Башня над пропастью (Сказания трех миров - 2)
Шрифт:
– Что это такое?
– поинтересовалась Карана.
– Это называется мил. Его пьют на востоке, где я жил в молодости. То, что нужно, когда холодно и ты устал. Правда, с непривычки от этого напитка хочется спать.
Карана выпила мил, затем, подогрев воды в самом большом горшке, попыталась отмыть голову. Однако вода, которую она яростно выплеснула, была серой, а волосы так и остались черными.
– Надо подождать, - сказал Шанд.
– В конце концов они отрастут. Я сделал это, чтобы спасти
– Я очень устала.
– Не глядя на Шанда, Карана обошла костер и, забравшись в палатку, проспала всю ночь.
Шанд допоздна засиделся у костра, попивая мил и желтое вино из меха, которое отказалась пить Карана. Он размышлял, глядя на звезды, но был начеку. Пару раз он сходил в лес, прислушиваясь, нет ли каких-нибудь подозрительных звуков. Хотя эти края и были малонаселенными, он знал, что, находясь в пути, никогда не бываешь в полной безопасности. После полуночи он завернулся в одеяло и вздремнул, пробудившись как раз перед рассветом.
Утром он уже был на ногах и варил кашу, когда появилась Карана. Запах каши выманил ее из палатки, и она стояла босиком, в одной рубашке, протирая глаза. Погода была плохая, как накануне: было ветрено, шел дождь со снегом. Карана тупо смотрела на Шанда, словно не зная, кто он такой и что тут делает.
– Доброе утро...
– неуверенно произнесла она, силясь вспомнить его имя. Она часто просыпалась в таком состоянии после Тайного Совета. Наморщив лоб, она наконец-то припомнила: - ... Шанд!
Карана спустилась со скалы к ручью, чтобы умыться. Ее не было всего десять минут, но вернулась она прежней. Она приблизилась к костру со своей миской и ложкой и бодро поприветствовала Шанда.
– Как ты себя чувствуешь?
– спросил он.
– Лучше, хотя ноги еще болят.
– Сегодня мы пойдем медленно. И прости меня за твои волосы.
Карана тряхнула головой:
– Возможно, мне кажется, но черный цвет как будто начинает блекнуть. Ради Бога, чем это ты их покрасил?
Старик засмеялся:
– Краской, сделанной из корня мирта. Но краска не схватилась с первого раза, и я выкрасил снова, добавив туши. Каким дураком я выглядел, занимаясь этим, когда ты лежала как мертвая. Во всяком случае, это сработало. С рыжими волосами тебя никогда бы не выпустили из Туркада.
Сегодня Карана чувствовала себя более сильной и не собиралась просить о передышке до середины дня. Когда они смотрели на море с высокого обрыва, Карана вдруг замерла.
– В чем дело?
– спросил Шанд.
– Какой-то бот подошел к тому берегу, где мы вчера высадились.
– Это хорошее место, чтобы пристать к берегу.
– На нем флаг Иггура, - с тревогой произнесла Карана.
– Не мог он проследить наш путь по морю?
– Я слышал, ты хорошо разбираешься в таких делах.
– Я ничего не знаю о гадании с помощью магического кристалла, - резко сказала она.
– Это один из видов Тайного Искусства.
– Ну, не уверен, что с его помощью Иггуру стало известно, где именно мы высадились.
"Конечно, он прав", - убеждала себя Карана, но ей было трудно отделаться от ощущения, что их преследуют, и несколько дней она не могла расслабиться.
Они снова закончили свой путь в середине дня и устроили привал. На этот раз она не так устала и немного посидела у костра в сумерках. Шанд ловил на себе ее испытующий взгляд. Наконец девушка заговорила:
– Почему ты помогаешь мне? Чего ты от меня хочешь?
– У меня есть на то причины, но сейчас я не расположен их обсуждать. Положим, я это делаю потому, что тебя разыскивает Иггур, а мне не хочется, чтобы он тебя схватил.
На следующий день они продолжили свой путь. У Караны был чрезмерный аппетит. Когда она доедала третью миску каши, Шанд рассмеялся:
– Остановись! Если ты будешь продолжать в том же духе, у нас закончится еда задолго до того, как мы доберемся до Ганпорта. А в этих безлюдных местах ничего не купить.
– Вон там много еды, - холодно ответила девушка, указывая на море, которое было совсем рядом: в то утро Шанд покинул основную протоптанную тропу в горах и вел ее по заросшей тропинке, которая бежала вдоль берега. Так было дольше, но идти по ней было легче.
За ночь погода ухудшилась: с моря подул ледяной ветер. Когда путники сделали передышку и Карана сидела, растирая ноющие ноги, она вдруг воскликнула:
– Это не бот Пендера, вон там?
Какое-то судно с маленьким темным парусом шло на север, медленно продвигаясь неподалеку от берега. Шанд напряженно всматривался в даль:
– Может быть. Не могу точно сказать.
– Я уверена, что это он. Интересно, что он тут опять делает?
Шанду не захотелось просвещать Карану на этот счет.
– Что касается Пендера, тебе лучше ничего не знать. Сейчас у него опасный способ зарабатывать на пропитание.
– Я знаю. Море - его жизнь, и он жаден до золота, чтобы вернуть себе море. А почему бы и нет?
– Он получит желаемое довольно скоро, если еще продлится эта война. Хороший моряк может запрашивать сколько захочет.
Поскольку запасы иссякали быстрее, чем рассчитывал Шанд, в тот день они собрали много креветок, устриц и водорослей и сделали из них густую похлебку, добавив туда вина и дикого чеснока, который Карана нашла неподалеку от тропинки. В то время как готовился обед, она спустилась к морю и поплавала в холодной воде. Вышла она вся синяя, сильно дрожа.