Барышня и хулиган
Шрифт:
— Думаешь, они с Катькой встречались и после его женитьбы?
— Конечно. А Лось каким-то образом узнал об этом. Все сходится… Боже мой, это что же, Катьку в тюрьму посадят? А я милиции в этом помогаю?
— Где ты милицию видела? — разозлился Мишка. — Главное во всем разобраться, а уж если кого посадят, так пускай лучше Катьку, чем нас с тобой.
— Ты ее совсем не любишь, — ужаснулась я.
— Не за что. Баба она сволочная, я тебе об этом уже говорил, меня в тюрьму упекла, глазом не моргнув, а я рыдать должен? Еще чего…
Посовещавшись немного, мы направились в сторону клуба и совершенно неожиданно
Через полчаса приехала супруга Ильи, обе машины они загнали в гараж, из чего Мишка сделал вывод, что покидать дом они не собираются.
— Как думаешь, зачем он в милицию ездил? — спросила я.
— Должно быть, вызывали.
— И нас вызовут?
— Может, повезет, и как-нибудь без милиции обойдемся, — вздохнул он.
Мы вернулись домой, я стала готовить, а Мишка сел на телефон, обзванивая знакомых, с целью хоть что-то узнать об убиенном Лосе. Выходило, что Лось самый что ни на есть обыкновенный парень, и за исключением неуемной тяги к игре, ничем не отличался. Его даже припоминали не сразу, то и дело путали имя и вообще всерьез не воспринимали. С Катькой они встречались месяца три. История их знакомства выглядела романтично (ее поведала под большим секретом одна из Катькиных подруг). История такая: как-то под утро Катька возвращалась из клуба, выходя из машины, возле дома столкнулась с хулиганами, пытавшимися отобрать у нее сумку («Это вряд ли», — прокомментировал Мишка), мимо проезжал Лось и вступился за Катьку. Хулиганов было трое, но Лось бился, как зверь, и с незначительными увечьями победил в бою. Затем любовь и ранняя гибель Лося. Вот и все, что удалось узнать. Мишка злился, я старалась его не нервировать, и тут в дверь позвонили, я пошла открывать и обнаружила на пороге симпатичного мужчину в светлых брюках и рубашке в клетку с короткими рукавами.
— Екатерина Юрьевна? — спросил он, приветливо поздоровавшись, и я сказала:
— Да. — А уж потом только подумала… но было поздно, мужчина предъявил удостоверение, я схватилась за дверной косяк, чтобы удержаться на ногах, и, дыша часто-часто, наподобие собаки, обреченно спросила:
— А в чем дело?
— Вы знакомы с Лосевым Вячеславом Игоревичем? — заглядывая в квартиру через мое плечо и тем самым намекая на то, что не худо бы войти, а не торчать на пороге, задал вопрос мужчина.
— Простите, как вас зовут? — спросила я, таким нехитрым способом пытаясь оттянуть время.
— Виктор Иванович.
— Очень приятно. Виктор Иванович, у меня муж из тюрьмы вернулся, мы с ним сначала развелись, а теперь помирились.
— Вот оно что… выходит, я не вовремя?
— Если честно, ужасно не вовремя, — заметила я. — Лося я давно не видела. Его все ищут, телефон у меня оборвали, а я нервничаю… Чего он натворил-то?
— Умер, — улыбнулся Виктор Иванович, словно делая мне подарок.
— Как это, он же молодой?
— Убили. Стукнули по голове и для верности придушили.
— Кошмар какой-то. — Я подумала и перекрестилась. — Ну, входите
Я посторонилась, пропуская гостя, и мы вместе поднялись в кухню.
— Большая у вас квартира, — с хитрецой заметил Виктор Иванович.
— Да… у мужа фирма строительная… была, пока его не посадили.
— Ну, почему же так пессимистично, фирма и сейчас есть.
— Да? — Я заинтересовалась, но продолжать разговор на данную тему сочла опасным. Мишки на кухне не оказалось, и я забеспокоилась: что, если он удрал, а меня бросил расхлебывать всю эту кашу? — Садитесь, — пригласила я Виктора Ивановича и налила ему кофе, он поблагодарил и вообще оказался на редкость приятным человеком. Вопросы задавал вежливо, не похоже было, что меня сию минуту отправят в тюрьму. Тут появился Мишка, кивнул хмуро, а я засуетилась. — Вот, Миша, это товарищ из милиции. Оказывается, одного моего знакомого убили.
Виктор Иванович представился и начал задавать вопросы Мишке. Так как Шальнов наверняка подслушивал наш разговор, стоя под дверью, получалось у него складно, а главное, в точности совпадало с моими словами. Картина вырисовывалась такая: Лося в последний раз я видела несколько дней назад. В понедельник вечером была в клубе, где выиграла деньги, двадцать тысяч, повезло мне. А во вторник ругалась с вернувшимся мужем, вечером он тоже был в клубе, напился и
Решил, что у него угнали машину, но это ему с пьяных глаз привиделось, потому что стояла она там, где Мишка ее бросил. Этот факт заинтересовал милиционера, и он еще немного поспрашивал, а мы томились, то и дело переглядываясь, и с минуты на минуту ожидали, что нас отправят в тюрьму. Но Виктор Иванович неожиданно откланялся и ушел, а мы с Мишкой вытаращили глаза друг на друга и еще некоторое время боялись пошевелиться.
— У-у-х, — наконец сказал Шальнов. — Вроде пронесло. Только ведь надолго ли? Одно хорошо, когда Лося укокошили, я был в тюрьме, и это убийство мне им при всем желании не пришить.
— А мне? — заволновалась я.
— А ты была в клубе.
— О господи, Лося убили под утро, и они вполне могут решить, что я…
— Успокойся. — Мишка крепко меня обнял, что дало мне возможность угнездить голову на его груди и немного повздыхать.
— Вот если бы Катьку найти, — заметила я, — и заставить ее рассказать, для чего им весь этот спектакль понадобился…
— Катька вряд ли появится. Если это ее рук дело, можно не сомневаться, она свой куш сорвала и сейчас где-нибудь на солнышке загорает, хотя за деньгами, что здесь спрятала, явиться все-таки должна.
— Но если они с Ильей заодно, то очень может быть, что он с Катькой встречается… — сказала я. Эта мысль вдохновила нас обоих, и мы опять отправились к коттеджу Дружининых.
Первые полчаса ничего интересного не происходило, и я начала зевать. Наконец ворота гаража открылись и появился Илья на своем «Мерседесе», мы пристроились следом, но на ближайшем перекрестке этот мерзавец засек нас и попытался уйти. Мишка держался у него на хвосте как приклеенный. В ответ Дружинин, сделав громадный круг по городу, вернулся домой и, судя по всему, здорово нервничал. Стало ясно, ни с кем сегодня он встречаться не будет, поэтому мы, пострадав в машине еще час, поехали к себе. Остаток вечера взвешивали наши шансы, они не радовали.