Барабан на шею!
Шрифт:
– К роще! Все скачите к роще! – заорал Мор.
Лавочкин оценил обстановку. Роща была в зоне недолета «мячиков». Морген и Брунхильда выправили к ней. А вот жеребец Марлен Всезнайгель ополоумел и несся чуть ли не навстречу катящемуся шару. Землю сотрясли удары еще двух шаров.
Солдат кинулся за девушкой. Ее жеребец метнулся от нового снаряда. Коля сократил расстояние, направив коня наперерез. Следующий шар бабахнул перед носом Лавочкина.
Конь встал на дыбы и завалился набок. Парень успел выскользнуть
Невзирая на боль, вскочил на ноги.
Тем временем жеребец Марлен вновь шарахнулся в сторону. Теперь – в сторону солдата. Лавочкин, не раздумывая, в каком-то отчаянном прыжке оказался рядом, вцепился в уздцы, повис на них всем весом.
Повезло: жеребец остановился. Бледная девушка спокойно подала Коле руку. Он взялся и замер, пораженный невозмутимостью Марлен.
– Ну же, прыгайте назад! – велела она.
Посадка Марлен была мужской, парень легко заскочил на жеребца.
– Выноси, родной!
Вокруг сыпались и сыпались шары.
До рощи оставались считанные шаги, когда сзади бабахнул последний «мяч». Лавочкин оглянулся и оцепенел: каменный убийца стремительно догонял жеребца.
И тут коня подняло в воздух, выше и выше… Шар прокатился под ним. Животное забеспокоилось, затрепыхалось, рискуя стрясти Марлен и Колю… И медленно приземлилось.
На краю рощи стоял шатающийся Мор. Пот тек по его лицу. Маг упал на колени.
Брань подбежала к товарищу, обняла, укладывая на траву.
Подъехали спасенные. Спешились. Конь солдата беспокойно танцевал чуть поодаль.
– Морген, спасибо огромное, но что с вами? – спросил Лавочкин.
– Я в порядке, просто слаб еще для серьезной ворожбы, – вымолвил Мор.
– Так вы, оказывается, волшебники! – вымолвила Марлен с оттенком восхищения.
– Да, – ответила Брунхильда.
– Марлен, а разве ты?.. Ведь отец?.. – начал Коля и вдруг понял, что поступает нетактично.
– Разумеется, Николас, я не отмечена даром магии, – невозмутимо сказала девушка. – Папаша у меня, конечно, колдун тот еще. Но мама – простая наменлосская аристократка. Я в маму. Бесталанная.
Последнее слово виконтесса будто выплюнула.
– Эх, Морген, – произнесла Брань. – Раны открылись…
– Ладно, ерунда, – отмахнулся маг-убийца. – Хватайте коней! Убираемся отсюда!
– Зачем? – не понял Лавочкин и тут же услышал, нет, почувствовал, как трясется земля.
Издалека донеслись восторженные вопли. Вскоре из-за холма появились бегущие великаны – семеро косматых здоровяков пятиэтажной высоты.
– Мой дальше!..
– Нет, мой!.. Я кидаю сильнее!..
– Я!..
– Нет, я!..
– Слабаки!.. – орали гиганты.
– Так это они?.. Шары-то… – опешил солдат.
– Да-да, Николас, игра такая.
Глава 20.
Пришла беда – отворяй ворота, или Посланный за Смертью
Ночью, когда Коля попал в плен к Мору и Брани, в пещере Страхенцверга случилось страшное.
Гномы спали. Хельга Страхолюдлих тоже. Палваныч тем более. Это-то как раз было не страшно.
В пещеру проникла группа хмурых людей, возглавляемая белокурой девицей. Бесцеремонно войдя в комнату эрцгерцога, девица холодно сказала:
– Встать! Принимайте проверку.
Сонный гном вытаращился на нее, подскочил, засуетился.
– Здравствуйте, госпожа Белоснежка! Вы же только на следующей неделе… Хорошо ли добрались?
– Добрались, добрались… – процедила сквозь зубы визитерша. – И до тебя добрались, старый болван. Где ежедневные отчеты по выработке?
– Сейчас, одну минуточку. – Гном подбежал к столу, трясущимися ручками сгреб толстый гроссбух, подал Белоснежке.
Она углубилась в цифры. «Рудный герцог» не отрываясь смотрел на нее преданным взором.
– Так и есть, вы срываете план. За последние три дня – просто вопиюще низкие показатели. Я жду объяснений.
– Госпожа, мы стараемся, – пролепетал гном, чуть не плача. – Но порода, порода беднеет… А тут еще родовой праздник…
– Это из-за него везде горит яркий свет, хотя все спят? На что вы тратитесь?!
– Свет волшебный, госпожа Белоснежка! Пророческий!!! Он зажигается сам, когда в пещеру приходит человеческий потомок Страхенцверга.
– Что, здесь посторонние?!
– Она не посторонняя. Она наша родственница.
– Седьмая вода на киселе. Которая к тому же стала причиной срыва работы. Кто она?
– Колдунья. Хельга Страхолюдлих, – выдавил из себя гном.
– Показывай. Да не дрожи ты так. Не убью я твою страхолюдину.
Эрцгерцог отвел повелительницу к покоям Хельги.
Графиня не успела дать отпор людям, схватившим ее за руки и зажавшим рот. Врана усыпили заклинанием.
– Так-так. – Белоснежка села на край кровати. – Вот она какая, легендарная предательница Дункельонкеля… Ребятки, оставьте нас.
Слуги Белоснежки отпустили Хельгу и вышли из спальни.
– Неплохо устроилась, – сказала повелительница гномов. – Потолки высокие, просторно… Уютная норка. Только, дамочка, ты мне мешаешь. Ты дико не вовремя сюда приперлась. Эти бедолаги должны давать железо, а не прыгать вокруг тебя, потрясая очередным идиотским пророчеством. Дурачье! Но я не убью тебя, нет. Они расстроятся, взбунтуются, выработка упадет. Лучше я тебя у них временно отниму. Мол, делайте норму, и она вернется.
– Зачем тебе железо? – спросила Хельга.