Белая башня
Шрифт:
— Здоровые, — Ирграм вспомнил зверя, которого и кабаном-то назвать можно было лишь весьма условно. — Людей не боятся.
А вот нежить, если и была помимо туманной твари, то пряталась куда лучше зверья.
— Маги помогут.
Если так…
Будет забавно посмотреть.
Маги устроились в зарослях орешника. Тонкие хлыстовины его поднимались, переплетаясь друг с другом, и на ветках уже дозревали орехи. Правда, было их не так и мног,. да и судя по разрытым корням, свиньи тоже об орехах знали
Но людям тоже осталось.
Барон вот сорвал парочку, которые поспешил сунуть мешекской девице. Что-то даже сказал, если приняла она подношение с благодарным кивком. Даже вон улыбнулась.
Магичка вертела орех в руках, то ли не решаясь попробовать, то ли не зная, как расколоть скорлупу.
— Там кабаны, — Тень дотянулся до ореха.
И скорлупу раздавил пальцами. Протянул сердцевину сыну, который только головой помотал, краснея при том.
Глупый.
Орехи — это полезно. Ну да пусть сами разбираются.
— Мясо нам не помешает, — заметил Винченцо, поднимаясь. — Я уже начинаю забывать, каково оно на вкус… такое, чтобы не высушенное до состояния подошвы.
— Охота, стало быть… — Карраго не пошевелился. Он сидел, прикрыв глаза, и вид имел донельзя бледный. — Печень… сырая печень сейчас пригодилась бы. Или мозг. Мозг очень питателен.
— До него еще добраться надо, — не выдержал Ирграм.
— Один не справлюсь, — Тень повертел ядрышко ореха и закинул в рот. — Зверье крупное. И стадо. Может быть опасно…
— Я помогу, — уговаривать Винченцо не пришлось.
Дикарь молча поднялся, но жестом остановил мальчишку.
— Тут сиди.
— Я…
— Велик и могуч, и на кабанов охотился. Верю. Но сейчас не время. Просто… побудь здесь. Пригляди. Если есть кабаны, будет и другое зверье. Или не зверье.
Объяснение мальчишке не понравилось. Он явно вознамерился спорить, но невеста дернула его за руку и сказала что-то. Тихо так сказала, но спорить мальчишка передумал.
Кивнул.
И плюхнулся на мхи.
— Только, — сказал он мрачно, — если кабан, то яйца ему сразу отрезайте. А то потом мясо вонять будет.
Тень хмыкнул. А больше никто ничего не сказал.
Охота.
Охота не задалась с самого начала, а ведь Ирграм предполагал, что так оно и будет. Но кто ж его послушает?
Короткий разговор.
И Тень привычно раздает указания. Те двое и не думают спорить. С магом-то понятно, он, может, и силен, но кабанов до нынешнего дня видел исключительно в разделанном виде. Или на картинках. А второй почему молчит?
Слушает внимательно.
И клинок свой сжимает, будто тот в схватке поможет. На кабана с мечом идти — дурь несусветная, но копий у них нет, луков с арбалетами тем паче.
— Спугнешь их, — Тень,
Зверюга сидела и слушала, еще немного и Ирграм поверит, что она не просто так, а понимает каждое сказанное слово.
— Лучше бы вовсе отделить от стада какую свинью, но это вряд ли… маловато нас.
Тень вздохнул.
И кажется, начал сожалеть о затее. Ирграм хотел сказать, что можно и отступиться, поискать добычу попроще. Тех же зайцев в окрестностях водилось немало, но… промолчал.
Из интереса.
Исключительно.
А дальше как раз все пошло не по плану. Люди огибали кабанью лежку осторожно, стараясь не слишком шуметь. И почти дошли до нужного места, когда где-то в глубине леса раздался вой. Вой был низким утробным и таким, что рытвенник, упав на землю, оскалился.
Вой пробирал до костей.
Заставляя губы задираться, и из горла сам собой вырвался глухой рык.
— Что за… — Тень перехватил клинок.
А кабаны вскочили.
Матерый секач издал громкий визг. Засуетились свиньи, подзывая поросят. Затрясли тяжелыми головами, затопотали.
Вой раздался слева.
И ближе.
И справа.
Тварей явно было несколько. И кабанье стадо тоже сообразило. Зверье застыло на долю мгновенья, чтобы после в едином порыве броситься вперед.
Прямо туда, где стояли люди.
— Твою ж…
Хрустели ветви. И трещали. Ирграм, не дожидаясь приближения тварей, споро вскарабкался на сосну, да там и застыл, вцепившись когтями в ветку.
— Огонь! — рев Тени потонул в визге стада, что ломилось, не разбирая дороги. Их подхлестывал вой тварей, что доносился, казалось, отовсюду.
И рокот пламени, поднявшегося между людьми и свиньями, ненадолго заглушил его.
Пахнуло жаром.
Раздался визг и крик, почти человеческий, резанувший по ушам болью. Кабан, не сумев остановиться, влетел в пламя, повернулся, взрывая копытами влажную землю. И снова заорал.
А следом заверещали свиньи.
Стих вой.
Запахло паленым волосом, жареным мясом и еще чем-то на редкость тошнотворным. Метнулась тень человека, спеша уйти с дороги. Но опаленный магическим огнем, одуревший от боли и ярости зверь, заметил.
Развернулся.
И уже с хрипом бросился на того, кого здраво счел виновником боли. Секач был огромен. И ужасен. Шкура его, оплавившись, треснула, пошла рваными полосами, сквозь которые сочилась темная жижа. Каждое движение причиняло новую боль.
И подгоняло.
Кабан повел головой и ринулся на человека, норовя поддеть его желтым кривым клыком. Тень оказался быстрее.
Он метнулся в сторону, впрочем, успев ткнуть кабана клинком. И тот, прошив опаленную шкуру, мышцы не одолел.