Беатриса в Венеции. Ее величество королева
Шрифт:
— Отчего же вы обратились именно ко мне?
— На вас одежда доблестных... Так были одеты те, кто отвоевал у республики для короля его царство... А, впрочем, если вам боязно...
— Мне боязно! — Рикардо засмеялся. — Я позволю себе сказать вам, сударыня, что мой костюм не маскарадный. Я всегда так одеваюсь. Я так же одевался, когда находился среди тех, кто, как вы говорите, отвоевал королевство для своего законного короля.
— Значит, вы калабриец?
— И горжусь этим.
— А как вас
— Капитан Рикардо.
— Только?
— Только.
Голубое домино как-то встрепенулось при имени Рикардо; пунцовое продолжало расспрашивать.
— Вы в самом деле ждали женщину?
— Нет, — просто отвечал молодой человек. — Я там был с товарищами-земляками. Однако скажите мне, куда я вас должен довести. Надолго удаляться из залы я не могу.
— А... понимаю теперь! — воскликнуло красное домино. — Вы, вероятно, ожидаете там извещения о том, куда и когда именно вы должны явиться вместе с вашими товарищами...
— Как же вы можете знать, чего я жду? — спросил калабриец, пристально взглянув в глаза пунцовой маски, и засмеялся...
— Пойдемте, пойдемте, — отозвалась она. — Теперь я уверена, что с вами мне нечего бояться. Ведь это вы первым взошли на стену форта Вильены, где тогда заперлись и защищались полторы сотни ваших земляков, таких же храбрых, как вы... Только революционные бредни их с толку сбивали. Тогда вы были только сержантом, зато отряд, которым вы командовали, был одним из доблестнейших отрядов, которыми руководил кардинал Руффо. За Вильену вам и офицерский чин дали.
— Правда! — воскликнул изумленный молодой человек. — Вы разве знаете меня?
А в толпе кто-то воскликнул:
— Вот глупый парень, попался на удочку двум бабам, которым за его счет хочется поужинать.
— Выйдем скорей отсюда, выйдем, — едва слышно обратилось к Рикардо голубое домино.
— Экая важная бабища под красным-то домино, — восхищался пробившийся к нашей группе ряженый почтальоном и, растопырив руки перед этой соблазнительной для него маской, стал ее упрашивать с ним прогуляться.
А другой, турок, воскликнув: «Мне больше тоненькие нравятся», — собирался подхватить под руку голубое трепещущее домино. Но калабриец, дотоле себя сдерживавший, высвободясь от своих дам, отшвырнул на пол и почтальона, и турка, сорвал с лица свою маску и громко закричал, обращаясь к окружающим его ряженым:
— Теперь вы видите мое лицо, и если не пропустите меня, то, как Бог свят, познакомитесь с моим кинжалом!
Лицо оказалось красивое, смелое, с густыми усами; широкий лоб; черные глаза сверкали. Поняв, что с таким молодцом шутки плохи, ряженые посторонились. Подхватив своих незнакомок, молодой человек наконец вывел их из театра на улицу.
— А теперь позвольте мне вернуться в залу, — сказал он под колоннадой подъезда. Однако голубое
— Вон они, те, что к нам в ложу врывались; моряк около колонны стоит.
Красное домино тоже просило Рикардо не покидать их, тем более что их обидчики сделали уже несколько шагов по направлению к ним.
— Ради Бога не оставляйте нас. Вы молоды и храбры. Здесь меньше опасности, чем под Вильеной, — говорила пунцовая женщина.
Обе они влекли Рикардо к дворцовой площади, близко держась театральной стены, в нескольких шагах сливавшейся с дворцовой.
— Будьте только осторожны; через несколько минут мы будем в полной безопасности, — говорила старшая.
— Если так... если через несколько минут я могу вернуться на мой пост, то извольте, провожу. И будьте спокойны: я сумею вас защитить.
Но едва красная маска успела прошептать «спасибо», как группа их обидчиков, до тех пор медленно шевелившаяся около колоннады театра, почти ринулась на них с ругательствами.
— Не удерешь от нас, подлая женщина, — кричали они. — Думаешь, что мы не узнали тебя, развратную клятвопреступницу! И домино-то твое окрашено кровью жертв твоих.
Рикардо, оставив женщин за своей спиной, обернулся лицом к обидчикам, спрашивая их, чего им надо от дам, которых он провожает домой из маскарада. Красное домино успело шепнуть капитану: «Отступайте вслед за нами; мы почти у двери и можем скрыться». Но моряк, который, по-видимому, руководил остальными тремя обидчиками, ответил Рикардо:
— Если вы стоите за этих женщин, значит, не знаете, кто они. Мы хотим видеть их лица и свести счеты с одной из них. Советую вам предоставить их нам. Идите своей дорогой.
— Этого не будет. Может быть, вам и знакомы эти маски, но, полагаю, вы меня не знаете. Я капитан Рикардо.
— Вы капитан? — отозвался один из обидчиков. — Как не стыдно честному воину заступаться за эту стерву.
— Будьте благоразумны, еще несколько шагов, и мы спасены, — шептала сзади красная маска, продолжавшая все время двигаться вдоль стены. Она не выпускала из своей руки руку Рикардо и как бы вынуждала его отступать также. Он старался быть спокойным, но кровь его начинала закипать. Он сказал своим противникам:
— Мои маски просят меня быть благоразумным. И вы видите, господа, что я не только спокоен, но и вежлив с вами. Что же касается моего чина, так я не принадлежу к регулярным войскам, а получил звание капитана, сражаясь в отрядах кардинала Руффо.
— Ага, санфедист! — презрительно зарычали все четверо обидчиков. — Это один из тех разбойников, убийц, грабителей...
Но они не успели договорить, так как Рикардо ринулся на них с обнаженным кинжалом. Завязался бой, безмолвный, но отчаянный.