Балом правит любовь
Шрифт:
— А вы, мисс Хепворт, не ищете себе жениха? Диана залилась краской.
— Нет, милорд, не ищу. Когда Фиби будет устроена, я вернусь в Уитли. Появление в обществе для меня мучение, и продлевать его у меня нет желания.
— А вот это, доложу я вам, при всем моем уважении, мисс Хепворт, — медленно проговорил Эдвард, — совсем нехорошо.
Диана потупила взгляд. В его тоне ей послышались искренность и забота, которых, по ее мнению, она не заслуживала. Она поспешила покинуть Эдварда, опасаясь совершить какой-нибудь
Как понимать слова Эдварда? Что нехорошо? То, что она по воле обстоятельств оказалась в ужасном положении в обществе на нее смотрят косо? Или он хотел сказать, что она лучше, чем о себе думает, и вполне заслуживает счастья?
— Добрый вечер, Диана.
Ход ее размышлений прервал знакомый неприятный голос. Лорд Дерлинг!
Видел ли он, как она беседовала с Эдвардом?
Собравшись с силами, Диана обернулась. Но теперь-то ему не удастся запугать ее. Не сейчас.
— Здравствуйте, лорд Дерлинг, — холодно и жестко отозвалась она.
Лорд Дерлинг улыбнулся, и Диана почувствовала закипающую в ней ненависть. Он узнал, что она в невыгодном положении, и упивался этим.
— К чему такая враждебность, Диана? Это мне следует сердиться.
— Вам? — переспросила Диана с видимым недоумением. — На что вам сердиться?
— На ваш визит к леди Гартдейл и ее дочери. Не ожидавшая от него подобной осведомленности, Диана с запинкой проговорила:
— О… откуда вам это известно?
— Неважно. Вопрос в том, зачем вы там были?
— Я думаю, это вас не касается.
— Напротив, любые ваши контакты с моими будущими родственниками очень меня касаются. Я хочу понять, чем был вызван ваш визит. Что-то не верится, чтобы миссис Митчелл была сердечной подругой леди Гартдейл.
— Нет. Но вы, несомненно, знаете, что… Фиби подружилась с леди Элен, — сказала Диана, подыскивая правдоподобное объяснение. — Вот тетушка и решила, что ей не худо бы познакомиться с матерью подруги. Однако леди Гартдейл не выезжает, и нам пришлось навестить ее. Теперь, если позволите…
Лорд Дерлинг остановил ее, схватив за руку.
— Не позволю, Диана. Я еще не закончил. Диана посмотрела на его руку и проговорила голосом, полным отвращения:
— Извольте убрать руку, мне неприятно ваше прикосновение, и слушать вас я тоже не желаю.
— И, тем не менее, вам придется выслушать меня, — ответил лорд Дерлинг, но руку все же убрал. — Вы изменились, Диана. Бывало, мое присутствие вы почитали за счастье и жаждали моих прикосновений.
Диана насилу удержалась, чтобы не содрогнуться.
— Это было до того, как я узнала, что вы
— Никак не возьму в толк, о чем вы.
Диана сжала пальцы так, что ногти впились в ладони. Она испытывала непреодолимое желание дать ему пощечину, сбить с него спесь и самодовольство. Он с самого начала отрицал то, что ударил ее. И он до сих пор не изменился.
— Что вам угодно?
— Чтобы вы держались подальше от Элен и ее семьи. Я женюсь на ней, и вы не в силах мне помешать.
— Мне есть что рассказать…
— Вам никто не поверит. Так зачем же выставлять себя на посмешище? Неужто одного раза вам не довольно?
Диана ничем не выдала охвативших ее чувств.
— Если в моих словах нет правды, отчего же вы так боитесь, что я кому-то что-то расскажу?
Губы лорда Дерлинга были по-прежнему растянуты в улыбке, но его глаза оставались холодными как лед.
— Оттого, что я не хочу, чтобы моей свадьбе сопутствовали такие вот неприятные мелочи. Элен — милая, добрая девушка, нежный цветок, который я буду любить и лелеять.
— Надеюсь, вы сдержите ваше слово, милорд, ибо было бы в высшей степени безнравственно погубить нечто столь прекрасное.
Выражение лица лорда Дерлинга не изменилось, но Диана заметила, как глаза его потемнели.
— Будьте осторожны, Диана. Ни от кого не исходит столько презрения, сколько от вас. Не пойму только, чем оно вызвано.
— В этом-то и дело, лорд Дерлинг, — тихо промолвила Диана. — Вы не способны быть честным. Я узнала об этом четыре года назад, и, смею заметить, вы ничуть не изменились. Я вижу вас насквозь.
— А я скажу вам, — лорд Дерлинг наступал на нее так, что Диана, сделав шаг назад, почувствовала за спиной холод каменной стены, — если вы желаете вашей кузине добра, хотите, чтобы в Лондоне она добилась успеха, держите свое мнение при себе.
Диана отпрянула, как от удара.
— Фиби добьется успеха потому, что она красива и очаровательна.
— Да, но даже о самых очаровательных дамах могут быстро разойтись разнообразные слухи. — Дерлинг зашептал ей на ухо: — В особенности, когда они исходят от человека с безупречной репутацией…
Диана содрогнулась. Ужасный, ужасный человек! Он сказал то, что она всегда так боялась услышать. Он грозил погубить Фиби, как когда-то погубил ее.
— Быть может, вы лишили меня шанса удачно выйти замуж, лорд Дерлинг, но я не собираюсь сидеть и покорно ждать, пока вы разрушите будущее Фиби. Если вы предпримете хоть что-нибудь с целью скомпрометировать ее, я употреблю все средства, чтобы правда о вас увидела свет.
— Послушайте, Диана, если вы объявляете мне войну, то знайте, что вы проиграете, — невозмутимо ответил лорд Дерлинг. — Ибо если вы считаете, будто четыре года назад я запятнал ваше доброе имя, то дайте только срок, и увидите, что я сделаю с вашей кузиной!