Беглец между мирами
Шрифт:
Надзиратель тем временем уже закончил открывать кандалы, и Славик осторожно потирал окровавленные запястья, думая о сказанном Ратаном. Он мог бы вскочить и вцепиться ему в горло, но речь вербовщика его сильно впечатлила, а слова о демонах Гарбогах нешуточно напугала. Он не знал, что это за демоны такие, но встретив на своем пути не мало странных созданий, как чудовищ, так и бесплотных существ, Славик серьезно задумался. Никто из рабов не решался подняться с места, пока парочка не покинула трюм и не умчалась на верхнюю палубу, оставив дверь открытой. Славик первый поднялся и подбежал к завязанному на узел тюку. Развязав его он увидел, что там внутри лежало оружие: мечи, топоры, кинжалы, сабли и ятаганы. Даже серпы и молоты можно было там отыскать. Выбрав не сильно длинный меч, чтобы было удобно им махать в ограниченном пространстве судна, он взмахнул им несколько раз, рассекая воздух со свистом. Меч был похож на мачете, только с более острым концом и менее широким лезвием. Остальные рабы последовали его примеру и толкаясь, сбивая друг друга с ног, распихивая трупы своих бывших товарищей, которых забил до смерти
Страшный удар настиг судно в правый борт. Словно весь мир перевернули с ног на голову. Славик с остальными рабами полетел в сторону, падая на плечо. Он сильно забился, но когда судно начало восстанавливаться кренящим моментом, его быстро потащило влево. Его рука крепко сжимала меч, даже не смотря на скользкие от крови руки. Он смог его удержать и попытался вскочить на ноги. Сотни разъяренных криков раздалось на верхней палубе, и он отчетливо услышал, как в борт вонзилось десятки стрел и еще что-то покрупнее. Обшивка корабля заскрипела и застонала, под напором тянущихся тросов. «Абордажные крюки» — подумал Славик, и кинулся по лестнице наверх.
Когда он очутился на верхней палубе, то увидел ожесточенное сражение в самом разгаре. Уже несколько трупов контрабандистов лежало, пораженных вражескими стрелами. Сами нападающие люто сражались, в беспощадной веренице клинков и топоров. Гарбоги выглядели очень необычно и жутко. Это были по всей видимости люди, но то ли образ жизни, то ли необъяснимые мутации, сделали из них настоящих монстров. Они были невысокими, и тела их были покрыты темно-серебряной краской с ног до головы. Шрамы украшали их спины, грудь и руки, которые бугристыми полосками одна к одной, переливались над объемными мускулами. Одеты в набедренные повязки, сделанные из коричневой, покрытой шерстью кожи, которые венчались широкими поясами. Они двигались очень быстро и резко. Как размытые силуэты, плясали кровожадные воины, размахивая своими клинками, сея смерть и разрушения на главной палубе. Их лица были искажены в ужасающих гримасах, а острые, акульи зубы, смотрелись хищно и опасно. Почти все они носили ирокезы на голове, что сопоставляло их образ с привычными для восприятия Славика, индейцами.
Он увидел колдуна, который надел на него магический артефакт в виде паука. Тот вскидывал руки к верху, и выкрикивая замысловатые слова, насылал на Гарбогов облака черного, клубящегося дыма, который обволакивал своих жертв с жужжащим звуком. Гарбоги, оказавшиеся в плену этих облачков, нечеловечески кричали, словно их пожирали заживо.
Контрабандисты давали Гарбогам достойный отпор, и пока Славик стоял в ступоре, многие из каннибалов, также были уже мертвы. Из оцепенения его вывел несущийся на него падальщик, с занесенным над головой топором. Он несся к нему, с диким оскалом на лице, который был переполнен ненавистью и жаждой крови. Когда противник был уже едва в нескольких шагах от Славика, молодой раб прыгнул вперед выставляя левую ногу согнутую в колене, и вытянувшись всей спиной, выкинул руку с мечем в сторону Гарбога, оставляя широкую, кровавую полоску на его упругом животе. Плоть удивительно легко поддалась лезвию меча, и почти хирургический надрез разошелся в стороны, выкидывая ливер каннибала на окровавленную палубу. Краем глаза, а может даже просто чутьем, Славик увидел несущийся предмет к его лицу. Он лишь успел на пару сантиметров сдвинуться назад, как его щеку оцарапала пролетевшая мимо его головы, стрела. Перед ним сражались сразу двое бандитов с Гарбогами, и стояли нападавшие к Славе спиной. Не думая о чести и доблести, он полоснул их по спинам размашистыми ударами крест на крест. Один из нападавших захватчиков умер на месте, а вот второй, начал медленно разворачиваться к нему лицом. Еще одним замахом, Славик попытался добить своего врага, как сзади в свой меч получил сильный удар, и под его стремительной силой, тупая часть клинка больно ударила его в голову, рассекая кожу под волосами. Хлынула кровь, и он почувствовал как горячая струя побежала по его затылку на плечо. В этот момент он смотрел на свою предыдущую жертву, которая уже почти развернулась к нему лицом, но контрабандист, с которым сражался Гарбог, ловким, почти незаметным движением своего меча, отрубил ему голову. Она покатилась по палубе с глухим звуком, а мертвые глаза, вертясь в полете, рассматривали в последний миг панораму боя. От удара в голову собственным мечом, который спас его от верной гибели, Славика развернуло и опрокинуло на бок. А его неудавшийся убийца, уже молниеносно опускал свой меч, на открывшийся его торс. Вмешался чужой клинок, который твердым препятствием встал на пути, оружия Гарбога. Клинки встретились со звонким лязгом, выбив друг из друга сноп искр. Слава оглянулся и увидел одноглазого капитана, который оттолкнул меч каннибала вверх, и продолжая движение своего клинка вперед, лишь слегка изменил его направление и рассек горло противника в районе яремной вены. Тугая, алая струя, мелким фонтаном забила из разрезанной раны, а Гарбог, схватившись за шею, завалился, как падающее дерево. Славик в этот момент смотрел на капитана, и вздрогнул когда увидел, как сразу три меча летели сверху на его спину. Он даже не успел подумать предупредить его, как проворный капитан, развернулся в их сторону, подставляя свою меч, блокирую сразу три клинка. Опять искры взлетели вверх, и капитан слегка потянув все три оружия на себя, оттолкнул неприятелей назад, выхватывая из-за спины кинжал. Его лезвия сверкнули на солнце и капитан, точными взмахами, как взмахи кисти художника,
Звон металла постепенно стихал, и уже из гулкого шума, превратился в редкие очаги, лязгающих ударов. Битва оканчивалась и Славик встал в боевую позицию, подавшись телом вперед и пригнувшись ближе к палубе. Он крутился вокруг себя, пытаясь выискать угрозу, но видел лишь еще несколько ожесточенных драк. Его сердце бешенно колотилось в груди, грозя выпрыгнуть и умчаться вплавь в безопасное место. Адреналин горячими волнами разливался в его организме, неистово закипая. Пот, кровь, грязь — все заливало глаза, мешая смотреть, но он резким движением обтирал глаза и лоб, и дальше вертелся как заводной волчок.
На палубу рухнули последние тела Гарбогов, и шум на мгновение прекратился. Контрабандисты, тяжело дыша, вытирая с лиц кровь, и нервно оглядываясь замерли, а спустя секунду тишину разорвал победный крик:
— ААААА-АААА-АААА!!!!!! — Победители вскинули свои руки с мечами к небу, и продолжали орать, а немного успокоившийся Славик, сам не понимая почему, присоединился к победному крику. Его душу переполняла буря эмоций — восторг, азарт, счастье. Такое ощущение складывалось, что в него сейчас вливали энергию из мощнейшего источника, а источником была сама жизнь. Он впервые участвовал в сражение, такого масштаба, и впервые убил человека… До этого ему приходилось сражаться, но лишь с неизведанными тварями, к которым у него не возникало жалости. Но сегодня он убивал себе подобных, и эта мысль омрачила сладкий вкус победы. Он опустил меч, и поднял лицо к небу. Солнце ослепила его своими золотыми лучами, и Славик застыл не шевелясь. Когда крики вокруг стихли, он осмотрелся по сторонам, и увидел, что он единственный выживший раб на палубе. Все остальные были мертвы. Контрабандисты с интересом и уважением смотрели на него, и даже сам капитан одарил его одобряющей улыбкой. Славик стоял и тупо на них смотрел. За спиной скрипнули доски и он обернулся на этот звук. Едва он это сделал, как увидел Ратана шагнувшего к нему почти в плотную. Он резким движением, вскинул эфес своего меча, и навершием ударил его в лоб. В глазах моментально потемнело, и он потерял сознание.
Глава 26
— Убить ее! — закричал Берон. Воины, охранявшие его в походе, тут же начали надвигаться на девушку, которая по-прежнему стояла и безмолвно глядела на него. Она не вскинула лук, не выхватила стрелу и даже, не использовала какое-нибудь хитрое заклинание. Берону сразу показалось, что девчонка имеет магические способности. Она просто стояла и смотрела в глаза Берона, а затем сказала:
— Не надо Берон! Я не враг! Нам нужно поговорить с тобой. Это и в твоих интересах тоже.
— Что за вздор ты несешь? И откуда ты знаешь мое имя? — Он присмотрелся к девушке внимательнее, пытаясь вспомнить, не встречались ли они раньше, но мог поклясться, что он ее видел впервые.
— Я знаю кто убил твоих родителей, и я могу тебе рассказать как и почему это произошло. — Она беспристрастно смотрела на молодого полководца, понимая, что ей удалось его зацепить, но он еще колебался. — Берон, я все тебе расскажу, но ты должен мне дать слово, что после этого ты меня выслушаешь. Ты выслушаешь все что я скажу, а дальше решение будет за тобой.
— Ты слишком молода, чтобы знать такие вещи. Моих родителей убили давным-давно, а судя по тебе, ты едва появилась на свет в то время. Ты не можешь мне ничего рассказать. — Он капризничал, стоял на своем, отказываясь верить, потому что боялся, что история девушки будет неправдоподобной и он ей не поверит, а значит еще одна частичка надежды умрет. И умрет она вместе с этой выскочкой. Эралия стояла, не сказав ни слова, когда из-за большого валуна, возле которого происходила беседа, вышел хорошо знакомый Берону берендей.
— Выслушай ее парень. Она действительно знает, о чем говорит. — Баллар стоял, чуть выставив левую ногу согнутую в колене вперед, опираясь на рукоять своего меча левой ладонью.
— Баллар?!? Что ты здесь делаешь? Я же велел тебе замещать меня в Немаде. Почему ты привел сюда эту лгунью. — Вначале Берон растерялся, но секунду оправившись, он накинулся на своего заместителя с упреками и обвинениями, чем себя сильно раззадорил, и теперь он начинал постепенно закипать от ярости.
— Мой господин! Выслушайте нас. Мы желаем Вам только добра. — Перешел на официально уважительный тон Баллар, чтобы смягчить нрав своего командира, а затем сказал еще мягче, по-отечески: — Берон, я знаю тебя с самого рождения, я научил тебя всему, что знал сам и ты вырос, став могучим и непобедимым воином. Позволь нам поговорить с тобой, хотя бы в дань уважения всему тому, что мы с тобой пережили вместе.