Белое движение. Исторические портреты. Том 2
Шрифт:
Телеграмма, в копии посланная также генералу А. И. Деникину, давала характеристику той «военно-политической базы», на которой предполагалось построить Северо-Западный фронт. В этой телеграмме Юденич предстаёт не только как военный руководитель, но и как политический лидер со вполне определённой позицией: «...С падением Германии открылась возможность образования нового фронта для действия против большевиков, базируясь на Финляндию и Прибалтийские губернии... Около меня объединились все партии от кадет[ов] и правее. Программа тождественна с Вашей. Представители торгового класса, находящиеся в Финляндии, обещали финансовую поддержку. Реальная сила, которою я располагаю в настоящее время - Северный корпус (3 тысячи) [55] и 3-4 тысячи офицеров, находящихся в Финляндии и Скандинавии... Я рассчитываю также на некоторое число - до 30 тысяч - военнопленных офицеров и солдат... Без помощи Антанты обойтись нельзя, и в этом смысле я вёл переговоры с союзниками,
55
Северный корпус формировался осенью 1918 года во Пскове, но после понесённого поражения от большевиков отступил на территорию получившей независимость Эстонии.
– В. Ц.
Отправляя копию этой телеграммы Деникину, Юденич писал: «...Я обращаюсь к Вам с просьбой - помогите мне. Не можете уделить из имеющихся у Вас средств - я знаю, до последнего времени Вы сами во всём нуждались, - убедите наших представителей в Париже, убедите союзников, сообщите - я отойду в сторону, передав дело другому, но не губите самое дело».
В этих последних словах, очевидно, и можно найти ответ на вопрос - почему Юденич согласился взять на себя руководство Белым движением на Северо-Западе России. Не карьерные, не честолюбивые замыслы влекли его. Главная цель - «самое дело», как он его понимал. «Дело», у истоков которого он стоял, «дело» организации сопротивления Советской власти. Успех «дела» сомнительный, шансов на победу мало. Но отступить, бросить начатое - не в характере Юденича. Пусть хотя бы один шанс из сотни - всё равно стоит продолжать борьбу, борьбу, ставшую теперь смыслом жизни не только для него, но и для тысяч тех, кто связал свою судьбу с Белым движением. И ради этого шанса можно и должно сделать всё возможное.
Следующим шагом в организации Белой власти стали создание при Русском Политическом Комитете особого телеграфного агентства «для информации заграничной печати», начавшийся выпуск газеты «Русская жизнь», издание двух бюллетеней «Голос Всероссийской власти», где были опубликованы программные документы Всероссийского Правительства адмирала Колчака. И здесь цель была очевидной - добиться дипломатического признания со стороны союзников (говорилось даже о возможности признания Комитета Англией и Францией de jure) и получить столь необходимую для продолжения Белой борьбы помощь деньгами и военным снаряжением.
Сам Николай Николаевич во многом разделял оптимизм политиков. Учитывая то, что большая часть красных сил действовала на Восточном и Южном фронтах и их переброска потребовала бы значительного времени и средств, Юденич считал, что наступление на Петроград силами небольшой, хотя бы 50-тысячной армии может привести к крупному успеху.
Юденичем совместно с Треповым ещё в декабре 1918 года был составлен проект об организации Белой армии на Северо-Западе. Содействие союзников при этом должно было выразиться в политической и материальной форме. Основные положения этого проекта были перечислены генералом М. Е. Леонтьевым в его выступлении на парижском собрании в августе 1931 года: «1) В области политической помощь союзников требовалась в создании благоприятного идее белой борьбы настроения среди граничащих с советской Россией новообразований - Финляндии и Эстонии; в соответствующем на них давлении для получения их согласия предоставить их территорию как плацдармы для организации и развёртывания вооружённых сил; и наконец, в привлечении этих стран к активному участию в начинающейся борьбе. 2) В материальном отношении помощь союзников должна была вылиться в предоставлении создаваемой армии необходимых вооружения, снаряжения и обмундирования, соответствующего тоннажа коммерческих судов для подвоза всего необходимого для армии и в содействии английского флота, находившегося в Финском заливе, по обеспечению действий армии с моря...»
Серьёзные проблемы возникали и при формировании армии. Дело в том, что к моменту, когда Юденич стал фактически лидером Белого движения на Северо-Западе, против большевиков на территории Эстонии и Латвии уже действовали части Северного корпуса (о них Николай Николаевич упоминал в процитированной выше телеграмме). Части были немногочисленные, весьма пёстрые по своему составу. В оперативном отношении они подчинялись Главнокомандующему армией Эстонской Республики, генералу И. Я. Лайдонеру. Действовали же они под началом своих признанных командиров (нередко в очень малых чинах), скептически относившихся к перспективе единого руководства и подчинения.
Мобилизационные возможности Северного корпуса исчерпывались приграничными с Эстонией губерниями и контингентами бывших военнопленных Российской Армии, возвращающихся
– В. Ц.). 3) Русское население Финляндии, численностью до 15 тысяч, среди которых было до 3 тысяч офицеров. 4) Русское население освобождаемых по мере наступления армии местностей. Это главным образом расчёт на использование мобилизационных возможностей Санкт-Петербургской и Псковской губерний. 5) Русских военнопленных в Германии. От этого последнего источника пришлось совершенно отказаться, когда выяснилось, что наши военнопленные оказались в большей части распропагандированными...»
И тем не менее с начала 1919 года началась активная вербовка офицеров-добровольцев, их обучение, снаряжение в специально создаваемых лагерях в Швеции. Оттуда через Стокгольм они переправлялись в Гельсингфорс и Ревель.
Развивать наступление на Петроград предполагалось возможным с двух направлений. Либо со стороны Финляндии, по Карельскому перешейку, либо со стороны Эстонии, через Псков и Ямбург. В первые месяцы 1919 года из этих двух оперативных линий Юденич явное предпочтение отдавал «финляндскому варианту». Расчёт строился в первую очередь на краткости расстояния от финской границы до Петрограда. Восточная Карелия, в чём убеждали донесения финской разведки, была настроена антибольшевицки, и поэтому можно было бы надеяться на быстрое пополнение армии местными крестьянами. Кроме того, Юденич отмечал возможность тесного взаимодействия с частями Северного фронта, руководимыми генералом Миллером, которые базировались на Архангельск и Мурманск, и с так называемой Олонецкой Армией из финских добровольцев, действовавшей в направлении на Петрозаводск. В случае успеха можно было бы рассчитывать на создание единого антибольшевицкого фронта на Севере России.
Примерно в это же время на Белом Юге северо-западное направление также рассматривалось в качестве одного из наиболее важных. Так, бывший лидер партии «октябристов» и военный и морской министр Временного Правительства, уполномоченный представитель Красного Креста А. И. Гучков в письме к генералу Деникину от 17 января 1919 года отмечал, что прибалтийские республики могли бы стать опорным районом против красного Петрограда. И хотя данный театр военных действий имел и свои недостатки - «большая дальность пунктов формирования и сосредоточения от основного объекта всех операций - Петрограда», замерзание Ревельского порта на период навигации, - эта база должна была быть использована, так как она, «во-первых, угрозой Петрограду в этом направлении отвлечёт на себя часть советских сил и облегчит операцию со стороны Финляндии, и, во-вторых, даст возможность предпринять наступление на Псков - Бологое, угрожая отрезать Петроград. Это последнее направление представляет ещё и ту выгоду, что армия на первых же шагах окажется среди великорусского населения таких губерний, которые и в своих крестьянских массах, и даже в своём городском населении окончательно переболели большевизмом и только и ждут избавителей, которые помогли бы им сбросить с себя большевистский гнёт...»
Подготовка Белой базы на Северо-Западе интенсивно проходила в течение января - апреля 1919 года. Однако вскоре, несмотря на всю активность как Политического Комитета, так и самого Юденича, стало ясно, что жить лишь надеждами на то, что в ближайшем будущем начнётся полномасштабное наступление на Петроград, уже бесперспективно. Полученная поддержка (пока, правда, не более чем декларативная) Англии, наметившиеся перспективы (пока, правда, весьма неопределённые) вступления в войну на стороне Белого движения Финляндии, Эстонии и Латвии (последних - после неудачных попыток их оккупации Красной Армией в начале 1919 года), наконец, очевидные успехи Белых армий на Юге и Востоке России - всё это вместе взятое давало хоть и небольшой, но все- таки шанс для начала успешных действий и на Северо-Западе.
В такой ситуации, не дожидаясь развёртывания сил ингерманландских отрядов на Карельском перешейке, Юденич принял решение открыть военные действия наличными силами Северного корпуса полковника Дзерожинского в Эстонии, насчитывавшего к началу первого наступления на Петроград немногим более 5 000 бойцов, главным образом добровольцев и бывших красноармейцев, 18 орудий и 74 пулемёта.
Конечно, надеяться на победу с такими ничтожными силами было невозможно. Тем не менее большинство в военном и политическом руководстве белых было уверено, что это наступление, во-первых, подтолкнёт англичан к оказанию более существенной помощи; во-вторых, отвлечёт на себя часть сил Красной Армии и тем самым ослабит её сопротивление наступавшей Армии адмирала Колчака; в-третьих, позволит создать плацдарм на территории собственно российских губерний (Псковской и Санкт-Петербургской) и увеличит ряды армии за счёт местных добровольцев и мобилизованных.