Барнаби Гримс - 3. Легион Мертвецов
Шрифт:
Н-н-н-н-н-н-несомненно, запинаясь выговорил викарий, его язык бился о зубы, как клюв дятла, пока его щёки и уши превращались в тот же цвет, что и фиолетовая лента, свисающая с его священнических одежд.
Должен сказать, учитывая его состояние, я не держал особых надежд на службу - и я знал, что Тумп МакКоннелл не воспримет хорошо, если проводы Императора будут испорчены неспособностью викария собрать предложение воедино. Тем не менее, с того момента, как он начал речитативом погребальный обряд, голос Преподобного Спула трансформировался в чистый, как и глубокий, и ровный, как звон похоронного колокола.
Мы
Над нашими головами, ворон кружил в небе, издавая громкий скрипучий визг, который заставлял викария и нескольких зрителей подпрыгивать. За ним последовали ещё несколько шумных собратьев. Хриплые визгливые крики становились всё громче, пока небо заполнялось иссиня-чёрными птицами, слетавшимися на кладбище, их похожие на пальцы окончания крыльев выскабливали торчащие тисы, когда они шли на посадку. Они садились на густых кустах, которые прогибались под их весом, открывали свои большие чёрные клювы и визжали так громко, что викарию пришлось поднять голос, чтобы быть услышанным через всё это хриплое карканье.
Ворон было не меньше пары дюжин - горсть галантерейщика - и пока я считал их, мне начало казаться, что собирается тринадцатая банда причалов, чтобы отдать дань уважения. Они расселись кругом, склонив головы и сверкая холодными глазами на людей, опускающих гроб в могилу.
Земля к земле, пел викарий, бросая горсть липкой жижи на крышку гроба. Пыль к пыли. Прах к праху.
Склонив головы, мы забормотали, повторяя последние слова молитвы, и на этом всё кончилось. Круг провожающих распался, и члены банд начали разбредаться. Я уже почти последовал их примеру, когда Уилл потянул меня за рукав.
Что они делают? прошипел он.
Я повернулся посмотреть. Прибыли копатели, перелопачивать насыпь земли обратно в могилу. Один из них, однако, слез на крышку гроба. Я услышал мягкий мелодичный звон. Тем временем, второй установил длинный шест, увенчанный пастушьим крюком, в землю слева от нагробия, и повесил на него колокольчик. В следующий момент, первый рабочий выбрался из могилы, тяня за собой цепочку, зажатую в руке.
Ада хорошо сделала свою работу, отметил я. Я снова обернулся к Уиллу.
Это дополнение, которым обеспечивают высший класс похорон, объяснил я ему мрачно. Предосторожность не быть похороненным заживо.
Я услышал, как Уилл резко втянул в себя воздух. В это время первый рабочий цеплял цепь к колоколу. Другой конец, как я знал, уже на кольце на указательном пальце Императора. Я кивнул в сторону могилы.
Это на случай, если доктор слегка ошибся. Если дорогой ушедший внезапно проснется в гробу, он может потянуть за цепь, колокольчик зазвонит, и кладбищенский сторож выкопает его обратно.
Похоронен заживо ... выдохнул Уилл. Можешь себе представить?
Я не мог, и более того, даже не хотел. Но я знал многих, кто мог. Когда болезнь прокатывалась по городу - вроде эпидемии черноводной лихорадки несколько лет назад, или кровавого поноса прошлым летом - выкосив большие группы населения, перегруженные работой доктора не всегда были столь щепетильны, как следовало бы. Ходило больше чем несколько историй о тех, кто был объявлен мёртвым, только чтобы очнуться в непроглядной черноте на глубине шести футов (* 2м).
Пошли, Уилл, сказал я, хлопая его по плечу. Хватит этих болезненных мыслей. Отключись.
Мы повернулись чтобы уйти. Кладбище быстро пустело по окончании похорон. Викарий уже исчез, как и катафалк с жеребцами, пока последние из провожающих спешили через арку. Мы потащились следом за ними по мокрой траве, нервно поглядывая через плечо назад, прокладывая путь между могильных камней. Вороны перестали орать, но по-прежнему сидели на месте, их чёрные крылья сложены вокруг их пухлых тел, делая их похожими на группу зловещих чёрных монахов в рясах.
В следующее мгновение, разом, вся стая захлопала крыльями и шумно снялась в воздух, хрипло каркая громче чем даже когда только появились. Оставив это жуткое место, мы свернули на Бельведер Милю и забрались на крышу склада импортёров чая. Через проём между зданиями позади нас, кладбище всё ещё виднелось, густой туман закручивался у стволов тёмных деревьев, как простокваша. Над ними, кружили вороны.
У меня в животе урчит от этого места, сказал Уилл, дрожащим голосом.
Не беспокойся, Уилл, сказал я. Старина Огненная челюсть мёртв, мертвее не бывает, и мы отдали дань уважения, так что у нас нет причин возвращаться туда.
Как мало я догадывался, когда эти судьбоносные слова покинули мои губы, насколько они неверны ...
Глава 4
Несколько недель спустя - воспоминания об этом мрачном погребении потускнели, как жаровня ночного сторожа на рассвете - я зашёл к моему старому другу, выдающемуся биологу Профессору Пинкертону-Барнсу. Я был в хорошем настроении, и для того были причины.
Мой protйgй (* протеже), Уилл Фармер, только что вернулся со своей первой хайстек работы. Аптекарь Арнольд Тиллинг принял Уилла на регулярную работу тик-так парня для доставки зелий и пилюль своим многочисленным клиентам по всему городу. Теперь Уилл практиковал свои хайстек навыки на крышах города, с шумной Поттерс Рич, где воздух звенел от постукиваний и ударов её бондарей, колесных дел мастеров и медников, до убаюкивающей Блэкчапел с ее барристерами и клириками; от захудалой искусанной-блохами Истгэёт до задирающей-нос Чалфонт; с шёлкового рынка на богатой Аскутиш Пассаж до неопрятных чердаков задрипанного Осиного Гнезда ...
Я был рад за него, и теперь с его заработной платой он мог себе позволить взять чердачную комнату рядом с моей и инвестировать средства в прекрасный новый цилиндр и жилет. Улыбаясь про себя удаче Уилла, я съехал по водосточной трубе к подоконнику у окна профессорской лаборатории и забрался внутрь.
Профессор - или Пиби для друзей - сидел на зелёном обитом бархатом пуфике, пряча лицо за научным журналом. Я прочистил горло. Он подпрыгнул, выпрямившись, журнал упал на пол с глухим шлепком.