Белый Бурхан
Шрифт:
Мужчины приехали поздно - усталые и невеселые. И дальние и ближние пастбища не радовали травой. Как ни крутись теперь с отарами и табунами, а кому-то надо откочевывать. Первым повесил нос Чегат: он уже не одно лето подъедал своим скотом чужую траву и остаться еще на одно лето у него не хватило бы совести.
– Я откочую. Чет, - угрюмо уронил он.
– И уведу с собой Яшканчи... Твоя долина тебя одного прокормит!
– Подождем, - кивнул Чет, - тепла еще хорошего не было, траве рано идти в рост. Через неделю-другую решим, кому кочевать, кому оставаться.
Заметив у своего
– Что случилось?
– спросил Чет озабоченно.
– Почему вы все собрались вместе и что с вашими лицами? Кто вас напугал?
– Хан Ойрот пришел, - сказала Чугул и испуганно показала пальцем на скалу Орктой, залитую закатным солнцем.
– Там я видела его и говорила с ним, отец!
Яшканчи улыбнулся: бурханы работают точно. Хорошо еще, что Чалпан не упрямился, как обычно, когда он и Чегат его в дорогу позвали! Мог бы и не пустить Чугул к источнику - Занатай уже выздоровела и могла сама управиться со всеми делами... Но Чет понял улыбку Яшканчи по-своему и отозвался на нее ответной усмешкой:
– И-та-тай! Стоило только мужчинам уехать ненадолго по делам, как нашим женщинам стали сниться другие мужчины!
У Чугул брызнули слезы обиды:
– Я говорю правду! Я сама видела его там, на скале! И говорила с ним! Он был весь белый и на белом коне! С неба упал!
Чет помрачнел:
– Белый, говоришь? М-м... Да, в горах видели белого всадника! Даже кама Яжная выгнали с перевала какие-то воины... Еле живой от страха приехал!.. Ну, и что тебе сказал хан Ойрот?
– Он не сказал, а приказал!- фыркнула обиженная Чугул.
– Сперва смеешься, а потом - спрашиваешь!.. Не буду говорить!
Яшканчи осуждающе покачал головой:
– Зря ты обидел дочку, Чет... Чугул никогда никого не обманывала! А хан Ойрот - хозяин Алтая! Почему бы ему и не посетить по пути долину Терен-Кообы?
Чет смущенно погладил Чугул по голове:
– Прости меня, дочка... Расстроился я.
– Хан Ойрот велел собрать сеок и всех известить о его приходе,-сказала она тихо.
– Завтра он снова будет на скале Орктой и будет говорить со мной. Только со мной. Так он сказал.
Чет сунул погасшую трубку в рот, вздохнул:
– Легко сказать: собери сеок! Не то время, чтобы по гостям ездить!.. Да и не управишься за ночь.
– Собери, кого сможешь!
– посоветовал Яшканчи.
– Стариков из Кырлыка пригласи, в Яконур и Ябоган пошли кого-нибудь из молодых, в Усть-Кан... Приказ хана Ойрота нельзя нарушать!
Чет Чалпан покачал головой и снова вздохнул:
– Не нравится мне все это!
Хертек появился накануне. И не один, а с тремя воинами, сопровождавшими его. Адымаш хотела усадить долгожданного гостя на белую кошму, но он отказался:
– Нет времени.
Но пиалу из ее рук принял. Потом попросил Яшканчи проводить его до перевала. У Адымаш горестно опустились
руки:
– Савык уехала, не дождавшись тебя. Теперь и ты сам уезжаешь! Совсем совести у тебя не осталось, Хертек... Хоть бы посидел с нами!
Хертек вежливо улыбнулся:
– И насидимся еще, и наговоримся! А Савык я видел
Воины держались на почтительном удалении. Яшканчи понял, что его случайный знакомец по ярмарке стал какой-то крупной фигурой у бурханов. Но спрашивать о новой его жизни не стал, подчинившись жесту держать коня вровень со своим.
– Хан Ойрот будет говорить с Чугул со скалы Орктой завтра Надо сделать так, чтобы она оказалась у ручья одна, а все мужчины долины куда-нибудь уехали...
Яшканчи кивнул:
– Мы хотели посмотреть траву и решить, кому откочевывать из Терен-Кообы4. Она весь наш скот не прокормит.
– Тебе никуда кочевать не надо. Чету - тем более! Ты теперь будешь нужен бурханам постоянно! Я не могу посылать за тобой людей или приезжать сам... У меня много работы, но и не это главное!.. Вот там, - Хертек показал концом нагайки куда-то влево от тропы, идущей на перевал,- есть каменистая осыпь, неодолимая для коня, но проходимая для человека. По ней ты можешь попасть в пещеру, где тебя будут ждать мои воины или бурханы. Они знают о тебе все, Яшканчи, и считают тебя своим человеком! Береги Чета Челпана от случайностей! Его семья в горах объявлена святой...
Яшканчи изумленно взглянул на Хертека и снова кивнул.
Об осыпи он знал, о пещере ему говорил Чегат... Выходит, Хертек все время был рядом и Савык не зря ездила так часто к перевалу? Почему же она молчала?
– Бурханы привели своих людей в горы?
– Да. Зачем ты спрашиваешь об этом, Яшканчи? Это - тайна.
– Эту тайну знает даже Яжнай, - усмехнулся пастух.
– И, конечно, раструбил ее уже по всем горам!
Хертек хмыкнул, ковырнул концом нагайки луку седла, рассмеялся:
– Это не тот кам, которого я выгнал с перевала?
– Он. Опасный человек!
– Пусть сидит в своем Кырлыке.
– Из Кырлыка легко уйти на Сугаш, Усть-Кан, Яко-нур! Кроме дороги через Перевал есть еще одна дорога - в Абайскую степь!..
– Мы перекрыли все дороги.
Как только солнце встало над хребтом Ламах в двойной рост аила, Чугул снова пошла к ручью. На этот раз ей самой хотелось увидеть, как белоснежный всадник падает с неба на скалу Орктой. Но оцепенение и страх - не помощники любопытству. Они заставляют соскальзывать глаза с грани утеса на привычные изломы нижних камней или на струю воды, над которой вот-вот должна вспыхнуть радуга. Сколько раз Чугул хотела поймать мгновение, когда струя воды начинает играть разными цветами, и каждый раз это ей не удавалось. Так случилось и сейчас - не успела разгореться и засиять радуга над струей воды, как с неба послышался знакомый голос:
– Подними голову, Чугул! Я пришел. "Опять прозевала!
– мелькнуло в голове.
– И радугу, и хана!"
– Я тоже пришла, хан Ойрот! Одна пришла!
– Ты выполнила мой приказ, Чугул?
– Да, отец поехал за родственниками...
– Теперь слушай меня внимательно. Постарайся все запомнить, чтобы точно передать своему сеоку мой приказ!
– Я слушаю тебя, великий хан!
– Все мирные скотоводы должны закопать оружие. Оно им не нужно. Оружие нужно только охотникам.