Барабаны зомби
Шрифт:
– Кредитная карта? – предположил я. – У них ведь тоже шестнадцатизначные номера, верно?
– Возможно, – согласился Баттерс. – Думаете, это номер карты? Возможно, кредитной… или платежной, на которую Костлявый Тони хотел получить от них деньги?
Я поморщился.
– Чушь какая-то выходит, – сказал я. – Такого рода штуку он держал бы в кармане. А не прятал бы в шарике, подвешенном на нитке в пищеводе.
– Тоже верно, – вздохнул Баттерс.
Некоторое время мы ехали молча. Если не считать света фар других машин, улицы были темны. В отсутствие горящих фонарей, под проливным
Спустя несколько минут Баттерс начал тревожно оглядываться по сторонам.
– Гарри, это не самый лучший городской район.
– Знаю, – откликнулся я и остановил машину на запретном месте перед пожарным гидрантом: все равно других свободных мест у тротуара я не видел.
Баттерс поперхнулся.
– Почему вы остановили машину?
– Мне нужно проверить кое-кого, – ответил я. – Оставайтесь здесь с Мышом. Я сейчас вернусь.
– Но…
– Баттерс, – начал раздражаться я. – Здесь живет девушка, которая помогла мне сегодня. Мне нужно удостовериться, что Коул и его кобылица не причинили ей вреда.
– Но… разве вы не можете сделать этого после того, как вы разберетесь с нехорошими парнями?
Я покачал головой.
– Я должен. Я не знаю, что произойдет через несколько часов, но, черт меня подери, эта девушка помогла меня просто потому, что я ее попросил. Я, а не кто-то, втравил ее в это. Коул и Кумори не жалели сил на то, чтобы уничтожить все экземпляры «Эрлкинга», которые смогли найти, и если они догадаются, что я узнал заклинание из ее памяти, ей будет грозить опасность. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.
– Уууууу, – произнес Баттерс. – Это та девушка, которая приглашала вас, типа, на свидание?
Я зажмурился.
– Вы-то откуда знаете?
– Томас сказал.
Я беззвучно выругался.
– Напомните мне, чтобы я расквасил ему нос при случае.
– Эй, – запротестовал Баттерс. – По крайней мере, он разуверил меня в том, что вы гей.
Я смерил Баттерса взглядом и выбрался из машины.
– Садитесь за руль, – посоветовал я ему. – Если заметите какую-либо опасность, делайте ноги. По возможности сделайте круг и вернитесь, чтобы подобрать меня.
– Ясно, – кивнул Баттерс. – Понято.
Пригибаясь под дождем и ветром, я нырнул в подъезд Шилы. Оказавшись в вестибюле, я засветил пентаграмму, поднял ее над головой, а потом поднялся к ней на этаж так же, как сделал это утром. Лестница и вестибюль на этаже показались мне незнакомыми – как это бывает в темноте с местами которые прежде видел только раз или два, при дневном свете. Впрочем, я нашел дорогу к дверям Шилы без особого труда.
Я подождал секунду-другую и попробовал ощутить установленные ею обереги. Обереги оказались на месте. Что ж, хорошо. Если кто-либо приходил к ней со времени моего утреннего визита, ему пришлось бы или уничтожить оберег, или нейтрализовать его, чтобы попасть внутрь.
Если,
Я постучал.
Ответа не последовало.
Она говорила, что собиралась к друзьям. Возможно, она на какой-то костюмированной вечеринке. Болтает с друзьями. Ест какую-то вкуснятину. Развлекается.
Возможно.
Я снова постучал.
– Шила? – окликнул я. – Это я, Гарри.
Я услышал за дверью мягкие шаги, скрипнула половица, потом дверь приоткрылась, звякнув цепочкой. В проеме стояла Шила. Изнутри квартиры струился теплый свечной свет.
– Гарри, – тихо произнесла она, и рот ее приоткрылся в улыбке. – Что вы здесь делаете? Сейчас, – она прикрыла дверь, лязгнула цепочкой и распахнула ее. – Заходите.
– Да мне некогда, – замялся я, но все же перешагнул порог. Внутри, на столе у дивана горело с полдюжины свечей; на смятом пледе лежала книга в бумажной обложке.
На этот раз Шила подобрала свои длинные, темные волосы в пучок, удерживаемый парой японских палочек для еды, так что уши и гладкая шея оказались соблазнительно открыты. Одежду ее составляли мягкая бумажная футболка с эмблемой «Медведей», доходившая ей до колен, и пушистые розовые шлепанцы. Футболка висела на ней мешком, но это все равно делало изгибы и округлости ее тела соблазнительнее, чем полагалось бы. Я видел ее икры, и сочетание мягкости и силы в них тоже впечатляло меня больше, чем полагалось бы.
Шила проследила направление моего взгляда, и щеки ее чуть порозовели.
– Привет, – произнесла она негромко.
– Привет, – отозвался я и улыбнулся ей в ответ. – Эй, я думал, вы собирались в гости?
Она покачала головой.
– Собиралась. Но пешком под дождем идти не хотелось, а дозвониться до друзей, чтобы меня подбросили, я не смогла, вот я и дома, – она склонила голову набок и нахмурилась. – У вас вид… не знаю, напряженный. Злой.
– И то, и другое, – кивнул я. – Тут всякие вещи происходят.
Она кивнула, и взгляд ее серых глаз посерьезнел.
– Я слышала, что заваривается какая-то нехорошая каша. Вы ведь с этим пытаетесь справиться, да?
– Да.
Она прикусила нижнюю губу.
– Тогда зачем вы здесь?
Очень хороша она была – в короткой рубахе, в сиянии свечей. Лица она не красила, и все равно казалась пьяняще мягкой, женственной. Я подумал, не поцеловать ли мне ее еще раз – ну, проверить, не вышел ли первый поцелуй так, случайно. Все же я тряхнул головой и напомнил себе, что сегодня ночью мне нужно заниматься делом.
– Я только хотел удостовериться, что с вами все в порядке.
Глаза ее расширились.
– Мне что, грозит опасность?
Я успокаивающе поднял руку.
– Не думаю, чтобы так. Но сегодня за мной следили. Мне надо убедиться, что вы в безопасности. Вы никого не видели? Или, может, тревожились без видимой причины?
– Не больше, чем в любой другой день, – ответила она.Ударил гром, и дождь припустил по стеклам с удвоенной силой. – Нет, честно.
Я перевел дух и чуть расслабился.