Бару Корморан, предательница
Шрифт:
Твердой рукой Бару разлила вино, наполнив два бокала. Хотелось умолять, яростно заорать: «Перестань! Отрекись от меня, отвергни, назови обманщицей, прокляни мое имя! Что угодно, только не добивай меня своей спокойной преданностью!»
— Да, она принесет мне немалую выгоду, — произнесла она вслух. — Это — последнее испытание моей верности Трону.
— Тогда позвольте мне предложить тост, — вымолвила Тайн Ху — ни крупицы сарказма во взгляде, ни намека на гнев, который смягчил бы удар. — За вашу непоколебимую верность.
Бару повернулась
Вот она — скачет на белом коне среди массы гнедых. Вот ее окровавленное лицо появляется в окуляре подзорной трубы. Кулаки в кольчужных перчатках победно подняты, а в них — штандарт поверженного Каттлсона.
Разум счетовода отметил: «Отвернуться: избавляет от женщины, но не от боли».
Может, Тайн Ху успела схватить саблю со стола? Вдруг смерть настигнет Бару со слепой стороны, тогда сама Бару провалится в черную бездну и тоже исчезнет?
Но спустя мгновение ничего не последовало.
Бару опять повернулась к столу, и Тайн Ху возникла перед ней. Ее генерал молча смотрела на нее. Бару подвинула к ней бокал вина.
— Я хочу кое–что объяснить, — сказала она. — Ты должна знать, за что тебя казнят. Я решила, что это — мой долг перед тобой.
Она уже использовала их манеру речи. Талантливый савант. Творение Фалькреста. Предательница собственного детства.
Тайн Ху приняла бокал загрубевшими пальцами, придержав зазвеневшие кандалы.
— Вы ничего не должны мне. Я поклялась умереть за вас. — Она пожала плечами. Вино в ее бокале едва колыхнулось. — И не отступлю от клятвы.
«Я понимаю твою стратегию, Тайн Ху, — подумала Бару. — Вижу твой план битвы. Ты пойдешь на смерть. Ты поклялась в своей верности. Я соизмерю ее со своим предательством и буду мучиться еще больше — отныне и до конца жизни. Твоя уловка прекрасно сработает. Сильнее ранить ты бы не смогла».
— Никакого Императора на Безликом Троне нет, — заявила Бару. — За маской и номинальным правителем скрывается тайный совет, закрытый круг из нескольких человек. Каждый из его членов…
— …хранит секрет, который может уничтожить другого, — продолжила за нее Тайн Ху. — В итоге всех членов Трона крепко повязали страхом. Вам предложили место в этом кругу в обмен на выполнение опасного задания: поднять в Ордвинне фальшивое восстание, чтобы Трон смог разом выполоть все плевелы и убрать ненадежных людей. Вы не сомневались, что Маскарад неизбежно вернется в Ордвинн, и предположили, что обойдетесь малой кровью. Я знаю.
— Откуда? — прошептала Бару. — Откуда?
— Ваш рыжий куратор решил, что ничем не рискует, объяснив все будущему мертвецу. Путь на восток оказался долгим, — равнодушно пояснила Тайн Ху. Вино в ее бокале чуть–чуть колыхнулось, словно в такт ее мыслям. — А мне хотелось понять, что за женщина скрывается под маской. И я всю дорогу беседовала с ним.
Бару зажмурилась.
Разум счетовода работал как часы. Шестеренки
Вот, значит, как!
Наверняка Тайн Ху чем–то поделилась с Вестником, пока была пленницей на имперском корабле с алыми парусами.
Думай, Бару! Давай же!
— Что он попросил взамен? — рявкнула Бару. — Что ты рассказала ему, ничем не рискуя? Ведь ты практически труп!
Губы Тайн Ху не дрогнули, но ее темные с золотом глаза насмешливо сузились.
— Говори! — Бару наклонилась над столом, нависла над клинком сабли. — Сознайся, какие тайны ты выдала Трону! Или твоя игра в верность не простирается настолько далеко?
Тайн Ху не дрогнула.
— Мне неизвестны секреты Бару Рыбачки. Разве ты когда-нибудь говорила мне правду? — Она негромко рассмеялась. — Ты поступила умно. Ты доверяла лишь себе.
— Нет! — возразила Бару. Собственные слова ужасали ее, отягощенные памятью о преступлениях, которые были гораздо хуже (а может, и прекраснее), чем бунт и измена. — Еще одному человеку.
Тайн Ху опустила взгляд. Неторопливо поставила бокал на стол, как будто изумлялась работе собственных суставов, — и задумчиво кивнула.
— Да. Но я подумала: стоит ли об этом упоминать? Какой ему прок во лжи? Чем она поможет Трону? Ведь, чтобы связать всех между собой, нужна только правда.
Верно. У них была та единственная ночь — и все, что она означала.
— Я не лгала, — прошептала Бару.
— Я размышляла над этим долгими ночами после Зирохской битвы, — тихо произнесла Тайн Ху в ответ. — Думала: неужто ты настолько глупа, что поддалась чувствам, зная о своем задании. Гадала, может ли все то, что ты шептала мне тогда ночью, быть правдой, а не хитростью для отвода глаз? Нет, Бару Рыбачка, ты — не дура. Конечно, и я не дурочка, однако в конце концов оплошала.
Тайн Ху положила ладони на стол. Ее волосы — кое–как остриженные, влажные от морской воды — были запорошены песком. Близость ее вызывала смуту в сердце.
— Так я ему и ответила, — произнесла она.
Значит, Трон получил свой секрет, а Тайн Ху — хоть крохотное, но отмщение. Содомитам — каленое железо, трайбадисткам — нож. Но не сейчас. Пока она хранит верность Трону, ей не угрожает ничего. Но стоит Бару Корморан отклониться, поскользнуться, стать угрозой для остальных — нож.
Тайн Ху оперлась на предплечья, все–таки сохранившие следы былой силы…
Бару тотчас вспомнила замок над водопадом и Тайн Ху, склонившуюся над развернутой картой в поиске брешей в обороне.
— Ударами мы обменялись. Теперь у меня есть для тебя рекомендация. Стратегический совет твоего генерала.
«Посмотри, куда привела тебя собственная стратегия, — с горечью подумала Бару. — Стоит ли мне тебя слушать?»
Однако Тайн Ху не удалось победить только саму себя.
— Продолжай, — сказала Бару.
Широкие плечи Тайн Ху напряглись.
— Ты должна убить меня. Не покориться Трону и укрепить собственную власть.