Белая леди
Шрифт:
— Мистер Торренс?
Голос Мэттью.
— Да?
Блум узнал голос Торренса, хотя казалось, что он говорил из колодца. Блум понял, что Мэттью позвонил ему из машины, а Торренс, видимо, отвечал ему из гостиницы. Телефон в машине. Блум не учел и этого фактора. Сколько раз Мэттью звонил с этого телефона на прошлой неделе? Он снова был готов дать себе по заднице, потому что не попросил милейшую мисс Финч представить ему другие звонки Мэттью.
— Надеюсь, что смогу
Блум остановил пленку и перемотал ее с самого начала.
— Да?
— Меня зовут Мэттью Хоуп, сэр. Я знаю, что вы сейчас требуете пересмотра дела по исключению вас из завещания вашей бывшей жены. Мне бы хотелось побеседовать с вами сегодня вечером…
— Откуда вам известно, по какой причине я нахожусь в городе?
— Сэр, я — адвокат и, может быть, смогу помочь вам в этом деле. Между прочим…
— Вы говорили с моим поверенным? Он вас просил…
— Да, я с ним говорил, но с вами сейчас я разговариваю по собственной инициативе.
— Он вам сказал, где вы меня можете найти?
— Нет.
— А кто вам это сказал?
— Женщина по имени Эгги Донован. Мистер Торренс, мне кажется, что вы получили копию завещания вашей бывшей жены из Отделения суда по наследственным делам…
— Умершей жены, а не бывшей. Завещания не скрываются, поэтому в этом нет ничего противозаконного…
— Сэр, я не заявляю, что в этом есть что-то противозаконное. Я звоню вам, потому что надеюсь, что смогу как-то ускорить решение этого дела. Если только вы действительно хотите, чтобы все было разрешено как можно скорее. Я могу заехать к вам вечером, если это заинтересует вас. Я могу приехать в «Шелби Армс», нуу-у, скажем, через полчаса…
— Вы представляете мою дочь?
— Марию? Нет, сэр.
— Но вы ее знаете?
— Да, я с ней разговаривал.
— О чем?
— Она считает, что мать убил Дейви Шид.
— Какая чушь!
— В любом случае, если бы я мог заехать…
— Я сейчас занят.
— Может быть, попозже?
— Тогда я тоже буду занят.
— Завтра утром?
— В какое время?
— В девять часов?
— Слишком рано.
— Как насчет десяти утра?
— Я с вами свяжусь.
И послышался звук повешенной трубки.
Блум продолжал слушать
— Пятница, двадцать пятое марта, без пяти десять. Я подъехал к гостинице «Шелби Армс»…
Звуки шагов, какие-то шумы и неразличимые голоса.
— Пожалуйста, мистера Торренса.
— Ваше имя?
— Мэттью Хоуп. Он меня ждет.
— Секунду.
Опять послышался шум.
— Мистер Торренс. Человек по имени Хоуп внизу. Он говорит, что… Хорошо, сейчас. Вы можете подняться, комната тридцать семь, лифт не работает.
— Благодарю.
Шум
— Мэттью Хоуп?
Снова неразличимый голос и щелканье замка.
— Мистер Торренс?
— Входите.
Звук закрывающейся двери, шум запора.
— Садитесь.
— Спасибо.
— Так в чем дело?
— Мистер Торренс, я предпочитаю действовать в открытую. Мне известно, что вы желаете получить законную часть имущества вашей бывшей жены…
— Откуда вам все это известно?
— У меня есть друзья в суде.
— В суде я ни с кем не обсуждал этот вопрос.
— У меня есть друзья друзей.
— Кто-то, кто знает Д’Аллессандро?
— Какое это имеет значение? Если у меня правильная информация и если я помогу вам получить тридцать процентов от состояния Уиллы, без шума и без трудностей…
— Как вы сможете это сделать?
— Проблема состоит не в том, как я смогу это сделать. Проблема в другом: имеется ли возможность сделать это без лишнего шума?
— О чем вы говорите?
— Мистер Торренс, я говорю об убийстве Уиллы.
— Она не была убита, она покончила с собой. И в любом случае я не имел к ее смерти ни малейшего отношения.
— Ну, в Миссури, кажется, имеется кое-что…
— Меня это не волнует.
— Я хочу сказать, что другая сторона может начать тяжбу.
— Что за другая сторона?
— Конечно, ваша дочь. Я уверен, ей не захочется расставаться с тридцатью процентами наследства.
— Вы точно ее не представляете?
— Абсолютно точно.
— А кого вы представляете?
— Надеюсь, что стану представлять вас.
— Интересно, вы что, работаете в качестве «Скорой помощи»?
— Давайте скажем так: я — оптимист, желающий получить десять процентов от тридцати процентов акций на владение половиной цирка.
— Ничего себе!
— Марии досталась половина цирка «Стедман энд Роджер», не так ли?
— Вы и это знаете?
— Да, сэр, знаю.
— И вы желаете получить десять процентов того, что получу я?
— Только если я выиграю дело. Если я проиграю, вы отправитесь домой, в Атланту, не заплатив мне ни цента!
— Вы и об этом подумали? И вы все знаете?
— Что вы живете в Атланте? Да!
— Вам пришлось потрудиться.
— Ну-у-у! Так что вы скажете?
— Почему вы считаете, что Мария подаст встречный иск? Вам сказала об этом моя дочь?
— Нет, она мне этого не говорила. Между прочим, вы с ней виделись после вашего приезда сюда?
— Нет.
Он врет, подумал Блум. В его календаре было записано на прошлую среду: