Белое движение. Исторические портреты. Том 2
Шрифт:
И в дальнейшем этот манёвр - решительный удар, соединённый с глубоким обходом, - стал излюбленным тактическим приёмом Владимира Оскаровича, благодаря которому его отряд неизменно одерживал победы.
Общая обстановка на Волге и в Приуралье в это время была такова: чешские части из группы Чечека освободили от красных Уфу и 8 июля на станции Миньяр соединились с частями Екатеринбургской «группы Чехо-войск» подполковника С. Н. Войцеховского. По согласованию с представителями Антанты был выработан новый план, по которому чешские части должны были повернуть обратно к Волге и образовать там новый Восточный фронт в борьбе против Германии и её союзников - большевиков. Этот план начал немедленно претворяться в жизнь, и в результате в течение последующих четырёх
Однако все эти новопроизведённые чешские полковники и генералы полгода назад были не более чем ротными командирами. Они не имели опыта руководства крупными воинскими соединениями и не могли обойтись без помощи русских офицеров Генштаба, перешедших в Чешско-Словацкий корпус после Октября 1917 года. То же относится и к Каппелю: не раз ему приходилось на поле боя формально объявлять о своём подчинении старшему чешскому начальнику, но фактически бой всегда вёл именно Владимир Оскарович как более опытный командир; он проводил в жизнь собственные планы, но был достаточно тактичным человеком, чтобы не напоминать об этом открыто.
Ряд непрерывных побед сделал имя Каппеля чрезвычайно популярным среди добровольцев Народной Армии и весьма грозным для большевицких отрядов и их предводителей. Вырыпаев сообщает по этому поводу одну любопытную подробность:
«Большевицкий штаб отдельным приказом назначил денежные премии: за голову Каппеля 50 000 рублей, а также за командиров частей: за капитана Хлебникова, командира гаубичной батареи, за командира полевой батареи капитана Попова и за меня по 18 000 рублей. Не помню, сколько за Бузкова, Япучина (конные разведчики), Стафиевского (кавалерия), Юдина (Оренбургская сотня); перед именем каждого стояла цена.
Каппель, читая этот приказ, сказал, смеясь: “Я очень недоволен, - большевики нас дёшево оценили... Ну, да скоро им придётся увеличить назначенную за нас цену...”»
И эти слова он не раз подтверждал на деле.
После второй победы под Сызранью командование Народной Армии Комуча решило воспользоваться благоприятной обстановкой и немедленно организовать наступление на Симбирск. Предполагалось ударить одновременно с трёх сторон: вдоль железной дороги со стороны Бугульмы наступали два батальона l-To Чешско-Словацкого стрелкового полка под командованием полковника Степанова, одновременно с этим отряд Каппеля должен был наступать на Симбирск по правому берегу Волги, а вверх по Волге, отвлекая на себя основные силы красных, должна была действовать белая речная флотилия мичмана Мейрера: наскоро вооружённые трёхдюймовыми орудиями волжские колёсные буксиры «Фельдмаршал Милютин» и «Вульф».
К этому времени отряд Каппеля успел уже значительно пополниться, как за счёт притока добровольцев, так и в результате присылки к нему отдельных рот из формирующихся по городам Поволжья полков Народной Армии. К моменту похода на Симбирск отряд Каппеля, по воспоминаниям Вырыпаева, состоял уже из двух батальонов пехоты, конного эскадрона, казачьей сотни и трёх батарей: лёгкой, гаубичной и конной. Согласно же документам, на 25 июля 1918 года в состав отряда уже входили следующие подразделения: 1-я, 2-я и 3-я роты 1-го Самарского стрелкового полка, 2-я рота 2-го Самарского стрелкового полка, 1-я рота 10-го Бугурусланского
Каппель со своим отрядом выступил в поход 17 июля. Перед Симбирском он высадил отряд с пароходов на правый берег Волги, погрузил пехоту для скорости передвижения на подводы и форсированным маршем двинулся вглубь расположения красных, не обращая при этом внимания на крупные силы врага, оставляемые за спиной. Этот рискованный манёвр полностью себя оправдал: утром 22 июля отряд перерезал железную дорогу, соединяющую Симбирск с Инзой, и с тылу ворвался в город. Сильный красный гарнизон под командованием Г. Д. Гая, несмотря на военные таланты этого впоследствии знаменитого советского военачальника, не смог оказать хоть сколько-нибудь эффективного сопротивления и в панике рассеялся. Чехи капитана Степанова опоздали на три часа и вступили в уже освобождённый Симбирск вечером того же дня, хотя следует подчеркнуть, что они, вместе с речной флотилией, отлично исполнили свою часть задачи - отвлекли внимание красных и дали возможность Каппелю совершить молниеносный бросок.
О новом успехе Каппеля было торжественно объявлено в приказе войскам Народной Армии Комуча № 20 от 25 июля 1918 года:
«22-го сего июля молодой Народной Армией снова одержана большая победа: отряд подполковника Каппеля, выступивший из Сызрани 17 июля, прошёл в 4 перехода 140 вёрст и взял Симбирск. Захвачены громадные склады имущества, броневой поезд, подвижные составы, пароходы. Ещё днём и вечером 21 июля отряд разрушил железную дорогу от Симбирска на Инзу и лишил противника возможности выбраться из железного кольца, охватившего город.
Эта победа одержана, этот Суворовский марш совершён благодаря внутренней спайке частей, дисциплине, вере в себя, вере в своего начальника, вере в правое дело...
Блестящая работа боевых частей Народной Армии до настоящего дня, дух этих частей, вера в победу, пусть послужат примером для остальных частей Народной Армии».
Как же воевал отряд Каппеля? Вряд ли кто ответит на этот вопрос лучше Вырыпаева. Вот как он описывает типичные тактические приёмы добровольцев:
«...Из ближайшей деревни пригнали нужное количество крестьянских подвод для нашей пехоты, которая в это время на Волге никогда не ходила в пешем строю. Отнимая у крестьян подводы в жаркое рабочее время, мы, согласно приказа Каппеля, обязательно платили по 10-15 рублей за каждую (тогда это были приличные деньги). При таких условиях отряд мог передвигаться довольно быстро, не утомляясь.
Расспросив у первых попавшихся местных жителей о противнике, в его сторону направлялся разъезд нашей кавалерии. Приблизительно в одной версте следом за ним двигались главные силы. Наша пехота, расположившись по трое-четверо на телеге на душистом сене, обычно дремала или просто наслаждалась природой. Но лишь только слышались первые выстрелы по нашему разъезду, как будто под действием электрического тока, пригретая тёплым летним солнцем, дремлющая пехота выпрыгивала из своих повозок и, ещё не дождавшись команды и остановки, бе жала с винтовками наперевес в сторону выстрелов.
Каппель на коне впереди главных сил обыкновенно кричал в сторону командира пехоты, бежавшего впереди бойцов Бузкова: “Не рискуйте - берегите людей! Каждый боец дорог!” Бегущий мимо не го Бузков брал под козырёк и вполоборота отвечал: “Слушаюсь!”
Повозки останавливались. Я со своими орудиями съезжал с дороги вправо или влево, строил фронт, но с передков пока не снимался до приказания начальника. И когда минуты через две-три выяснялось, что противник заслуживал внимания, тогда начинался бой. Кавалерия частью оставалась прикрытием к орудиям, а часто уходила в обход врага».