Бару Корморан, предательница

Дикинсон Сет

— Пошлем, кого Честная Рука пожелает.

Ох, упаси ее от интриг знати!

— Я желаю оставить Внутренние Земли в покое до весны. Зима даст нам шанс показать им пример.

— Нам нужна славная победа! — воскликнул Унузекоме. — Набег. Пока осенние бури не заперли мой флот в гавани.

— Нет. Нам надо отступить! — Бару положила ладонь на карту, развернув пятерню к северу. — Лучшее, что мы можем сделать, — это объединиться и переждать морозы. Другого пути нет.

Унузекоме выгнул бровь.

— Обоснуй.

Указательный палец Бару вонзился в Пактимонт.

— Маскарад правит экономическими средствами — я сама воплощала их в жизнь. Их гарнизоны малы, а аванпосты

малочисленны по сравнению с крепостями наподобие Загона Игуаке. Фалькрест никогда не доверял армии: они в курсе, что профессиональные военные любят решать сложные тактические задачи. А еще они терпеливы, дотошны и методичны. В своих завоеваниях они никогда не полагались на меч. Они оставят Внутренние Земли и отведут свои силы в Пактимонт, удерживать поля побережья и урожай. На брошенные дороги выберутся бандиты, а без банков здесь воцарится нужда. Они оставят Ордвинн гибнугь, чтобы он почувствовал, как холодно выживать без Маскарада, а урожай сберегут для себя. Весной, когда торговые ветры облегчат судоходство, из Фалькреста прибудет морская пехота и двинется на север. Она промарширует через земли Наяуру в княжество Эребог, обрушится с западного фланга на Лизаксу и Вультъяг и дойдет до Отсфира. Унузекоме станет мишенью для второго удара. — Бару изобразила копье, брошенное с моря на сушу. — Флот атакует Уэльтони, поднимается вверх по Инирейну и соединяется с первым войском у замка Отсфира. Вот как нас уничтожат.

Лизаксу прищурился.

— Я изменю своему ригоризму, если не спрошу: когда ты успела стать генералом?

Благословен будь Лизаксу, задающий нужные вопросы!

— Я никогда им не была, но я неплохо разбираюсь в деньгах, логистике, морских перевозках и инфраструктуре. Оружие даже не понадобится.

Теперь они взирали на нее в почтительном молчании, а это внушало сладостный трепет — такой же, как первая ревизия в Фиатном банке, и разговор с Чистым Листом, и крики толпы в ее честь. Неужто она распробовала вкус власти?

— До весны, — продолжала она, — почти все ордвиннские княжества впервые за четверть века будут предоставлены самим себе. Разрываясь между восставшим севером и Маскарадом на юге. У нас есть несколько голодных зимних месяцев, чтобы склонить их на нашу сторону. Но у нас имеется и преимущество, которого никогда не предвидели Фалькрест и Пактимонт. Мы богаты. Мы в силах вооружить армию и прокормить ее в холодный сезон. Мы можем пойти на юг и помочь тем, кого бросил Маскарад. Обеспечить безопасность на дорогах. Скупить банки на корню. А если Маскарад попробует остановить нас, то… Разве вы не северяне? Если они двинутся на Внутренние Земли и окажутся в ваших лесах и долинах — в местах, которые знакомы вам как отцовские руки, среди непролазных снегов — мы уничтожим их.

Тайн Ху уперлась кулаками в стол.

— Значит, Бару Рыбачка, ты думаешь, что нам нужно воевать именно таким образом? Звонкой монетой и чистыми во всех смыслах дорогами?

— Войны никогда не выигрывались путем полного уничтожения противника.

Взгляд Унузекоме сделался скептическим. Отсфир скорчил гримасу. Только Лизаксу крепко задумался.

— Что же вы, ваши светлости? — укоризненно протянула Бару. — Вы, конечно, читали «Диктаты». Война есть состязание воль. А воля народа ломается, когда война ввергает его в ничтожество, не оставляющее никаких желаний, кроме желания сдаться. Не дав воле народа сломаться, мы сделаем из простолюдинов мятежников!

— Возможно, — задумчиво сказала Тайн Ху. — Весной нам потребуются сытые кони и крепкие фаланги. Прибрежными землями, от Унане Найу до самого Зироха, правит кавалерия. Если мы добудем достаточно фуража на зиму, если паши армии не будут обездвижены

и обескровлены. А если мы убедим Внутренние Земли присоединиться к нам, то уже весной у нас будет серьезная сила.

— Они могут явиться к нам зимой, через Инирейн, с западных границ Фалькреста, — парировал Отсфир, как всегда, глядя на Лизаксу. — Один поход покончит разом и с тобой, и со мной, и с Вультъяг.

— А мы заранее уничтожим переправы. Конечно, река замерзнет и ее можно будет перейти по льду, но если они поведут армию на север из Фалькреста к Инирейну, то долго не протянут. — Лизаксу поднял открытую ладонь, салютуя Бару. — Я согласен. Вот наша будущая стратегия!

Однако Унузекоме заупрямился:

— Но чем плох хороший удар до зимы? Один–единственный налет на пактимонт скую гавань? Я бы взял «Девенинир», собрал бы свой флот!

Тайн Ху замотала головой.

— Другая сторона «Сомнения». Став сильными слишком быстро, мы поставим колеблющихся князей перед выбором. И они выберут наиболее надежного союзника.

— И еще, — заговорила Бару, наконец–то добравшись до терзавшей ее вины. — Слабость, которую я хотела бы удовлетворить. Мне нужен корабль. Я намерена передать секретное сообщение Зате Яве.

Они молча ждали продолжения.

— В Пактимонте остался человек, которого нужно тайком вывезти. Я не могу его бросить, не нарушив своей истинной верности.

— Нет! — рыкнула Тайн Ху. — Вытаскивая его, ты поставишь под угрозу прикрытие Зате Явы. Какой прок от глупых игр с огнем?

— Он нужен мне здесь, — отчеканила Бару. Она старалась подавить княгиню взглядом и невольно пожалела о том, что на ней нет белой маски, бесстрастного символа власти (та затонула вместе с «Маннерслетом»). — Он — на моей ответственности и в руках Маскарада будет нам только помехой.

— Спасение обернется для него куда худшим предательством. Лучше просто забыть о нем.

Продолжая настаивать на своем, Тайн Ху пытливо вглядывалась в лица князей. Бару тотчас сообразила, что Отсфир с Унузекоме приняли вызов княгини и собирались предложить Бару свою помощь.

Спустя несколько минут Тайн Ху уставилась на далекие вершины Зимних Гребней и вздохнула.

— Это мой секретарь, Мер Ло, — объяснила Бару своим собеседникам. — Он — единственный, кто разбирается в счетных книгах столь же грамотно, как и я. Без него Каттлсону не привести в порядок счета, не укрыть своей бесхозяйственности от Парламента. Ему останется позвать на помощь Бела Латемана — он умен, но этого недостаточно. Кстати, мы можем оказать Каттлсону «мятежную услугу» — добраться до его счетных книг и уничтожить их!

Однажды Мер Ло признался Бару, что был здесь во время Дурацкого Бунта. Он так не хотел увидеть, как Ордвинн снова погружается в этот кошмар…

Разумеется, он все понял загодя — золотые галеоны и фрегаты не скрылись от его цепкого секретарского взора!

Конечно, он не поверил, что она отправляется в Фалькрест, на суд Парламента.

И он нашел способ уберечь себя и свою семью.

— Зате Олаке организовал устранение Су Олонори, — произнес Лизаксу. — Он на все способен.

Бару подняла руку, обрывая его. Внезапно ее обожгло вспышкой безумного отчаяния при мысли, что она только что угодила в ловушку. Она забыла об одной жизненно важной вещи, о которой могла догадаться Тайн Ху, а уж Зате Ява знала точно. Ведь это она, старуха, три года назад отправила здоровенного стахечи–лесоруба следить за новым имперским счетоводом! Громила столкнулся с Мер Ло в задымленной таверне под борделем и рассвирепел. Он едва не убил секретаря, сообразив, что Мер Ло — фалькрестский агент, соглядатай, приставленный к новому счетоводу. Специально подготовленный шпион.