Бактерия 078
Шрифт:
– А что, собственно?
– Он сказал вам о том, что товарищ, выступавший сегодня на демонстрации, подослан к нам?
– хрипло прошептал шофер.
Секретарь сердито посмотрел на него и отвернулся. Несколько раз прошелся по комнате, потом внезапно остановился перед собеседником.
– Товарищ Косуке, когда вы, в конце концов, поймете, что в партии существует суровая дисциплина? Есть вопросы, которые…
– Товарищ Ямада, ответьте мне только на один вопрос…
В голосе шофера послышались умоляющие ноты. Секретарь смягчился.
– Сказал!
– сурово ответил он.
Косуке поспешно схватил
– Не верьте ему, он сам провокатор!
– Товарищ Косуке!
– Голос секретаря был холодным и официальным.
– Не слишком ли тяжелое обвинение возводите вы на своего товарищу? Есть ли у вас для этого достаточные основания, а?
Косуке тяжело опустился на стул и судорожно перевел дыхание. Руки его дрожали от волнения. Потом шофер овладел собой и коротко переда.I своп разговор с Тошимой, заодно описав его поведение но время их встречи.
– Так… Ну, и что дальше?
– спросил Ямада.
– Где же здесь основание для обвинения Тошимы?
Косуке покачал головой.
– Правильно, нет оснований. Но я чувствую вот тут, - он ткнул рукой в грудь, - чую, что Тошима не случайно заговорил со мной об этом деле.
– Может быть, он что-нибудь знает про вас?
– Про меня?
– Шофер нахмурился, встал и подошел к секретарю вплотную.
– Если Тошима что-нибудь знает про меня, если он видел все, то я его… - Косуке стиснул кулаки, - то я его придушу, как гадину!
– хрипло закончил он.
Ямада сел, развернул газету, расправил смятый угол и, не обращая больше внимания на собеседника, углубился в чтение. Потом он внезапно обернулся к шоферу:
– А того вы знаете? Вам известно его имя?
– Знать-то знаю… - тихо ответил Косуке.
– Ведь это я помог ему. Но фамилии он не сказал.
Ямада ничего не ответил, и Косуке понял, что тот ждет подробного рассказа о случившемся. Он начал не совсем связно говорить о демонстрации, об автомобильной катастрофе, об аресте товарищей и о том, как помог беглецу. Ямада слушал внимательно, не прерывая.
– Товарищ секретарь, - сказал, волнуясь, Косуке, - я рассказал вам все. Затем я и пришел. Надо, чтобы вы поговорили с тем товарищем. Могу вам только сказать, что полиция выкидывает разные фортели, желая впихнуть к нам провокатора. Но на этот раз нет никаких подвохов. Это была настоящая катастрофа, и тот человек действительно убежал…
– Я все знаю, товарищ Косуке, но того, о чем вы говорите, еще недостаточно, чтобы мы могли заподозрить товарища Тошиму. Может быть, он сказал это от чистого сердца и действительно верит в опасность.
– Товарищ секретарь, но я уже попросил Сурабе, чтобы она поинтересовалась личностью этого Тошимы.
– Без согласия комитета?
– Я и сам не знаю, что заставило меня поспешить с этим делом. Сердцем чую беду…
– Ну что ж, раз уж так случилось, ничего не поделаешь. Но мы рассмотрим ваш проступок на ближайшем заседании, - сердито подчеркнул Ямада.
– А теперь ведите меня к Фукуде.
– К кому?
– удивился шофер.
– К тому товарищу, который сегодня сбежал от полицейских.
– Вы знакомы с ним?
– еще больше изумился Косуке.
Секретарь усмехнулся:
– Нет, я никогда не видел его в глаза, но знаю о нем. Уже больше четырех часов вся токийская полиция из кожи вон лезет в поисках этого человека. Однако
– Вы все знаете!
– не мог успокоиться Косуке.
– Все знаете, все!..
– Что ж вы хотите, товарищ Косуке?
– спокойно ответил Ямала.
– Партия не привыкла легкомысленно относиться к делу, пусть даже самому маленькому. А тут очень загадочная история с этими розысками. То, что скрывается за ними, видимо не пустяк, раз американцы поставили на ноги весь свой аппарат. Партия заинтересовалась этим вопросом и поручила мне выяснить, в чем тут дело. Мы должны предупредить шпиков… Поэтому не станем терять время па разговоры, а пойдем скорее к Фукуде. Прежде чем что-либо предпринять, нужно узнать все об этом человеке и разобраться, с кем мы имеем дело. Идемте!
Стрелки больших часов на здании префектуры полиции показывали десять. Обычно в это время свет горел только в кабинетах следователей. Но сегодня в префектуре были освещены все окна. Внутри царило лихорадочное оживление. Офицеры и рядовые полицейские носились по лестницам как угорелые.
На втором этаже метался по кабинету виновник всего этого замешательства - полковник Риуси. Поминутно в его кабинет осторожно входил кто-нибудь из сотрудников префектуры, чтобы затем стремглав вылететь оттуда под бешеный крик и неистовую ругань начальника. Риуси наскоро просматривал получаемые донесения, рвал их в клочья, кидал на пол и топтал ногами. Потом подбегал к телефону, хрипло кричал что-то, с треском швырял трубку и вновь принимался распекать подчиненных:
– Всех проверили? Никто из них не знает?.. Дьяволы! Свиньи! Собаки!
Стоявший перед начальником растерянный майор вытягивался в струнку и со страхом думал о том, что вот-вот рассвирепевший полковник ударит ею тяжелым пресс-папье, которое тот держал в руке.
Но Риуси вдруг с силой бросил пресс-папье на пол.
– И это называется сотрудники полиции!
– заорал он.
– Вы смеете думать, что вы люди, которые могут защитить империю!..
– Риуси грязно выругался.
– Водку вы умеете пить, деньги красть, взятки брать, шантажировать - вот что вы умеете! А с несколькими коммунистами справиться - это вам не по силам… Болваны! С коммунистов шкуру нужно сдирать, чтобы они запели, - вот как нужно с ними расправляться! Они должны сказать, откуда взялся этот проклятый Фукуда. Они должны - черт возьми!
– сказать, где он скрывается, кто помог ему бежать! Должны!.. Ведь известно, что кто-то бежал за ним и втолкнул его во двор…
– Господин полковник… - стуча зубами от страха, осмелился вмешаться майор, видя, что Риуси начинает остывать.
– Господин полковник! Почтительнейше доношу, что все арестованные подвергнуты допросу второй степени. Трое уже не выдержали…
Риуси внезапно успокоился, презрительно посмотрел на майора и прошипел:
– Баба!.. Возвращайтесь в подвал и продолжайте допросы… Постойте! Поручите это дело капитану Кикучи. Уж он-то сумеет заставить их петь. А вы будете помогать ему. Все!
Майор вышел на цыпочках. Риуси остался один. Он подошел к телефону, минуту стоял, держа поднятую трубку в руке, наконец решился и набрал номер: