Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
Случайность?
Или же это убежище принадлежало другой генетической группе, к которой я не имела отношения?
Дверь не хотела меня впускать, но я решила не сдаваться — из состояния других убежищ я поняла, что с момента их последнего использования прошло много времени, и, возможно, здесь есть другой вход, уже открытый. Или, может быть, где-то образовалась дыра в скале?
Попытка обхода ничего не дала — скала была настолько огромной, что обойти её полностью не представлялось возможным; для этого пришлось бы спускаться в глубокий овраг с другой стороны и пробираться через
Вернувшись к входу в убежище, я осмотрела его с недовольством, всё больше осознавая и принимая, что, скорее всего, не смогу попасть внутрь. Разочарование расползалось по моему энтузиазму серой кляксой и я сердито пнула дверь, которая ни в чём передо мной не провинилась.
Наверное, это не имеет значения. Нужно радоваться тому, что убежище с медицинской капсулой открылось, ведь тогда на кону стояла жизнь Яры. А сейчас… чего я добивалась?
Я уже собиралась уходить, когда заметила неровный отблеск солнечного света у самого основания двери. Наклонившись, я разглядела надпись, выцарапанную на металле почти у самой земли:
«Ублюдки, горите в аду. Как вы могли бросить нас с ними?»
Хм, кто бы это ни написал, он явно не испытывал любви к тем, кому это было адресовано. И где находится этот самый «ад»?
Провела пальцем по надписи и тут же заметила новые царапины ниже, грубые, словно выцарапанные другим человеком.
«Наследие».
«Ч-Совпадение — Обход. Три-Пять-Простой-Кин-Терра».
Написанное не говорило мне абсолютно ничего; я смотрела на надпись, будто видела перед собой трёхголового человека — ни малейшего понимания.
Но… я помнила, что операционная панель в убежище рядом с поместьем д’Арлейн реагировала на голосовые команды.
Первородная, надеюсь никто меня не видит.
— Наследие. Ч-Совпадение — Обход. Три-Пять-Простой-Кин-Терра, — прочистив горло, повторила я надпись, не желая сдаваться, пока не попробую все возможные варианты. Чувствовала себя при этом очень глупо.
Скорее всего, эти слова что-то означают, но вряд ли откроют для меня дверь.
Крохотное отверстие в двери засветилось синим светом, и всё тот же голос, заставив меня вздрогнуть, произнёс: — Желаете ли вы активировать критический протокол «Наследие»?
— Д… да.
— Последний зарегистрированный доступ к убежищу был зафиксирован триста шестьдесят два года, семь месяцев и тринадцать дней назад. Условия соответствуют критериям для активации протокола «Наследие». Введите код для активации протокола.
Триста шестьдесят два года... Последний раз эту дверь открывали три века назад.
Сглотнув, я потянулась к светящейся панели, которая словно проявилась на поверхности двери, и ввела код. Получилось далеко не сразу — некоторые символы стёрлись, и лишь последняя часть нацарапанного на двери оказалась нужным кодом.
— Задействован критический протокол «Наследие».
Я отошла на несколько шагов, волнуясь, не зная что означал этот протокол и что могло меня ждать в убежище. Огромные двери с шипением начали раскрываться, выпуская поток холодного воздуха. Двери открылись не полностью, но достаточно, чтобы могло войти несколько людей.
Внутри было… светло.
Никто не вышел мне навстречу, но я все равно готова была убежать в любой момент.
Глупо, наверное, вот так лезть куда ни попадя, ничего не зная, но сомнения в принципе не были мне свойственны. Да и другого шанса узнать, что скрыто за этими дверями, возможно, уже не будет.
Внутри царила тишина, словно это место застыло во времени. На полу и столах сохранились пластиковые предметы: легкие приборы для связи, потрескавшиеся экраны старых планшетов, обломки игрушек и пустые контейнеры для пищи. Некоторые мониторы мерцают, словно цепляясь за остатки энергии, освещая стерильные стены. На полках пылились блоки данных и пластиковые папки, ожидая рук, которые больше никогда их не коснутся. Я даже заметила фабрикаторы, похожие на те, из которых питались Астрея и Лунара.
Мои шаги гулко раздавались в холодной тишине, но дойдя до конца коридора, я остановилась.
Что я здесь делаю? Чего ищу?
Я просто хотела уйти от эмоций и проблем своей настоящей жизни, надеясь найти здесь... Какой-то ответ. Ведь предыдущие два убежища полностью изменили мою жизнь.
— Протокол «Наследие» активирован. Авторизованный пользователь, чем я могу быть полезна?
— Аааа! — крикнула я от испуга, прижавшись спиной к стене и лихорадочно оглядываясь по сторонам. Голос был совсем другим — не таким, как у «двери», отчётливо женским и, эмоциональным.
Живым?
— Я напугала тебя? — мягко спросил голос, словно стараясь успокоить меня.
— Где ты?! Кто ты?!
Почему я вообще брожу везде без хотя бы кинжала? Вдруг на меня нападут?
— Прошу прощения за неожиданный контакт, — голос раздался снова, мягкий и чуть вибрирующий. — У меня нет физического тела. Меня зовут Целесте — Два-Ноль-Шесть, я управляющий искусственный интеллект этого комплекса. В мои задачи, помимо прочего, входят хранение и передача данных о проекте «Фронтир Вита», а также поддержание протоколов безопасности.
Развернулась к стене, всё ещё не понимая, откуда доносится голос. Казалось, он звучал где-то передо мной, но стоило мне развернуться, как голос уже исходил с другой стороны — прямо из стены.
— Что значит «Два-Ноль-Шесть»? — спросила я, чувствуя, как любопытство постепенно вытесняет страх.
— Меня зовут Целесте, а «Два-Ноль-Шесть» — это мой номер. Я — двести шестая из серии Целесте, искусственных интеллектов, установленных в особых ковчегах проекта «Фронтир Вита». Ковчеги созданы для сохранения генетического наследия и возрождения на разных планетах, включая Лейтен-З. Генетическая линия этого ковчега обозначена кодом NX-TR1b.