Балбесы
Шрифт:
Генри вскочил и рванул вперёд.
— Стой, стой, сука!
По тёмным улочкам ему в спину неслись крики, а грохот каблуков по деревянным подмосткам, казалось всё ближе. Увы, город Сен-Мари не был достаточно большим, чтобы затеряться в нём, будто иголка в стоге сена, и Генри продолжал бежать и петлять, не разбирая дороги. Выскочить на простор возможности не было. С наступлением сумерек ворота в город закрываются и открываются только по команде стражи. А любая проволочка, малейшая задержка и Генри узнает, какого цвета у него кишки.
Свист и окрики
«Разделились, чтобы окружить», понял Генри, и от этой мысли у него чуть желудок через рот не выскочил.«Господи, пресвятая Матерь, защити меня», взмолился он мысленно, не прекращая панический бег ни на секунду. Бешеный галоп, продолжался, кажется, целую вечность. Громыхнула молния и в одну секунду на улицы обрушился шквал дождя. Крики преследователей были всё ближе.
— Сюда! Вон он! Гони его! Живьём брать, демона! Я сам с него шкуру спущу!
Подвывая от ужаса, Генри бежал и продолжал крутить петли по улицам, рассчитывая только на чудо. Внезапно, из-за поворота дороги, прямо на него в упор вылетел Змеиный Глаз. Генри взвизгнул, как испуганный поросёнок, и свернул куда-то вправо, одноглазый рванул за ним. Перед Генри выросла громада крепостной стены. Он распахнул дверь и побежал по лестнице вверх, а за ним, отставая едва ли на секунду, громыхал по деревянным ступенькам Змеиный Глаз. Генри выбежал на стену и побежал мимо зубцов к дверям ведущим внутрь башни, со всего разгона впечатался в них и отлетел, будто кожаный мяч от амбара. Закрыто. Бежать больше некуда. Он дёрнул дверь, отчаянно колотил в неё и кричал. Без толку. Глянул налево, направо. Двадцать ярдов до каменной мостовой внизу с одной стороны и столько же до грязного городского рва, заполненного нечистотами, с другой.
— Ну, всё, добегался, поросёночек, — прошипели у него за спиной.
Генри оглянулся, сзади, уже не спеша, к нему подходил Змеиный Глаз. Он достал из-за пазухи мясницкий тесак.
— Всё. Тебе конец, цыплёночек.
Громыхнула молния, на секунду озарив эту сцену.
— Я тебя, сволочь, убивать буду медленно-медленно, что бы ты, гад, как следует насладился, понял меня, да?
Всё было кончено. Так глупо и бесславно. Не будет ни девчонок с виноградом, ни лучших охотничьих коней, ни званых балов. Ничего. Только медленная и мучительная смерть в каком-то грязном подвале, где этот бандит устроил себе разбойничье логово.
— Ну, давай, дружок, иди сюда, отбегался.
Генри посмотрел в небо, подставив лицо дождю, провёл рукой по глазам, запрыгнул на зубец крепостной стены, выдохнул и прыгнул вниз, навстречу гнилой воде рва.
Глава 7 Блонди
Выслушав эту историю позорного проигрыша Блонди присвистнул.
— Тысяча шестьсот золотых! Ну ты и влип, братан. Такие долги — врагу не пожелаешь.
Генри так и не был до конца уверен в том, что правильно поступил, выложив всю свою историю, поэтому поспешил перевести разговор.
— Уверен, тебе и самому есть что рассказать.
Карета графини Анжуской поскрипывала по просёлочной дороге. Кучер лениво жевал соломинку, сидящий рядом на козлах личный охранник графини дремал, рискуя в любой момент свалиться под колёса кареты. Лес размеренно мелькал за окнами, как вдруг на дорогу упало молодое дерево, перекрывая путь.
— Тпру!
Кучер со всей силы натянул поводья и старый охранник кубарем покатился-таки вперёд, чудом не сломав себе шею. Внутри кареты, взвизгнув, упала сама графиня Анжуская, прелестное создание лет двадцати, с большими карими глазами и розовым румянцем, придававшими ей вид детской куколки.
— Муахаха! — из леса раздался театральный громовой хохот и на дорогу выпрыгнули двое молодчиков, чьи лица скрывали натянутые до глаз повязки. Ближайший подлетел к ползущему на карачках охраннику и со звуком «боньк!» дал ему по макушке деревянной колотушкой.
— Брось поводья и беги прочь, кучер, — прокричал рыжий налётчик, грозно вздымая в воздух дубину. — Мы разбойники! Грабители и насильники, и нам нужен не ты, а этот прекрасный... Прекрасный, м-м-м, бутон, м-м-м, розы! Который, м-м-м, да твою мать! Пошёл вон отсюда, короче!
Кучер, благодарно закивав, прытко спрыгнул с козел и умчался в лес, рассекая кусты, как пьяный лось.
— Эжен, вернись, подлый трус! — в отчаянии закричала графиня. — Мой муж всегда был добр к тебе, изменник, тебя даже почти не пороли розгами, вернись, предатель!
Но только удаляющийся хруст кустов был ей ответом.
— Сволочь! — закричала графиня. — Я прикажу тебя выпороть кнутом!
— Если останешься жива к тому моменту, ибо мы кровожадные убийцы, жаждущие крови и убийств! — второй налётчик, лысый, как яйцо, встал посреди дороги, уперев руки в бока.
— Остановись, преступный элемент! — Из чащи леса вышел Блонди, неся на плече топор. — Убирайтесь прочь, или я зарублю вас, как поганых псов!
— Ха-ха! Тебе не спасти её, герой!
— Помогите, милорд, умоляю! — закричала графиня.
— Не бойтесь, моя госпожа, я спасу вас от этих кровавых бандитов! — Блонди взял топор в руки.
— Тебе не спасти её, герой!
Разбойники налетели на лесоруба сразу с двух сторон. Как гордый лев, на которого напала стая шакалов, он вмиг раскидал негодяев и те сразу бросились в позорное бегство, побросав свои дубины.
— О боги! — вскрикнула графиня. — Они правда ушли?
— Да, моя госпожа, эти позорные трусы не могут ничего поделать с отважным мужчиной, вроде меня.
Блонди подал руку и помог графине выйти из кареты.
— Как вас зовут?
— Меня зовут Себастьян. Я пошёл в лес нарубить немного хвороста, чтобы развести огонь и согреть мою больную матушку. Я оставил её со своей старой кошкой, которая тоже стара и больна, и уже почти не может ходить, но я всё равно забочусь о ней, и люблю это божье создание.