Бабам - война противопоказана!
Шрифт:
– Всего один ход за две недели? Это же легко!
– Играют между собой одновременно 14 человек, каждый с каждым. В среднем получается 1 ход в день. И это не легко – это тяжелее, чем обычная игра! На обдумывание хода дается три дня – и все эти три дня противник у себя дома двигает по доске фигуры и изо всех сил готовит тебе погибель! Игра по переписке развивает аналитические способности – у тех, у кого они есть. А кто не умеет думать, те просто бросают игру: перестают писать письма. Приходится думать до позднего вечера, пока голова не заболит…
– А у тебя, значит, есть аналитические способности? Ты ведь довел турнир до победы?
– Да какие у меня способности! Я долго считал
– Надо же! – восхитилась Ариадна, - А я совсем не умею играть в шахматы! Уважаю шахматистов – они такие умные люди!
Можно подумать, что она очень много шахматистов видела в своей жизни. Но, хотя я и понимал, что всё это – грубая лесть, мне от её слов было на душе приятно. И я очень захотел похвастаться перед красивой девушкой своим интеллектом.
– А еще у меня есть теория использования хаоса, - сказал я, - она используется, когда позиция плохая. Понимаешь, обычно люди ищут самый сильный ход, который сразу же побеждает. Ну, якобы побеждает. Человек рассчитывает, как он выигрывает во всех вариантах – и вдруг вмешивается хаос и нарушает его планы! Шахматы – это не таблица умножения! Неучтенная случайность разрушает стройный план победы и победы больше не видно. Здесь хаос играет против человека. А надо сделать наоборот: надо рассчитать свои самые плохие ходы, которые проигрывают однозначно. Их мы отбрасываем как безнадежные. А выбираем мы такой ход, где самая большая неопределенность в целом проигрышных для нас вариантов! Неопределенность целого варианта возникает потому, что его просто рассчитать до конца невозможно – слишком длинные и запутанные конкретные варианты получаются. И если мы рассчитываем логично свою победу, то любая случайность играет против нас. А если мы логично рассчитываем победу противника, то против кого играет случайность? Случайность начинает играть против противника, она начинает играть против его ожидаемой победы на нашей стороне! Если мы доказываем победу противника, то все недоработки мысли и случайные ошибки логики получаются в нашу пользу! Ты всё поняла?
– Ничего не поняла! – радостно воскликнула Ариадна, - но ты так здорово рассказываешь! Ты не мог бы повторить это нашему физико-математическому отделу Генерального Штаба?
«Ничего себе поворот! – подумал я, - Или разговор с девушкой – или…»
– Представь, - сказал я, - одинокая женщина собирается в театр со своим новым знакомым. Она понимает, что театр – это не ресторан; это означает, что ее новый знакомый – человек культурный. И она уже заранее счастлива. Но здесь вдруг выясняется, что ребенок заболел, а соседку, которая могла с ним посидеть, вызвали на работу, и её поклонник вдобавок не по своей воле попал в ДТП, и дает показания в милиции. Какое у нее после этого будет настроение? Что всё это означает?
– Это означает, что она задумала слишком позитивный план и теперь все случайности выступают против неё! – сообразила Ариадна, - А если бы она не надеялась на хорошее, а ждала бы только плохих вестей, то даже звонок из милиции её порадовал бы. Она бы поняла, что даже в такой ситуации её знакомый помнит о ней, и она ему нужна! Сергей, но где нам взять случайности, если у нас всё логически рассчитано на компьютерах?
– Вы рассчитываете на компьютерах конкретные варианты какого-то основного хода событий. Поэтому все дополнения идут как искажения основного хода событий. Задумайте свою победу – и все искажения будут играть в пользу противника. Задумайте победу противника – и все искажения будут играть на вашей стороне!
Ариадна постояла некоторое время, что-то своё соображая. Я настроился на долгое
– Пошли? – вдруг неожиданно предложила она и потянула меня куда-то, взяв за руку.
И, не успев дождаться моего согласия, она силой затащила меня в первую же попавшуюся комнату. Там она попросила девушку оператора уступить ей место и девушка с радостью сделала это, чтобы начать рассматривать меня. После этого, связавшись с двумя дамами среднего возраста, Ариадна попросила меня повторить свои рассуждения. Дамы, как говориться, поняли меня с полуслова. И здесь же они заспорили между собой о вероятностях, о неопределенностях и о том, что если выигрыш противника в войне считать наиболее вероятным исходом войны, то самые глупые отклонения от основного хода событий будут означать нашу победу. И поэтому нам останется только повышать степень недоказанности правильного исхода, используя принцип максимальной неопределенности ситуации…
– Госпожа Президент, как это так - наша победа невероятна?! – сильно побледнев, спросила девушка, работавшая в этой комнате, - что же тогда делать?!
– Милая, это очень сложная математическая теория, - ответила Ариадна, - я сама в ней ничего не поняла. Но я надеюсь, что она нам тоже поможет. И, судя по тому, как довольны наши ученые…
Ученые тем временем яростно спорили о каких-то уже совсем заумных вещах. Об Ариадне они забыли. Ариадна отключила их и встала с чужого места.
– Пожалуйста, продолжай работу…
Девушка, уже успокоившись, вернулась на свое рабочее место к прерванной работе.
Ариадна поманила меня, и мы потихоньку вышли из комнаты.
– Спасибо за идею – уже в коридоре скромно сказала она, - нашим ученым она понравилась…
Мне показалось, или она на самом деле посмотрела на меня с преданностью собаки, безоговорочно верящей в интеллект своего хозяина?!
– Сам не пойму, как я это вспомнил! – честно признался я.
– Я очень старалась тебя вдохновить, - скромно сказала она, - к счастью, ты оказался умным человеком…
– Ариадна, это же очень грубая лесть…
Но самое странное в ситуации было то, что мне захотелось еще раз проявить себя и придумать что-нибудь чрезвычайно умное; мне захотелось, чтобы Ариадна еще раз похвалила меня; я ясно понимал, что она обрабатывает меня – но, чёрт возьми, как это было приятно!
И я понял вдруг, что она на самом деле очень хорошо знает свою главную, психологическую и организационную, работу.
Ариадна была мастером – мастером своего дела. И теперь от меня требовалось только одно: непривычная для их культуры, достаточно ненормальная философская идея. А в жизни всё так здорово совпало, что заумных метафизических идей в моей интеллигентской, оторванной от реальной жизни голове, было с избытком.
И это - был шанс. Нет, я не шучу – это на самом деле был шанс!
«Ну, уроды! Теперь - держитесь!» - чуть слышно, но с глубоким чувством прошептал я и двинулся по коридору вслед за Ариадной.
И еще я вспомнил Малявку из детского садика. «Я придумаю, Маленькая, - мысленно обращаясь к ней, подумал я, - не бойся! Теперь - обязательно что-нибудь против уродов придумаю!»
ГЛАВА 19. СРАЖАЮЩАЯСЯ ГАЛАКТИКА.
Тем временем мы зашли в еще одно помещение. Помещение оказалось огромным залом, который почти весь был заполнен объемной картой Галактики. Помимо звезд, были видны красные, зеленые, синие точки, раскрашенные в разные цвета планеты и еще какие-то обозначения. Красные точки, как мне сходу подсказала Ариадна, оказались вражескими звездолетами, зеленые точки – звездолетами людей, а синие точки – орбитальными батареями, защищавшими планеты.