Башня Рассвета
Шрифт:
— Вон тот, — наконец сказал принц, указывая на красновато-коричневого ракина, сидящего у противоположной стены. Она часто видела его, в основном, отмечая, что он одинок, никогда не посещаемый всадником, в отличие от других. — Его всадник умер несколько месяцев назад. Спрятался у него на груди и умер. Всадник был стар, но ракин… — Сартак грустно улыбнулся птице. — Молодой, ему даже нет четырех.
— Что происходит с теми, чьи всадники умирают?
— Мы предлагаем им свободу. Некоторые улетают в дебри. Некоторые остаются, —
— У них когда-нибудь появляются новые всадники?
— У некоторых. Если они принимают их. Это выбор ракина.
Несрин расслышала приглашение в его голосе. Прочла это в глазах принца.
Ее горло сжалось.
— Наши три недели истекли.
— Да, истекли.
Она полностью осмотрела принца, наклонив голову назад, чтобы увидеть его лицо:
— Нам нужно больше времени.
— Что ты сказала?
Но ей потребовалось много времени, чтобы понять, как написать письмо Шаолу, а затем передать его самому быстрому посланнику Сартака.
— Я попросила еще три недели.
Он наклонил голову, смотря на нее с неумолимой твердостью.
— За три недели может произойти многое.
Несрин заставила себя расправить плечи, подбородок поднят.
— Тем не менее, когда они закончатся, я должна вернуться в Антику.
Сартак кивнул, хотя что-то вроде разочарования мелькнуло в его глазах.
— Тогда я полагаю, что ракину в гнезде придется ждать, пока другой всадник не придет.
Это было день назад. Разговор, который оставил ее неспособной слишком долго смотреть в направлении принца.
И сегодня, во время часового полета, она бросила взгляд или два в ту сторону, где летела Кадара, с Сартаком и Фалканом на спине.
Сейчас Кадара широко развернулась, заметив последнюю башню далеко внизу, расположенную на редкой равнине среди холмов и вершин Таванских гор. Поздним летом он был наводнен изумрудными травами и сапфировыми ручьями — руины немного больше, чем куча камня.
Борте направила Аркас свистком сквозь зубы и рывком по вожжам, ракин сделал вираж в влево перед тем как выравняться. Она была искусным всадником, смелее, чем Сартак, в основном благодаря меньшему размеру и ловкости ее ракина. Она выиграла последние три ежегодных гоночных соревнования между всеми кланами — соревнованиями ловкости, скорости и быстрого мышления.
— Ты выбрала Аркас, — спросила Несрин сквозь ветер, — или она тебя выбрала?
Борте наклонилась вперед, чтобы погладить шею ракина.
— Это было взаимно. Я увидела, что из гнезда выскочила пушистая голова, и сразу определилась. Все говорили мне выбрать более крупного цыпленка; даже моя мать ругала меня, — печальная улыбка, — Но я знала, что Аркас была моей. Я смотрела не нее, и я знала.
Несрин замолчала, когда они нацелились на довольно ровные руины, солнечный свет танцевал на крыльях Кадары.
— Ты должна взять того ракина из гнезда для полета
— Я скоро уйду. Это было бы несправедливо для нас обоих.
— Я знаю. Но, возможно, тебе все равно стоит попробовать.
* * *
Борте любила находить ловушки, скрытые Фэ.
Что было удобно для Несрин, так как девушка была гораздо лучше в этом.
Эта башня, к разочарованию Борте, в какой-то момент потерпела крах и нижние уровни были заблокированы. И над ними осталась только комната под открытым небом.
Через которую зашел Фалкан.
Когда форма оборотня смешалась и сжалась, Сартак не потрудился скрыть свое содрогание. И он снова вздрогнул, когда на валявшемся куске камня, на котором сидел Фалкан, теперь появилась многоножка. Которая быстро встала и помахала им своими бесчисленными маленькими лапками.
Несрин с отвращением сжалась, когда как Борте рассмеялась и махнула в ответ.
Но Фалкан исчез, скользнув между упавшими камнями, чтобы осмотреть то, что осталось внизу.
— Я не знаю, почему это так тебя беспокоит, — сказала Борте Сартаку, щелкая языком. — Я считаю, что это восхитительно.
— Это не из-за того, кто он, — признался Сартак, смотря на кучу камней в ожидании возвращения многоножки. — Мысль о плавлении костей, то, что плоть течет, как вода… — Он вздрогнул и повернулся к Несрин. — Твой друг — оборотень. Это тебя никогда не беспокоило?
— Нет, — ответила Несрин, — я даже не видела ее превращения до того дня, как твои разведчики сообщили об этом.
— Невероятный Выстрел, — пробормотал Сартак. — Таким образом, это действительно был оборотень, которого ты спасла.
Несрин кивнула.
— Ее зовут Лисандра.
Борте толкнула Сартака локтем.
— Разве ты не хочешь поехать на север, брат? Чтобы встретить всех этих людей, о которых говорит Несрин? Оборотни, огнедышащие королевы и принцы Фэ…
— Я начинаю думать, что твоя одержимость всем, что связано с Фэ, может быть нездоровой, — проворчал Сартак.
— Я взяла только кинжал или может два, — настаивала Борте.
— Из последней сторожевой башни ты унесла с собой столько, что бедная Аркас едва могла оторваться от земли.
— Это для моего торгового бизнеса, — вздохнула Борте. — Когда-нибудь наши люди достанут головы из своих задниц и вспомнят, что мы можем иметь прибыль.
— Неудивительно, что ты так много сделала для Фалкана, — сказала Несрин, заработав удар по ребрам от Борте. Несрин оттолкнула ее, посмеиваясь.
Борте положила руки на бедра.
— Я хочу, чтобы вы оба знали…
Слова были прерваны криком.
Не от Фалкана снизу.
А снаружи. От Кадары.
Несрина нацелила стрелу, прежде чем они выскочили на поляну.