Балаустион

Конарев Сергей

– У Пирра много врагов, – пожал плечами бастард.

– И главный из них – ты!

– Я тут ни при чем. Клянусь! – Леотихиду почти не пришлось кривить душой.

– В таком случае хотя бы выясни, что происходит! За каким демоном я дал тебе значок элименарха? Думаешь, для того только, чтобы ты мог красоваться им на людях?

– Я все выясню, брат, – смиренно произнес Леотихид. Когда Эвдамид был в таком настроении, с ним лучше было не спорить и даже не шутить.

Царь отвернулся, сделал несколько широких шагов по направлению к трону, ударил по подлокотнику

тяжелым кулаком.

– Проклятье! Мало мне проблем! – звуки его возбужденного голоса отразились от высокого потолка зала приемов, где происходил разговор, вернулись эхом. – Ахейцы, в первый же день переговоров выпившие всю кровь, римлянин, корчащий из себя бога-олимпийца, наши собственные эфоры, день и ночь плетущие интриги…

– Кстати, об интригах, – вспомнил бастард. – Как прошла твоя беседа с эфором Фебидом?

– Не сказать, чтобы блестяще, – Эвдамид шевельнул густыми бровями. – Похоже, он не очень-то верит в искренность моих намерений. Не доверяет. И, представь себе, сообщение о том, что Спарте будет предложено вступить в Ахейский союз, явилось для него новостью!

– Наивный старикан.

– Он выглядел ошарашенным, и заявил, что Спарта примет подобное соглашение только через его труп.

– Хм, лучше ему молчать об этом, а то, боюсь, найдется много охотников сделать его трупом, – усмехнулся Леотихид. – И на чем же вы расстались?

– Эфор сказал, что будет поддерживать все мои шаги, направленные на благо Спарты, и выступит против меня, если я буду действовать во вред полису, – в голосе молодого царя прозвучала нотка растерянности.

– А определять, что есть благо, а что вред, будет, конечно, он сам, – это был не вопрос, а утверждение.

– Уже сегодня на переговорах он был очень неуступчив по отношению к ахейцам. Да это и не мудрено: они вели себя как победители, диктующие условия мира побежденным. Думали, что если римский сенатор сидит за спиной, то можно взять нас кавалерийским наскоком.

– Тяжело было? – с сочувствием спросил младший Агиад.

– Пришлось поволноваться, – кивнул головой старший. – Многие у нас были возмущены такой бесцеремонностью гостей, и я тоже собирался кое-что сказать по этому поводу. Но не успел. Все дело сделали Фебид и, в особенности, наварх Каллиброт. Его пришлось даже остужать, уж больно горяч наш флотоводец.

– Еще бы! – оскалился Леотихид. – Попробуй, отбери у собаки кость! А Закинф – кость знатная, с внушительными кусками мяса…

Эвдамид тему не поддержал, косо глянул на брата.

– Одним словом, сегодняшний день переговоров прошел впустую. Стороны разошлись лечить головную боль. И продолжать плести интриги.

«А также рассылать посылки с прозаическими желтенькими кругляшками», – добавил про себя Леотихид. Но промолчал. Брат в подобных вопросах порой бывал чрезвычайно щепетилен.

– Кстати, – вспомнил Эвдамид, – необходимо отдать распоряжения по поводу этого скандала с апартаментами ахейцев. Слыхал о нем?

– В общих чертах, – пожал плечами Леотихид. – Утром кто-то из людей Эфиальта, верховного стратега, принес официальную

жалобу, но у меня не было времени просмотреть. Я понял лишь, что опять мальцы из агелы набедокурили…

Эвдамид кивнул.

– Они, шакалята. Залезли в Персику покопаться в вещичках гостей.

– Хе, совсем обнаглели, юные ублюдки. Мы в свое время такого себе не позволяли. Украденное возвращено?

– К счастью, их схватили до того, как что-то пропало, – скривился царь.

– Что за недоноски – лезут на такое дело, не умея ни воровать, ни прятаться! – покачал головой элименарх.

– Нужно бы выяснить, чьи сыновья, – отрывисто бросил Эвдамид. – Хотя… какая разница? Дать пример наказания необходимо – и для удовлетворения гостей, и для устрашения распоясавшихся сопляков. Отдашь распоряжение педоному.

– Плети или розги? – рассеянно спросил Леотихид. Он мучительно искал повод, чтобы высказать брату занимавшую его мозг просьбу. Но сделать это нужно было тонко, как бы невзначай.

– На усмотрение старины Пакида. Он и без того не отличается мягкостью, но ты передай ему, что я требую суровой кары.

– Сделаю, – Леотихид не сомневался, что педоном Пакид, сменивший на посту главы агелы умершего Басилида, выполнит все в лучшем виде. Пакид, ставленник эфора Архелая, обожал устраивать публичные наказания и был склонен к издевательствам.

За дверями вороньим карканьем раздались слова команды: номарги сменяли караул. Звякнул металл, тяжелые подошвы затопали по полу. Внутри приемного зала охраны не было: разговор двух братьев не предназначался для чужих ушей. На этом настоял Леотихид, подозревавший, что матерые политиканы, вроде эфора Анталкида, были вполне способны склонить к наушничеству кого-нибудь из отборного отряда телохранителей. Хотя Триста славились традиционными верностью и неподкупностью, Леотихид рисковать не собирался. Не верил он в широкое распространение подобных добродетелей.

– И последнее, – произнес тем временем Эвдамид. – Ты не забыл, что завтра очередное заседание суда по делу об имуществе царя Павсания?

– Э-гхе-гхе, помню, – закашлялся младший брат. На самом деле у него совершенно вылетел из головы этот столь животрепещущий еще недавно вопрос. Теперь Леотихиду было почти все равно, отсудит Пирр старый особняк Эврипонтидов или нет – какая разница, если и ему и его мерзавцу-родителю жить осталось считанные дни или, максимум, недели?

Эвдамид этого не знал и все еще был озабочен возможным торжеством вражеского лагеря.

– Заседание пройдет завтра днем. Я присутствовать на нем не смогу, как и большинство остальных магистратов: второй день переговоров будет, похоже, не менее напряженным, чем первый. Председательствовать в суде будет кто-нибудь из геронтов, а тебе я поручаю следить за порядком. Следить за порядком, ты слышишь, а не устраивать потасовки!

– Я все понял, – кротко сказал Леотихид.

– Возьмешь своих стражников и будешь спокойно, не вмешиваясь, наблюдать за процессом.

– Совсем не вмешиваясь? – Леотихид посмотрел брату прямо в глаза.