Барон Дубов

Карелин Сергей Витальевич

Если мне неловко, то каково было ему?

Я кивнул Павлу, и тот ушёл, оставив меня наедине с этими двумя недоразумениями. Они как раз сели по бокам — Агнес в своём комбинезоне слева, Василиса, закутанная в шарф и в шерстяных гетрах, справа.

— Агнес, ты здесь какими судьбами?

— Прилетела сегодня утром. Мой брат здесь по работе. А раз я научилась управлять бипланом, то решила доставить технику сюда, а заодно попробовать поступить.

— И как?

— Ну я же здесь. Упросила их пустить меня учиться с моим будущем мужем.

И

я опять чуть не подавился. Что ни день, то проблемы. И одна из них прилетела аж на самолёте.

— В смысле?

— В прямом! Ты — мой муж! Посмотри на меня и на себя. Ты красавчик, а я ещё красивее! Мы идеальная пара!

— Какая ещё…

— А? — Василиса оторвала обляпанную в жире мордочку от моего янтыка. — Ты не говорил, что женат…

— А я и не женат!

Ох, где моё тихое озеро…

— Решаемая проблема! — Воскликнула Агнес, а потом чихнула. — А чего здесь так холодно?

Я кивнул на Василису, которая потупила взгляд.

— Не парься, подруга! Ну-ка, Дубов, дёрни меня за зад!

— Чего???

Пока я подбирал челюсть с пола, зелёная мелочь вскочила на стол и повернулась ко мне, вихляя попкой в облегающем комбезе. Что ж, переодеться в школьную форму она явно не успела. Сверху из копчика торчала верёвочка с кольцом на конце.

— Ну, дёрни за верёвочку!

— Зачем?

— Увидишь! Сделай мне приятное, красавчик!

От её комментариев я уже краснеть начал, а спиной почувствовал, как половина столовой на нас пялится. Мой палец не влез в узкое колечко, поэтому дёрнул так. Верёвка вылезла из маленького отверстия в комбинезоне, вытащив за собой бумажную прокладку. После этого комбинезон Агнес немного вздулся, и довольная гоблинша села обратно.

— Субтермальный обогрев! — довольно лыбилась она. — Моё изобретение. Смешиваю воду, порошок железа, активированный уголь и ещё несколько хреновин и получаю тепло! И теперь не мёрзну на верхотуре. Хочешь, и тебе сделаю, княжна?

— Можно просто Василиса, — улыбнулась Онежская.

— Агнес Шмидт. Можно просто Агни.

Они пожали друг другу руки. А я почувствовал, что это знакомство грозит мне огромными проблемами. Ещё пять минут, и эти две особы споются в страшный дуэт, который оборвёт мою спокойную жизнь. А можно не надо?

— Княжна, а где твоя стражница? — спросил я, надеясь, что та заберёт свою подопечную.

— Воюет с ремонтниками. Обогреватели в моей комнате вышли из строя.

Засада… Одна видит во мне мужа, сама не зная, на что себя обрекает, вторая — шерстяную грелку. И что мне теперь делать? Я сюда просто учиться приехал, чтобы сберечь земли отца, а не вот это вот всё… Лучше просто поем. Как раз добрался до хачапури по-аджарски. Глядишь, пока завтракаю, какая дельная мысль в голову придёт.

— Опачки! Смотрите, холоп всё-таки догнал поезд!

Я узнал голос, поднял голову от тарелки и непроизвольно рыкнул. Передо мной стоял тот черноволосый стендапер с холуями, которые изображали кочегаров на задней

площадке поезда. В этот раз его компания увеличилась на пару симпатичных девчонок. Правда, лица у них были самые что ни на есть высокомерные, и потому отвратительные. Одна блондинка, другая брюнетка, но кукольные личики, как у матрёшек, одинаковые. Черноволосый подёргал носом, принюхиваясь.

— Надо же, ты даже не помылся после забега, да? Воняет псарней.

Он зажал нос и замахал рукой, будто пытаясь избавиться от неприятного запаха. Подпевалы повторили его жест и противно заржали. Так, Дубов, держи себя в руках. Ты ещё не знаешь правил этой академии, поэтому не стоит поддаваться на провокации всяких чудаков. Тем более, сегодня уже успел показать некоторым принцам, где раки зимуют.

— Шёл бы ты отсюда, — сказал я. — Итак огненные стрелы только на полшестого пускать можешь, так что не позорься лишний раз.

Парень скуксился, будто я ему лимон в рот запихнул и заставил жевать, а вот девчонки шутку оценили. Смеялись в кулачки, чтобы черноволосый не заметил.

— Настоящий позор, — цедил он сквозь зубы, — это Академия, которая принимает всякий сброд, вроде гоблинов и мерзлявых соплячек.

Не понял. Это он про моих дам? А они молчали. Агнес было всё равно, гоблинов в народе не особо жаловали, видимо, привыкшая, а Василиса и без того чувствовала себя ущербной. А вот мне было не плевать. Я изо всех сил пнул стул, который стоял напротив меня. Он отлетел и врезал по ногам ублюдка так сильно, что тот упал и приложился лбом об стол. Парень схватился за лоб и противно застонал.

— Ты! Ты поплатишься за это…

Я встал, обошёл стол и упёрся коленом ему в грудь. Он едва мог дышать, не то что говорить. А его спутники уже ретировались. Что ж, не могу обвинить их в глупости — дельное решение. Я смотрел на парня сверху вниз, слегка давя коленом. Не сильно, просто чтобы кровь быстрее поступала в его маленькую голову. Я начал говорить:

— Ты-то сам как сюда поступил, а? Твои мама и папа отправили тебя именно в эту Академию, верно? А почему? Нет-нет, я отвечу, мой маленький друг. Потому что они потеряли веру в тебя. Ты настолько осточертел им своим поведением, что они предпочли закрыть глаза на твоё существование. Наверняка, в их сердцах ещё теплится надежда, что ты станешь здесь нормальным, но пока… Пока ты позор своей семьи. Постарайся хотя бы на новом поприще их не разочаровать.

— Ты… — он силился поднять моё колено и что-то сказать. Я позволил ему это. — Ты не знаешь с кем связался. Ланниковы не прощают обид.

Какой упрямый. Может, живительный лещ вправит ему мозги? Я уже замахнулся, как мою руку кто-то схватил и следом раздался мощный окрик:

— Что здесь происходит?

Мою ладонь удерживал Сергей Михайлович, а его взгляд метал искры. Хватка у него стальная. Между тем вокруг собралась вся столовая и с интересом наблюдала за представлением. Ну вот. И здесь проблем нашёл.