Бегущий по лезвию бритвы

Дик Филип Киндред

— Ваш номер не отвечает,— сказала шайеннская телефонистка,— Я могу повторить вызов...

— Не надо,— Джулиана мотнула головой. В конце концов это был всего лишь каприз,— Спасибо,— Она повесила трубку и решила подождать такси на улице.

Возле нее остановилась сияющая новенькая машина. Водитель торопливо вышел, обогнул такси и распахнул дверцу.

Мгновение спустя роскошный «кадиллак» помчал Джулиану по улицам Шайенна к Абендсенам.

Дом Абендсенов — одноэтажный особняк, окруженный пышно разросшимися кустами

и клумбами с розами,— был ярко освещён. Джулиана услышала музыку и голоса. Идя по мощенной гравием дорожке, она думала: «Не ошиблась ли я адресом? Неужели это и есть Высокий Замок? А как насчет слухов и легенд?» Дом оказался обыкновенным, хотя и был довольно красив, а парк — идеально ухожен. Рядом с домом, под навесом, она заметила детский велосипед.

Может, это не тот Абендсен? Адрес она нашла в шайеннском телефонном справочнике.

Джулиана взошла на крыльцо с чугунными перилами и нажала кнопку звонка. Дверь была приотворена. Она увидела гостиную, людей, венецианские занавеси на окнах, пианино, камин, книжные шкафы... «Красивая обстановка,— подумала она.— Что у них сегодня? Прием? Нет, все одеты неофициально».

Дверь распахнул взъерошенный мальчуган лет тринадцати в тенниске и джинсах.

— Да?

— Мистер Абендсен дома? Он не занят? — спросила Джулиана.

— Мама! — позвал мальчик.— Тут к папе пришли!

К двери подошла рыжеволосая женщина лет тридцати пяти с проницательными серыми глазами и улыбкой столь доброжелательной и располагающей, что Джулиана сразу поняла: это Кэролайн Абендсен.

— Я звонила вчера вечером,— сказала она.

— Да, да, я помню,— Улыбка миссис Абендсен стала еще шире. У нее были идеальные ровные белые зубы. «Ирландка,— подумала Джулиана.— Только ирландская кровь может придать форме рта такую женственность».

— Позвольте вашу сумочку и пальто. Вы пришли как раз вовремя. У нас собрались друзья. Какое восхитительное платье! От Черубини, я не ошиблась? — Женщина провела Джулиану мимо переполненной вешалки, через гостиную в спальню, где положила ее вещи на кровать рядом с другими.— Муж где-то здесь. Поищите высокого человека в очках с бокалом «старомодного» [74] .— Ласковый свет ее глаз пронизывал Джулиану.

«Удивительно,— подумала Джулиана.— Мы сразу поняли друг друга».

74

Коктейль из виски, горького пива, имбиря и лимонной корочки.

— Я приехала издалека,— сообщила она.

— Да, вы говорили... Ага, вот он.— Кэролайн Абендсен подвела ее к группе мужчин.—Дорогой, подойди сюда,—позвала она.— Тут одна из твоих читательниц рвется сказать тебе несколько слов.

К ним направился очень высокий смуглый человек с темными вьющимися волосами и карими или даже, благодаря тонированным очкам, фиолетовыми глазами. На нем был дорогой, сшитый на заказ костюм из натуральной шерсти, который без каких-либо портновских ухищрений подчеркивал широкие плечи

владельца. Джулиана впервые в жизни видела такого необыкновенного человека и потому с удивлением воззрилась на него.

— Миссис Фринк целый день ехала из Каньон-сити, чтобы поговорить с тобой о «Саранче»,— представила ее Кэролайн.

— Я думала, вы живете в крепости,— сказала Джулиана.

Готорн Абендсен поклонился.

— Да, мы жили в крепости. Чтобы добраться туда, приходилось пользоваться лифтом, а у меня боязнь высоты. В один прекрасный день, когда я хорошо набрался, со мной случился приступ. Говорят, я отказался подниматься по той причине, что трос лифта держит сам Иисус Христос. С тех пор это повторялось каждый раз, и тогда я решил переехать сюда, чтобы обойтись без лифта.

Джулиана не поняла. Кэролайн пояснила:

— Гот рассказывал, что, когда он доезжал наверх, до Христа, то не мог подняться на ноги, а приветствовать Господа сидя — нехорошо.

— Выходит, вы продали Высокий Замок и вернулись в город? — спросила Джулиана.

— Хотите что-нибудь выпить? — вместо ответа предложил Абендсен.

— Давайте,— согласилась она.— Но не «старомодный»,— Джулиана давно заметила бар, заставленный бутылками, бокалами, вазами с сэндвичами и фруктами. Она направилась туда в сопровождении Абендсенов.—Плесните немного «харпера» со льдом. Вы знакомы с Оракулом?

— Нет,— покачал головой Абендсен, наполняя для нее бокал.

— С «Книгой Перемен»,— пояснила она.

— Нет, не знаком,—повторил он, протягивая бокал.

— Не дразни ее,— попросила Кэролайн.

— Я прочла вашу книгу,— сказала Джулиана,— по правде говоря, дочитала сегодня вечером. Откуда вы узнали о мире, который описали?

Абендсен, хмуро глядя в сторону, потер верхнюю губу костяшкой согнутого пальца.

— Вы пользовались Оракулом?

Абендсен молча взглянул на нее.

— Только прошу вас, не надо острить или ребячиться. Скажите правду.

Пожевывая губу и покачиваясь на каблуках, Абендсен смотрел в пол. Шум голосов в комнате стих, те, кто находились поблизости, прислушивались к разговору. Джулиана почувствовала всеобщее неодобрение, но ей был необходим ответ.

— Это... трудный вопрос,— вымолвил наконец Абендсен.

— Нет, не трудный.

В комнате наступила полная тишина. Все смотрели на них.

— Сожалею, но я не готов ответить,—сказал Абендсен.— Вам придется с этим смириться.

— Тогда как вы написали книгу? — настаивала Джулиана.

— Что делает эта брошь на вашем платье? Отгоняет духов или всего-навсего соединяет части в целое?

— Почему вы уходите от ответа? — спросила она.— Почему увиливаете, делая бессмысленные замечания?

— У каждого есть... технические секреты,— медленно проговорил Готорн Абендсен.— У вас — свои, у меня — свои. Вот что я имел в виду. Вам следует воспринимать «Саранчу» как мое видение мира...— Он снова протянул ей бокал.— Ведь, когда вы садитесь на диван, вас не интересует, что у него внутри: пружины или поролон.