Белый гонец
Шрифт:
– Ничего, нас этим не запугать!
– Нас – да, - согласился Григорий Иванович. – Но благодаря этому противная нам сторона приобретет немало новых сторонников. Одно дело оставлять газифицированные, то есть, можно сказать, со всеми удобствами дома, и совсем другое – без них!
Собравшиеся промолчали. Трудно было что-нибудь возразить на это.
– Ну, а теперь послушаем сообщения с мест, – продолжил совещание Григорий Иванович.
– Наталья Васильевна! Как там у нас твоя соседка
– А никак!
– поднялась женщина, которая утром спорила у колодца с соседкой. – Буду, говорит, ждать, пока цены еще вырастут. А мне кажется, нам давно уже пора поставить напротив ее дома минус!
– А почему не крестик? Ведь всегда говорят: поставить на чем-то потерянном крест и дело с концом! – шепнул Лене Стас.
– Мы тоже сначала хотели отмечать крестиками тех, кто уступил Будтобычацкому свои дома, – кивнула в ответ та.
– Но Григорий Иванович сказал: крест – дело святое! Не стоит его о всякое грязное дело марать!
Стас, соглашаясь, кивнул и принялся слушать вторую женщину, поднявшуюся из-за стола:
– Я обошла пять домов, - доложила она. – И везде до меня уже побывал этот Молчацкий. Четверых уговорил. Один Андрей Семенович несгибаемым оказался. И то потому, что ни его, ни меня не стал слушать!
– Хоть за это дяде Андрею спасибо! – с усмешкой заметила Лена.
– Сергеевы тоже предупредили Молчацкого, что спустят на него собак, если он хоть раз еще к ним сунется! – сказал сидевший у стены пожилой мужчина.
– Ну хоть одна хорошая весть! – с одобрением заметил Григорий Иванович.
– Почему одна?
– подала голос седая женщина в зеленых очках. - Мишины ко мне подходили. Говорят, тоже не будут до последнего дом продавать. А вообще Григорий Иванович, я хоть и слепая почти, а вижу, что не только сама Покровка, но и люди уже в домах разделяться стали. Совсем, как в Евангелии… Два против трех и три против двух. Ладно, когда еще большинство. А если равенство, то тут все в ход идет: и лесть, и уговоры, и даже насилие!
– Какое насилие? – тут же послышался голос старшины Зацепина, и только сейчас Стас заметил, что и он присутствует на совещании, превращая его видом своей формы в подобие штаба.
– Да это я так… Для примера!
– махнула рукой женщина. – У Стороженко жена вон уже три дня своего мужика не кормит! Да все равно без толку! Деньги ведь от Молчацкого он уже получил и теперь усмехается только. Водка-то – калорийная! И на закуску еще хватает…
Григорий Иванович выждал, когда стихнет недружный смех, и без тени улыбки спросил:
– Какие еще новости?
– Кто-то скупил Поцелуево! Все пять домов одним разом! – сказала сидевшая рядом со Стасом и Леной на диване женщина.
– Ах, какой
– Почему неизвестно? В селе ведь живем! – отозвалась Наталья Васильевна и кивнула на большое окно, за которым виднелись далекие огоньки коттеджей.
– Жена Градова!
– Вот… Гадова!..
– процедила сквозь зубы Лена.
– Еще что? – продолжал Григорий Иванович.
– Цаплино тоже скупили на корню.
– Молодцы! И его проморгали… А ведь оно тоже попадает в предполагаемую зону затопления. И хоть все эти деревеньки давно считаются вымершими, и их даже на карте нет, но все же нашла как-то эта Градова бывших хозяев или наследников! Надо срочно заняться всем тем, что еще осталось.
– Поздно, Григорий Иванович, их тоже уже скупили…
– Молчацкий?
– Нет, тоже она…
Григорий Иванович недовольно покачал головой и заметил:
– Хоть голоса деревень можно оспорить и не включить в окончательный документ схода, но все равно это портит и без того грустную нашу статистику. Так что у нас не 50 на 50 теперь, дорогие братья и сестры… - он вопросительно посмотрел на Стаса, но тот отвел взгляд и продолжил: - А как минимум 44 на 56. Не в нашу пользу. Есть еще какие-нибудь новости?
– Вроде бы нет… - раздались неуверенные голоса.
– Тогда, так… - Григорий Иванович снова поднялся с кресла и уперся пальцами в свой массивный стол.
– Одного не могу понять: что движет этими, с позволения сказать, людьми? Прямо какой-то бандитский набег на нашу Покровку. И до чего странный… Ни на какие переговоры и тем более уговоры, ни на какие объяснения не идут. Один у них разговор: получайте деньги и выметайтесь!
Григорий Иванович оглядел ждущих от него хотя бы одного слова надежды, шедших до последнего с ним людей - суровые рыцари со щитами и копьями также молча взирали на него, словно говоря, что они тоже, в случае чего, готовы прийти на помощь – и сказал:
– Ну и самое последнее. Так сказать, главная новость. Общий сход, когда будет решаться судьба Покровки, назначен на двадцать восьмое августа. Молчацкий сам на этой дате настоял. Знает, видать, какой в этот день праздник. Говорит, сам Градов лично прибудет.
Григорий Иванович обвел глазами притихших людей и усмехнулся:
– Они думают, Успение Пресвятой Богородицы будет символизировать смерть Покровки. Но мы-то православные, знаем, что Ее успение это не смерть, а только начало жизни! На этой оптимистической ноте давайте и закончим сегодняшнее совещание!..