Балаустион
Шрифт:
Перед тем, как сойти на истертый деревянный настил причала, Леонтиск и Эвполид поблагодарили капитана, крепко пожав его твердую, словно корень дерева, руку.
– Это вам спасибо, господа! – весело сверкнув кривыми зубами, воскликнул капитан. – Теперь, благодаря щедрости твоего отца, господин Эвполид, мы можем спокойно провести зиму где-нибудь в веселых заведениях Родоса или Галикарнасса!
В подтверждение этих слов капитан хлопнул по туго набитому кошелю у пояса. Пузатый кожаный мешочек ответил на хлопок глухим монетным звяком.
– Не забудь, что тебе заплачено не только за
– Полно, господин Эвполид! – обиженно протянул капитан. – Мы, морское братство, работаем не только за деньги.
– Знаю, и надеюсь на тебя, – кивнул Эвполид. – Ну, бывай, старый волк. Пусть хранит тебя Владыка Морской.
– Удачи вам, господа, – поднял жилистую руку капитан. – С вашего позволения, мы оплывем немедленно. Нам разговоры со спартанскими властями ни к чему.
Повернувшись к «Вызывающей бурю» спиной, двое друзей пошли по причалу к берегу. Пахло водой, солью и протухшими крабами и водорослями, устилавшими каменистый пляж.
Любопытные и несколько настороженные взгляды столпившихся на берегу были прикованы к приближавшимся Леонтиску и Эвполиду.
– Что это за местность? – спросил сын Терамена. – Сколько плавал по морям, но тут не бывал.
– Это Левки, спартанский морской форпост, – отвечал Леонтиск, радуясь, что может щегольнуть осведомленностью перед бывалым другом. – Здесь стоит эномотия гарнизона, да одна-две триеры в мореходный сезон.
– И далеко отсюда до Спарты?
– Стадиев двести сорок – двести пятьдесят, если напрямую. Но прямой дороги нет, сам видишь – горы.
Эвполид оглядел заросшие лесом склоны и вздохнул.
– Да… Пешком это суток двое будет.
– Ты прав. А нам необходимо быть в городе раньше ахейского посольства.
– Быть может, кто-нибудь из местных сможет помочь с лошадьми? – Эвполид решительно шагнул к продолжавшей таращиться на них группе. – Эй, любезные, не найдется ли у кого-нибудь конь, а еще лучше – пара? Не бесплатно, разумеется…
Однако люди не пожелали вступать в разговоры с неизвестно откуда прибывшим странником. Солдат сурово покачал головой, мальчишки с хихиканьем разбежались, рыбачки, поспешно опустив глаза, отошли в сторону.
– Ну и дела! – развел руками сын Терамена. – Что это они так дичатся? Даже разговаривать не хотят.
– Не переживай, сейчас с тобой поговорят, – Леонтиск первым увидел решительно приближающуюся группу военных.
Возглавлял ее худощавый, словно высушенный офицер со значком эномотарха на плече. На вид ему было лет тридцать пять, но с таким же успехом ему могло быть и на десять лет больше, у подобной сухощавой породы людей трудно определить возраст. За спиной офицера шли человек шесть или семь солдат, все с настороженными взглядами и руками у ножен.
Написанное на лице эномотарха решительное выражение немного смягчилось, когда он разглядел чисто спартанскую длинноволосую внешность Леонтиска, а тремя мгновениями позже он его узнал.
– Афинянин-копейщик, герой Олимпиады! – приветствовал юношу эномотарх. (Леонтиск поморщился – как бы он ни старался, для настоящих лакедемонян он всегда будет только афинянином, и точка.) – Вроде не лучшее время
Леонтиск вскинул руку в воинском салюте. Так приветствовали друг друга равные или воины, не входящие в одну командно-подчиненную структуру. Старшего по званию следовало приветствовать ударом кулака правой руки в область сердца.
– У меня срочное сообщение для эфоров, – Леонтиск не стал раскрывать всей правды, потому что не знал, не является ли эномотарх сторонником Агиадов. В этом случае у друзей могли возникнуть непредвиденные затруднения.
– Мне необходимо как можно быстрее передать этот свиток, – Леонтиск похлопал по висящей у пояса пустой тубе от скиталы. – Прошу тебя о содействии, эномотарх.
– Не знаю, чем могу помочь вам, – неуверенно произнес тот. На его лицо снизошло кислое выражение. – Лишних лошадей у меня нет.
– Клянусь Меднодомной, отправлю твоих коней обратно, как только прибуду в Спарту. Кроме того, я могу замолвить словечко за тебя перед эфорами, доложить им о том, как образцово справляется служба на твоей заставе. Не исключено, что ты заработаешь похвалу, и крепость Левки будет поставлена на повышенное довольствие…
Ложь, в которую хочется верить, как обычно, произвела благоприятное действие. Лицо эномотарха разгладилось.
– Что ж, если так… Я знаю, ты – «спутник» Пирра, сына царя Павсания, и действительно… Хорошо, я дам тебе лошадей и одного из солдат, который потом пригонит их обратно. Только не забудь о своем обещании, когда окажешься перед эфорами.
– Не беспокойся! – с облегчением вздохнул Леонтиск, победно посмотрев на Эвполида. – Доложу в лучшем виде.
– В таком случае прошу тебя и твоего спутника быть в эту ночь гостями крепости. Негоже на ночь глядя бить задницу седлами. А по заре я прикажу подать лошадей, и отправитесь. К полудню будете в городе.
После колебания, длившегося три удара сердца, Леонтиск кивнул.
– Хорошо, – ему не терпелось отправиться в Спарту немедленно, но по здравому размышлению было действительно куда как удобнее отправиться утром, чем в темноте ломать ноги лошадям на неровных горных дорогах, рискуя свалиться с какого-нибудь обрыва. Да и время позволяло – по всем расчетам, коллегия ахейцев, с которой в столицу Лаконики должен приехать убийца, прибудет в город не ранее послезавтрашнего утра.
Поужинав жарким из птицы, свежим сыром и подсохшими лепешками – угощал начальник гарнизона – друзья улеглись в просторном помещении, уставленном пустыми солдатскими лежаками. Видимо, когда-то в Левках стоял куда как больший гарнизон, нежели сейчас. Леонтиск снова не мог уснуть – волновала близость цели путешествия, беспокойство, усталость и тревожные мысли будоражили мозг круговертью полусонных видений. По-настоящему юноша забылся только на исходе темных часов.
После короткого, наспех, завтрака, друзья и приставленный сопровождать их (а вернее – лошадей) солдат залезли в седла и взяли направление на запад. Каменистая, порой весьма узкая дорога петляла по горам, то карабкаясь на склон, то сбегая вниз, то неторопливо огибая какой-нибудь заросший вьюном древний утес.