Беды с любовью

Лэйн Лорен

— И мы можем выбирать, за какие из них держаться, — перебил он. — У нас есть выбор, Эмма. А ты намеренно делаешь неправильный выбор…

— Безопасный, Кэссиди. Я делаю безопасный выбор, и я не буду за него извиняться.

Он скрестил руки, выглядя одновременно взволнованным и презрительным. — Мы взрослые люди. Разве мы не обязаны друг другу…

— Ты ранил меня! — крикнула Эмма. — Ты сделал мне больно, Кэссиди!

— Ты тоже причинила мне боль, Эмма! — выпалил он в ответ, его заявление было таким же

яростным, как и её, и стало ещё более яростным из-за выражения муки на его лице. — Ты думаешь, это легко — ежедневно видеть женщину, которая когда-то разорвала меня в клочья? Думаешь, легко сидеть напротив тебя за столом в конференц-зале, ездить в одном лифте или есть с тобой чёртов гамбургер? Каким-то образом ты умудряешься притягивать меня ближе несмотря на то, что мы друг от друга дальше, чем когда-либо, и я чертовски устал от этого, Эмма.

Её губы слегка приоткрылись от удивления от неожиданной вспышки. Кэссиди никогда не был склонен к монологам. И уж точно не к тем, которые касались его чувств.

— Я не пытаюсь притянуть тебя ближе, — сказала она тихим голосом. — Я не хочу всё усложнять, я просто хочу…

Он посмотрел на неё мрачным взглядом. — Чего ты хочешь?

Она заставила себя посмотреть ему в глаза. Сделала глубокий вдох. — Я хочу преодолеть тебя. Полностью преодолеть и двигаться дальше. Именно поэтому я согласилась на эту чёртову статью. Но я подошла к этому неправильно. Разговоры об этом не помогут. Мы не можем сказать ничего такого, что другой человек хотел бы услышать.

— Так что же может помочь? — Его голос снова был резким.

Она сглотнула. — Дистанция. Мне нужно пространство.

— Мы соседи. И мы работаем вместе. С дистанцией будет трудновато.

— Мы делали это раньше, — сказала она, теперь в её голосе звучало лёгкое отчаяние. — Мы присутствовали в жизнях друг друга в течение последнего года без всяких странностей. У тебя были девушки, я встречалась с людьми… Я хочу вернуться к этому.

Он вглядывался в её лицо. — Ты хочешь, чтобы я встречался с другими женщинами? Ты хочешь увидеть, как я привожу женщину к себе домой в пятницу вечером, и то, как она уходит на следующее утро?

Эмму затошнило от этой мысли, но она заставила себя кивнуть. — Мы так делали раньше. Мы можем сделать это снова.

Он разжал руки, засунул их в карманы и вернулся в исходную позицию у окна, глядя на улицу. Только раньше выражение его лица было задумчивым.

Теперь же жёсткая челюсть и отстранённость во взгляде придавали ему холодный вид. Ледяной.

Он не смотрел на неё, пока говорил. — Знаешь, когда я пришёл сюда сегодня вечером, я знал, что буду отвечать на вопросы. Я был готов к этому. Но я надеялся, что ты тоже ответишь на некоторые из них. Я хотел знать, что ты помнишь о нас.

Он перевёл взгляд на неё. — Но ты не хочешь вспоминать.

Она расправила плечи и слепо уставилась на мерцающие огни, на самом деле их не видя. Ничего не видя.

— Нет. Наверное, не хочу, — тихо сказала она.

Его подбородок ненадолго опустился к груди, после чего он кивнул раз, другой, а затем отошёл от неё, взял с кресла свой пиджак и направился к входной двери.

Она повернулась и смотрела, как он уходит, хотя и не пыталась проводить его до двери. Она не была уверена, что её ноги справятся.

Кэссиди обернулся,

прежде чем исчезнуть из её поля зрения. — Раньше ты была храброй, Эмма. Что случилось?

— Мы случились. Мы не подходим друг другу. Храбрость не принесла никакой пользы. Я лучше буду осторожной.

Не так больно.

Он долго всматривался в её лицо, прежде чем неожиданно двинулся в её сторону, остановился у стола, чтобы взять оба бокала с вином. Один протянул ей.

Она взяла его в замешательстве, ища на его лице объяснения, но его черты были пустыми, а глаза холодными. Он чокнулся своим бокалом о её. — За то, чтобы двигаться дальше. За чёртову дистанцию.

Он сделал большой глоток, прежде чем она успела отреагировать, а затем отвернулся, поставив бокал на стойку и направившись к входной двери.

— Кэссиди.

Он сделал паузу, обернувшись, и вспышка надежды в его глазах чуть не стала её погибелью, но она не сказала ему то, что он хотел услышать. Она не могла.

— Последний вопрос, — сказала она. — Для моей статьи. Почему мы расстались?

Он зажмурил глаза, и его смех был резким. — Почему мы расстались? Я скажу тебе, почему… Девушка, которую я любил — да, Эмма, любил — сказала мне, что не хочет выходить за меня замуж. Более того, она швырнула мне в голову обручальное кольцо, которое я выбирал четыре недели.

Эмма втянула воздух, а Кэссиди печально покачал головой. — Я уверен, что у тебя есть своя версия того, что произошло, но моя версия? Моя версия заканчивается тем, что девушка, которая утверждала, что любит меня, даже не выслушала меня. Я совершил ошибку. Да. Ошибки. Но ты бросила меня, Эмма. Убедись, что ты правильно истолковала эту часть своей истории.

Она слышала, как открылась дверь. Слышала, как она закрылась. И всё равно она не двигалась.

Её мозг понимал, что она только что избежала множества душевных страданий, обеспечив продолжение их холодной войны.

Но её целью было защитить своё сердце, и она отчаянно боялась, что для этого уже слишком поздно.

Для этого было слишком поздно с того самого дня, как она встретила его.

Глава 18

— По шкале от одного до десяти, насколько это больно? — спросила Райли, появляясь рядом с Эммой.

Эмма посмотрела на свою подругу. — Это не больно.

Почти.

Ладно, это было больно. Нет. Боль не могла описать это. Эмма была в агонии.

Райли сверкнула улыбкой, её зубы были белыми на фоне сиренево-красной помады, которая подняла её и без того статус секс-бомбы до стратосферы. Короткое чёрное платье тоже было неплохим.

— Давай, Эмс. Ты же знаешь, что хочешь кому-то выговориться.

Эмма поджала губы и взяла один из бокалов вина с маленького бара, установленного в углу отдельной комнаты, где Джули и Митчелл проводили свой репетиционный ужин.

— Я предполагала, что всё будет плохо, — призналась Эмма. — Я несколько дней мысленно подбадривала себя.