стал храпеть. Жена потихоньку