Беды с любовью
Шрифт:
И так было не потому, что он был неорганизованным — совсем наоборот. Кэссиди всегда был предусмотрительным во всём, что делал. Вместо этого у Эммы возникло ощущение, что опоздания Кэссиди были вызваны страхом упустить что-то. Как будто он всегда боялся упустить возможность стать богаче, умнее, лучше…
Ей потребовалось много времени, чтобы понять, что она была его запасным вариантом. Тихая, маленькая мышка, на которую он мог рассчитывать, когда всё остальное терпело неудачу.
Но она больше не
И больше никогда.
Она открыла дверь. На нём был костюм. Вечно эти проклятые костюмы. Он был тёмно-синего цвета, в паре с белой рубашкой и тёмно-синим галстуком, который должен был быть скучно однотонным, но вместо этого выглядел чертовски сексуально из-за своей простоты. Кэссиди всегда носил узкие галстуки, но не в модном, хипстерском стиле, а так, чтобы подчеркнуть своё подтянутое телосложение в современной безупречности.
— Ты так раздражаешь, — пробормотала она, хотя он ни сказал ни слова.
Он приподнял брови и вошёл в её квартиру. — Разве можно так разговаривать с парнем, который принёс тебе вино?
— У меня полно своего вина.
— Да, но это лучше, — произнёс он будничным тоном, направляясь на кухню за штопором.
Эмма даже не стала спорить, закрывая входную дверь. Вероятно, это было лучше.
— Так почему же я раздражаю? — спросил он, когда она вернулась на кухню. Он уже нашёл бокалы для вина.
Она махнула на него рукой. — Просто… слишком хорош собой.
Его рука дрогнула, наливая вино. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы она поняла, что застала его врасплох.
— Не волнуйся, — сказала она, протягивая руку и выхватывая бокал с вином из его рук. — Я говорю об этом как о досаде, потому что за приятной внешностью скрывается довольно скверный характер.
Он моргнул, и несмотря на то, что её комментарий был спонтанным и дразнящим, у неё возникло странное ощущение, что она его обидела.
Затем он снова моргнул, и момент был упущен. Он чокнулся своим бокалом о её и нахально подмигнул ей. — Когда-то ты считала этот скверный характер чертовски привлекательным.
Глаза Эммы сузились. — Ммм. Эта часть моей жизни очень размыта. Приступим? — Она указала в сторону гостиной. Там она проводила все свои интервью и была полна решимости провести его с Кэссиди точно так же.
Чтобы доказать ему, и себе, что он не был особенным.
Понимающее выражение на его лице сказало, что он точно знал, что происходит, но милостиво кивнул. — Это то тёплое местечко, верно? — спросил он, жестом указывая на кресло, где сидели другие парни, прежде чем усадить своё долговязое тело.
Эмма заняла своё место на диване и поменяла свой бокал с вином на блокнот. — Готова поспорить, Камилла и не подозревала, сколько мужских задниц будет посещать её мебель,
— Что-нибудь слышно от неё? — спросил Кэссиди. — Я получил несколько электронных писем, но все они связаны с работой и содержат властные требования по поводу журнала.
Эмма покачала головой. — В первую неделю она проверяла, хорошо ли я устроилась, но с тех пор ничего.
— Она возвращается через полтора месяца, верно? Она пропустит свадьбу Джули.
— Да, меня это удивило, — сказала Эмма, поднимая свой бокал и взбалтывая вино. — Джули работает в «Стилетто» дольше нас всех, и Камилла всегда была ей почти как мать.
— Джули была расстроена тем, что Камиллы не будет?
— Удивительно, но нет. Теперь, когда они с Митчеллом приближаются к супружескому блаженству, Джули превратилась в настоящего романтика. Я думаю, она бы предпочла, чтобы Камилла проводила время кувыркаясь со своим мужчиной, чем символически появилась на её свадьбе.
Кэссиди поморщился. — Кувыркаясь? Тебе обязательно нужно было сказать об этом? Ты настолько меня ненавидишь?
Эмма улыбнулась. — Тебе придётся прочитать мою статью, чтобы узнать о степени моей ненависти. Но сначала…
Кэссиди наклонился вперёд, выражение его лица стало напряжённым. — Верно. Вопросы.
— Ага. У тебя их всего три, как и у всех остальных. Что ты, вероятно, знаешь, учитывая, что ты навязался на встречи с Джейсоном и Лероем.
Лерой был парнем, с которым она встречалась около двух недель, когда чувствовала себя особенно одинокой, и, следовательно, не замечала того факта, что Лерой был странным. Странный по типу: наблюдать за тем, как она спит.
Кэссиди перехватил Лероя в лифте несколько дней назад, и Эмма была очень рада, когда он в очередной раз сорвал её интервью.
— Лерой выглядел немного ненормальным, — сказал Кэссиди, словно прочитав её мысли. — В лифте он реально назвал тебя своей "дамой сердца". Я увязался за ним, чтобы защитить тебя, — сказал Кэссиди.
— Я тебя умоляю, — сказала Эмма, окинув его взглядом. — Ты был там для развлечения.
Кэссиди ухмыльнулся. — Признаюсь, я совсем не ожидал, что он разрыдается, вспоминая день, проведённый вами в Бруклинском ботаническом саду.
— Поверь мне, он мужчина, который любил цветы гораздо больше, чем когда-либо любил меня.
Кэссиди изучал её. — Похоже, тебя это не беспокоит.
— Меня нет, — сказала она, пожав плечами. — Требуется уйма усилий, чтобы задеть меня.
— С каких пор? Раньше ты не была такой…
— Какой такой? — Она наклонилась вперёд, подражая его позе. — Такой холодной? Недоступной? Стервозной?
Он удерживал её взгляд несколько мгновений, не отвечая. Затем: — Задавай вопросы, Эмма.