Балбесы
Шрифт:
Генри горестно вздохнул и снова присосался к фляге, надеясь, что алкоголь поможет ему вырубиться поскорее, но тщетно. Старик всё продолжал ворчать, скрипя, как мельничные жернова.
– Вот король Лео Седьмой был хороший король… а потом эти пришли и разворовали всё! Всю страну просрали… вот наш король, Георг, вот не нравится он мне, разряженный, напомаженный какой-то весь, тьфу, одно слово, Урбон.
– Так он же из Каролинов, - подал голос Генри.
– Ну а какая разница, - отозвался старик, - что Урбон, что Каролин, я в сортах королей не разбираюсь.
– Вы правда нашего короля видели?
–
– Где я видеть его мог, по-твоему? Но что же мне теперь, мнения своего иметь нельзя?
Генри уставился в одну точку горизонта, а старик все бухтел и бухтел…
– По десять раз на дню мог, богом клянусь… я-то в те времена-то о-о-о… а эти что, страну разворовали, тьфу…
– Вы знаете, - не выдержал Генри, - я, пожалуй, лучше пешком пойду.
Старик недоуменно уставился на Генри
– Ну, иди, милок, коли хочешь, иди, дело барское…
– Спасибо за помощь, дедушка.
– Да ничего, береги себя.
Старик остановил телегу, Генри спрыгнул, помахал вознице рукой и пошёл дальше. Скоро повозка скрылась за поворотом дороги и Генри остался в одиночестве. Пасмурный день быстро сменился непроглядными сумерками, дорога всё так же была безлюдной, и Генри ничего не оставалось, кроме как мерно идти милю за милей, стараясь ни о чём не думать, но тяжёлые мысли прогнать было непросто. Лишившись всего в один момент, будущее его теперь было туманным и безрадостным. От проигрыша десяти золотых до долга размером с целую гору, всего в один вечер. Да что там, вечер, буквально в одну минуту. Великие Боги, пока Генри сидел за столом, он молился, чтобы его дешёвый трюк сработал. А когда же всё прошло именно так, как и задумывалось, жизнь обернулась полной катастрофой. У богов явно было чувство юмора, так тонко поиздеваться над Генри. Ему хотелось выть и лезть на стену, да только в поле никаких стен не было. Он тряхнул головой, отгоняя чёрные мысли. Теперь у него новая жизнь. Всё начинается с чистого листа. Просто вышел из дома, просто больше туда нельзя возвращаться. Вот так просто, ни к чему вспоминать дурное.
Дорога упиралась в небольшую речку, через которую был перекинут деревянный мост. Генри слабо представлял, где он вообще находится, не знал этой дороги и не знал названия реки.
– Так далеко я ещё никогда не заходил, - с тоской сказал он вслух сам себе, но пути назад не было, там его ждали головорезы Змеиного Глаза, так что ничего не оставалось, кроме как плюнуть на всё и дальше идти вперёд.
Он перешёл через мост и продолжил путь.
Стемнело окончательно, дорога вдоль леса едва виднелась во мраке, и спрятавшаяся за тучами Луна делу помочь не могла. Продолжая месить босыми ногами грязь, обессиленный Генри думал только о том, чтобы устроить где-то привал. Впереди он увидел небольшой свет костра. Генри остановился и задумался. Кто его знает, что за люди ночуют там, но другой вариант был только спать на ледяной земле, в грязи и холоде, под открытым небом, так что он особо ничем не рисковал. Генри направился к незнакомцам.
Возле маленького костра сидели трое мужчин. Телега, накрытая мешковиной, стояла в стороне от дороги, а стреноженный конь лениво бродил рядом, щипая жухлую траву.
– Здравствуйте, добрые люди, - как
Мужчины обернулись.
– Ну, здравствуй, путник, коли не шутишь. Подходи, присаживайся к огню.
– Премного благодарен, - сказал Генри, - меня зовут Генри.
– Очень хорошо, - отозвался один из мужчин.
Так как представляться они и не думали, пришлось их прозвать про себя Высоким, Стариком и Карликом. Старик протянул бутерброд и Генри с радостью принялся за еду. Хлеб был чёрствый, сыр ещё черствее, но куда лучше, чем голодать.
– Ну, как, молодой человек, как живётся вам на белом свете? – спросил Высокий.
– Нормально живётся, - Генри предусмотрительно решил не вдаваться в паршивые подробности последних дней.
– Как же это может житься нормально, - фыркнул Карлик, - когда по всей земле стоит стон простых людей?
Генри прислушался, но никакого стона не услышал.
– Вы о чём это?
– Как может житься нормально простому люду, вроде нас с тобой, когда наш король держит нас в железном кулаке, под стальной пятой?
Генри искренне призадумался над этим тезисом, но всё равно ничего не понял.
– Что не так с нашим королём? – спросил он.
– Я вот за него не голосовал, - сказал Высокий. – А вот ты? Ты голосовал за нашего короля?
– Что делал?
– не понял Генри.
– Голосовал. Это, короче, такая вещь, когда ты идёшь в специальное место и там говоришь, мол, хочу, чтобы нашим королём был Луи Девятый, а не Георг Красивый.
– Это что, типа я решаю, кто будет королём?
– Ну, как бы да. Но нет. Не только ты. Вообще все граждане Форенции приходят и говорят, хочу, чтобы королём был этот, а не тот. А потом специально отобранные люди считают, за кого больше людей говорило. Вот того и выбирают королём.
Так Генри понял, что перед ним сумасшедшие.
– Как это так, выбирать королей? Это вот когда они на поле битвы сходятся и бьют друг друга смертным боем, выясняя, кто заберёт королевство, это типа голосование?
Высокий призадумался.
– Нет, вообще не то.
– Ну, как же, вот как вы и говорили, у кого больше людей, тот и побеждает, да?
Высокий недовольно цыкнул.
– М-да, слабоват народишко ещё. Не дозрел до высоких идеалов. Вот и освобождай вас после этого.
– От чего этого меня освобождать?
– обиделся Генри.
– Я не раб какой-то, а свободный человек, иду куда захочу.
Высокий покачал головой.
– Это тебе кажется, что ты свободный человек, на самом деле мы все рабы короля. И так было сотни лет и ещё сотни лет могло бы быть, но не будет. Потому что мы боремся с королём за освобождение людей.
– А почему король вас в тюрьму не посадит, если вы такие опасные для него?
– искренне не понял Генри.
Высокий гордо выпрямился.
– Потому что мы – сила. Мы власть, понимаешь?
– Нет, - сказал Генри.
– Какая же у вас власть, если вы рядом со мной в одной грязи сидите и о чём-то рассуждаете. А король он на золотом троне сидит и всё такое. Кушает только с золота. Захотел - войну объявил, захотел - бабу красивую взял. Графиню там. Или даже принцессу какую. Вот это я понимаю - власть. А у вас какая власть?