Барон Дубов
Шрифт:
Я откинулся на стуле, и он жалобно заскрипел.
— Мне б такой дар… — произнёс мечтательно.
Тогда бы меня все оставили в покое, и я предался бы блуду и пьянству. Ха-ха, нет! Я тогда занимался своей любимой рыбалкой.. Люблю зимнюю рыбалку, когда вокруг только снег и лёд. Но, видимо, Василисе это претит. Что ж, жизнь несправедлива.
Княжна вдруг прищурилась, глядя на меня.
— Ах так? Думаешь, смог бы жить с моим?
Она встала и в два широких шага подошла ко мне. Ну как, широких. Роста она была небольшого, мне где-то по грудь или даже меньше. Так что для неё шаги оказались действительно широкими. Василиса села
Я нарочито пожал плечами. Если Вася хочет меня испытать, пусть постарается.
— Свежо.
— А если так?
Ее ладонь легла мне на грудь, и волоски рядом с её рукой принялись медленно подниматься. Прохладно, но не более того.
— Ого! Как быстро оно бьётся! И как тепло…
Ещё бы! Не каждый день княжна без всякого смущения щупает мои мышцы.
А она щупала, видимо, пыталась найти слабое место. Её пальчики были тонкими, нежными и холодными. Хорошо, что она вниз не смотрит. И я тоже стараюсь не смотреть, чтобы себя не выдать. А сердце колотится, отчего становится только жарче.
— Ой! — она оторвала руку от груди и густо покраснела. Даже иней слегка растаял на веках. Похоже, до неё дошёл пикантный подтекст ситуации.
— И совсем не холодно? — видимо, она, всё же, решила уточнить очевидное.
— Не-а!
Василиса поджала губы и стрельнула в меня глазами. Ох, не к добру это.
— А если так? — она скинула шарф, кофту и осталась в одном лифчике. Шерстяном, кстати. Грудь у неё была небольшая, размера второго, но очень правильной формы и потому красивая. И вдруг Вася бросилась на мою!
— Тё-ё-ёплый… — простонала княжна почти в экстазе. Она попыталась меня обнять, но длины её рук хватило только обхватить мои рёбра. — Мя-я-ягкий…
Меня просто парализовало. Я не знал, что делать. Ну не скидывать же с себя целую княжну? К тому же, её дыхание весьма приятно щекотало кожу, и потом её грудь так упиралась мне в живот… Так, стоп, она что, трётся об меня? Ощущение такое, будто мне на грудь положили ледышку, которая не тает.
— Наконец-то я не мёрзну… даже чихнуть не хочется! — Вася взглянула на меня снизу вверх, а в её глазах читалось неподдельное счастье.
Да что ж делать-то? А если нас кто-то увидит?
Хлопнула дверь купе, и скрипучий голос потребовал:
— А ну убрал от неё руки!
Окрик оказался столь резким, что я рефлекторно спрятал руки за спину. Просто на всякий случай. Хотя вообще никуда их не тянул!
В дверях стояла закутанная в несколько плотных шуб женщина неопределённого возраста. Неопределённого, потому что лицо скрывали меховая шапка и шарф. Только глаза злобно сверкали, глядя на меня. В руке, как ни странно, дамская сумочка, которая явно не шла к зимнему облику гостьи.
— Княжна, вы в порядке?
— Всё хорошо, Тамара Петровна, — с явным разочарованием протянула девушка, отлипая от моей груди и одеваясь обратно. — Мы просто беседовали с Николаем.
— Ах уже Николай? — нянька вразвалочку, как пингвин, пошла ко мне. — Задумал совратить бедную девочку, да, акселерат проклятый?
Не знаю почему, но я чувствовал угрозу от этой женщины. Или от её большой сумки. Очень тяжёлой!
— Тамара Петровна, давайте не будем совершать резких движений.
— Давайте без давайте, молодой человек.
— Вообще-то, он барон… — возразила Василиса. — Почти.
— Тем более! Если ты только взгляд свой косой в её сторону бросишь, я тебя так сумкой отделаю, что косоглазым останешься!
Женщина мощной грудью, которая чувствовалась под слоем шуб, прижала меня к стене и посмотрела прямо в глаза снизу вверх. Но почему-то рядом с ней я чувствовал себя малышом. Природная сила нянек, не иначе.
— Не надо, Тамара Петровна. Купе на самом деле его, а мы просто заняли пустое. К тому же, я хочу, чтобы он остался.
Василиса стрельнула в меня глазами и, пока нянька не видела, переложила ногу на ногу так, чтобы я увидел голубое пятнышко трусиков.
— Ваша Светлость, на правах вашей верной слуги спрошу: вы уверены? Я же вижу его насквозь! Охламон и бабник!
— Может и так, но он единственный, кому не нужно три шубы, чтобы сидеть со мной… апчхи! рядом. И я странным образом согреваюсь, глядя на него.
— Что ж, как прикажете, княжна. Но я слежу за тобой… Николай.
Тамара Петровна отступила на шаг и перекатилась вдоль стены, двери и ещё одной стены на другую половину купе. Да, такой способ перемещения был явно быстрее, чем переваливаться закутанными ногами. Села рядом с подопечной. И больше не сводила с меня пронзительного взгляда. А Василиса наоборот то и дело бросала в мою сторону заинтересованные взоры и краснела. Но я предполагал, что это скорей из-за спортивного интереса. Ей жуть как хотелось найти у меня слабое место, ведь до этого никто не бросал вызов её силе. Все просто разбегались куда подальше от её Инсекта, а тут я… горячий как назло. Ходячий подопытный кролик.
Колёса поезда стучали, в замёрзшем окне то и дело проносились фонари полустанков, которые мы пролетали мимо, и все остальные пассажиры, похоже, спали. А вот я не мог. Боялся, что меня либо тяжёлой сумкой огреют, либо засунут ледяные пальцы куда не надо. Так что мы ехали, болтая с княжной. Я рассказывал о своей жизни, она о своей, периодически проводница приносила горячий чай мне и Тамаре Петровне, но тот довольно быстро остывал, поэтому пили его торопливыми глотками.
Вотчиной Онежских была Якутская губерния, самая большая и богатая. А так же мало пострадавшая в своё время от Саранчи. Вечная мерзлота спасла их. Саранча плохо переносит низкие температуры. Хотя, если они научились рыть подземные ходы, то и к зиме могут приспособиться. Надеюсь, что нескоро.
Инсектом рода Онежских стал Буран — ледяное дыхание, которое способно и магму заморозить. По крайне мере так говорили, но никто не пробовал. Вулканическим Пламенем обладал только Император Александр Восьмой. В здравом уме никто не захочет сталкивать лбами эти два рода. Последствия могут быть самые страшные.
У Василисы было две старших сестры, одна младшая и старший брат. Это помимо родителей. Все контролировали свои способности, а она — нет. Поэтому её отправили туда, где люди не боятся работать с такими трудными случаями. В Пятигорскую Академию. Вася боялась, что если она не получит аттестат и не отслужит на границе, то не сможет чувствовать себя своей даже у себя дома. Не сможет жить нормальной жизнью. Её опасения можно было понять: кто захочет жить с вечным страхом оказаться случайно замороженным?