Бабам - война противопоказана!
Шрифт:
– Но ведь это же больно! – ответил я.
– Да, это очень больно, - также неестественно спокойно согласилась Ариадна, - благодаря их препаратам, человек находится в сознании. Она не может уже ни кричать, ни стонать, но она всё чувствует. Наркотики, которые подаются ей в организм, поддерживают существование её самых важных внутренних органов – сердце бьется, легкие дышат; но боль этими наркотиками не притупляется – эта женщина прекрасно чувствует и осознает, как её изнутри едят…
А на экране тем временем происходили новые события. Ноги женщины были раздвинуты и оттуда, из естественного отверстия, начало вылезать
– Ну вот, этот уже наелся внутренностей, - безжалостно прокомментировала Ариадна, - скоро эта женщина окончательно и мучительно умрет.
А я вдруг представил, что на месте этой несчастной женщины лежит моя, моя Ариадна! А её прекрасное, совершенное, теплое и мягкое тело, которое я мечтаю осторожно трогать и во всех местах долго и нежно целовать, будет неподвижно лежать у них на этом проклятом белом столе, и будет страшно и жестоко использовано…
Да как они смеют! Это – моя Ариадна!!!
Чёрная, мощная, сознательно не контролируемая волна злобных эмоций, как желание всё вокруг уничтожить, сломать, поднялась во мне изнутри.
– Ненавижу! – сказал я, испытывая горячее, почти непреодолимое желание немедленно куда-то идти и что-то ломать, - не-на-ви-жу!!
– Теперь ты понял, с кем мы воюем, - хладнокровно сказала Ариадна и выключила запись.
ГЛАВА 15. ОКОНЧАНИЕ УЛЬТИМАТУМА.
– Когда это было прислано вам? – немного успокоившись, спросил я.
– Давно – в самом начале войны, - ответила Ариадна, - я тогда была шестнадцатилетней девчонкой и совсем недавно приняла командование вооруженными силами Федерации. Враги рассчитывали запугать нас, подавить волю к сопротивлению – и как они ошиблись! Я, конечно, сразу знала, что мне, с моей должностью, рассчитывать на пощаду не приходится. Но когда мы честно показали это по телевидению, то все женщины, как одна, сами осознали: отступать некуда, мы обязаны победить любой ценой! И после этого никому ничего не надо было объяснять! Каждая из них работает на пределе своих возможностей! И за девять лет мы сумели очень и очень сильно сократить преимущество врага; раньше оно было просто подавляющим. Нам бы еще пол года продержаться! Но, к сожалению, за эти девять лет они изучили все наши приемы и уловки – и я просто не знаю, что еще можно выдумать! Как их сдержать на этот раз! Понимаешь, и мы, и они воюем с помощью компьютеров; и, оказавшись обманутыми в первый раз, во второй раз они на это уже не попадаются! Компьютеры помнят и учитывают всё! Чёрт бы забрал эти железяки! Если бы ты только знал – как я устала их обманывать!
Ариадна говорила очень взволнованно. Я невольно опять залюбовался ею, здесь же и осадил себя: надо было делать дело.
– Это ладно. А что мы с тобой делаем сейчас?
– Сейчас? Сейчас я тебе предлагаю посмотреть окончание Послания. Оно тебе может показаться интересным. Обещаю, что таких ужасов, как в середине, больше не будет.
Ясно, что спорить не было никакого смысла.
Ариадна перемотала запись немного вперед.
– И ещё, - как бы между прочим, добавила она, - пожалуйста, не говори никому, что я тебе жалуюсь. Понимаешь, все смотрят на меня – и когда видят меня в хорошем настроении, то понимают: еще не все потеряно. Поэтому
– Ясно: положение тебя очень ко многому обязывает, - согласился я, - включай свой компьютер.
– У меня ведь с логикой плохо, - призналась она, - поэтому если я что-то не понимаю, то я сразу ищу подходящего человека, с которым можно посоветоваться. Так что, если тебе что-то непонятно в нашей войне, а такие вопросы у тебя должны возникнуть, то я после просмотра расскажу тебе всю нашу историю. Так что не обижайся, если сначала что-то будет непонятно.
– Не переживай, - ответил я, - всё идет правильно. В логике сначала идет сбор информации, а потом уже – размышления на ее основе.
Ариадна благодарно улыбнулась и снова запустила Послание.
На экране, тем временем, на фоне химической лаборатории появилась женщина средних лет в белом халате. У одной из стен на рабочем столе стоял серьезный компьютер.
– Я вовремя осознала бесполезность борьбы и сама перешла на сторону победителей, - начала, приторно улыбаясь, рассказывать она, - сейчас у меня всё хорошо: я жива и здорова, работаю по специальности. Я надеюсь прожить долго и счастливо, ничего не зная больше об ужасах войны…Человеческая жизнь бесценна, - объясняла она, - и поэтому крайне нерационально тратить её для заранее обреченного на проигрыш дела. После этого женщина стала призывать всех еще раз подумать, сделать правильный выбор – и так далее, и тому подобное.
– Ничего в этом интересного нет! – возмутился я, - я уже прекрасно понял, с какими людоедами мы на самом деле воюем! Мне это смотреть не надо!
– Сережа, я всё понимаю, - мягко попросила Ариадна, - но я прошу тебя – посмотри еще немного…
Я согласился и просмотр продолжился.
А на экране показался уже знакомый мне неотразимый красавец. Он опять завел свои речи о гуманизме, только ради которого они и предлагают женщинам сдачу в плен, вместо того, чтобы сразу их всех поголовно уничтожить…
– Стой! – воскликнул я, - перемотай немного назад! Ты ничего не заметила?!
Ариадна с готовностью выполнила мою просьбу.
Опять снова начался разговор о гуманизме. Женщина же стояла рядом с молодым человеком в пол оборота к экрану – и губы ее беззвучно и едва заметно шевелились!
– Смотри, - воскликнул я обрадованный подтверждением своего открытия, - она что-то говорит!
– Мы тоже сразу заметили это, - сказала Ариадна, - при помощи компьютеров мы поняли, что она хотела нам сказать. Самое смешное то, что эти придурки, которые готовили запись, не обратили на это никакого внимания! Может быть, они доверили это компьютерам, а компьютеры уже спокойно пропустили в эфир?
– Может быть, она говорит нечто нейтральное?
– Как бы не так! Она непрерывно повторяет одну и ту же фразу: «Девочки, не верьте мне! Убивайте их беспощадно!»
«Вот так, - подумал я, - внешне всё сделано очень просто. Она ясно показывает, что все её слова о прекрасной жизни в плену – были притворством! Соответственно, она дает понять, что на самом деле всё плохо… И, после этого, вся пропаганда противника теряет смысл и становится смешной, смешной, как минимум!»
– Теперь всё, - сказала Ариадна и остановила просмотр.