Белое движение. Исторические портреты. Том 2

Кручинин Андрей Сергеевич

Польско-советское перемирие, кроме того, оставляло в одиночестве боровшегося на Юге Врангеля, которому прямо подчинялась так называемая 3-я Русская Армия [77] , формально - Савинков и его Политический Комитет и, как мы помним, изъявлял готовность к подчинению Булак-Балахович. Ходили слухи о готовящемся союзе Врангеля с Петлюрой, хотя обе заинтересованные стороны вряд ли до конца верили в это. Тем не менее создавалась не только возможность для объединения или хотя бы координации действий всех, кто не желал складывать оружие, но и объективная необходимость наступлением приковать к себе часть большевицких сил, которые

в противном случае могли бы быть переброшены на Юг.

77

1-я и 2-я сражались в Таврии. – А. К.

Возможно, существовали и прямые инструкции Врангеля, не называвшие конкретных дат, но определявшие условия перехода в наступление - не зря через три дня после возобновления Балаховичем боевых действий барон, узнавший о них «частным образом», телеграммой Савинкову и Булаку приветствовал их и выражал «полную уверенность, что общими усилиями и настойчивостью [мы] доведём до конца нашу совместную борьбу и освободим нашу исстрадавшуюся Родину от ига насильников», в те же дни предполагая направить в Польшу генерала Я. А. Слащова-Крымского для объединения военного руководства. Что же касается 3-й Армии, которой теперь командовал произведённый в генералы Б. С. Пермикин, то Савинков утверждал: «Врангель ему приказал [наступать], а он исполнял приказ начальства».

Были и некоторые основания для надежд и далеко идущих планов. Не прекращалась польская поддержка: «При дальнейшем развёртывании дивизии в армию, — свидетельствовал капитан Елин, - были организованы - кроме имеющихся всех частей - автоколонны и авиационные отряды. Автомобили были тоже отпущены польскими властями в исправном виде и высланы немедленно на фронт. Часть машин, требующая ремонта, была отдана в частные гаражи, быстро исправлена и тоже отправлена на фронт за исключением лишь 3-х машин, требуемых для интендантских складов». Балаховичу оказывалось содействие в пополнении его частей, формировании новых и накапливании их вблизи демаркационной линии. В результате к концу октября Армия состояла из трёх дивизий и отдельной бригады (всего 12 пехотных и 7 конных полков с артиллерией, общей численностью до 20 000 человек, из которых, однако, лишь немногим более половины относилось к боевому составу) и была самым крупным войсковым соединением, которое когда-либо подчинялось «Батьке».

Однако в то же время он совершает и большую ошибку, опубликовав «Программу Русской народной Добровольческой армии», кем бы она ни была составлена (на энергичные и убедительные «приказы Батьки» этот декларативный и полный «теоретизирования» текст отнюдь не походит): наряду с лозунгами, рассчитанными на импонирование народным массам, документ таил в себе и самую страшную угрозу - превращения национальных вооружённых сил в партийную организацию.

«1. Мы будем вести непримиримую борьбу с большевизмом во имя народного начала, - говорилось в нём, – ибо идея большевизма, не говоря о её нравственной и государственной несостоятельности, в корне противоречит делу народному.

Мы стремимся к освобождению России от всех насильников, самозванно распоряжающихся достоянием народа и не дающих ему свободы выявить собственную волю к устроению своей жизни.

Поэтому мы отвергаем не только большевизм, царящий в советской России и являющийся новым самодержавием слева, но также всякие реакционные попытки монархистов справа; большевистский монархизм

и монархический большевизм неприемлемы в равной мере.

2. Мы станем бороться с большевизмом рука об руку со всеми другими народами, уже ведущими таковую борьбу, и с могущими вступить в неё.

Пусть знают эти народы, что мы не стремимся к восстановлению прежней России с насильно подогнанными в её пределы областями и государствами, ставшими ныне самостоятельными; мы стремимся к уничтожению большевизма, ибо он есть политическая и экономическая смерть страны.

Мы призываем все народы и страны, борющиеся ныне с большевиками порознь, сплотиться в военную коалицию на поле брани и в политический союз, ни в чём не стесняющий их самостоятельных суверенных прав, для борьбы совместной как с большевиками, так и с монархизмом, с этими двумя не только русскими, но и общемировыми опасностями.

Мы предлагаем конфедеративное сотрудничество национальностям, вовлечённым в борьбу с большевиками, на началах полной свободы, самоопределения и широкого проявления национальной инициативы, зная, что братская терпимость лежит в основе русского народного духа. Проявления иных чувств всегда являлись результатом искусственно привитых или насильственно навязанных убеждений.

3. Мы стремимся не к завоеванию России силою оружия, а к уничтожению понятия “Советская Россия”, которая является плодом самодержавной тирании захватчиков власти.

Поэтому мы боремся не против красной армии, состоящей из насильно мобилизованного народа, а против тех, кто произвёл эту мобилизацию, против комиссаров, коммунистов и их приспешников.

Против них мы будем бороться не только оружием, но и словом правды, обращённым к красной армии.

4. Борьба с советской властью исключительно силою оружия, завоевательным способом, терпела, начиная с чехословацкого движения в Июне 1918 года и кончая наступлением Северо-Западной армии в Октябре 1919 года, неудачу за неудачей.

Поэтому способы борьбы с советской Россией должны быть изменены коренным образом.

Борьба с большевизмом должна совершаться исключительно на добровольческом начале. Это подразумевает полную свободу выбора - идти с нами или нет. Но раз вступивший под наши знамёна отдаёт себя всецело на служение общему делу.

Мы требуем, особенно от переходящего к нам командного состава, решительного отказа от своекорыстных расчётов и бюрократических навыков, предупреждая, что нет суда неумолимее и дисциплины беспощаднее, чем суд и дисциплина братской народной Армии Свободы.

5. Проникновение в душу народную и сознание её особенностей заставляет нас признать, что Россию всегда одушевлял главным образом патриотизм местный, патриотизм области, губернии и даже уезда. Защита родины была особенно понятна как защита своего семейного очага. Рекрутчина была ужасна для народа как долговременная и далёкая разлука с родным кровом.

Ввиду этого практическая борьба с большевиками будет строиться на следующих началах:

а) Удар наносится особым добровольческим корпусом, составленным из бойцов, оторвавшихся от семейного крова и добровольно готовых отдать свою жизнь на борьбу с большевиками.