Белый индеец

Портер Дональд Клэйтон

Шнурок натянулся. Ренно уже знал, что, вернувшись из похода, пойдет прямо к Йале. Девушка прижала ладонь к его груди, и также молча, как и появилась, исчезла в темноте

Ренно вместе с другими воинами пошел в общественный большой дом. Эл-и-чи с друзьями уже отправились вперед, чтобы успеть поохотиться.

Вскоре в большой дом пришли Сун-а-и и великий сахем. Вождь был грузный, с большим животом, а волосы его начинали седеть, но все знали о его необыкновенной отваге. Вот уже много лет он был военным вождем сенека и пользовался

полным доверием великого сахема.

Все вышли на улицу. Сун-а-и повернулся к отряду и подал знак. Все выстроились у него за спи ной.

Гонка поднял руку, прощаясь сразу со всеми воинами, и только глаза его блеснули при взгляде на старшего сына.

Город еще спал, когда отряд миновал частокол, пересек кукурузное поле и углубился в лес. Воины бежали рысцой, и должны были выдержать этот шаг долгое время. Таков был один из военных секретов сенека, и каждый мальчик учился ему с детства. Даже вождь, которому давно уже исполнилось сорок лет, спокойно выдерживал заданный темп.

Младшие воины добыли дичь, развели костер и ждали остальных на маленькой полянке. Воины радовались, что отправились в поход, но говорили тихо, чтобы голоса не разносились по лесу.

Эл-и-чи подошел к брату, и они уселись бок о бок, с ломтями жареной оленины в руках.

– Йала приходила проститься с тобой сегодня утром?
– осторожно спросил Эл-и-чи, искоса взглянув на кожаный мешочек.

Ренно кивнул.

– Она сделала тебе подарок.

– Да, - Эл-и-чи еще слишком мал для таких разговоров.

Младший брат с трудом удержался от смеха.

– Она очень нравится нашей матери и тетке.

Ренно оживился.

– Надеюсь - но почему ты так уверен?

– Я слышал, как они говорили об этом с отцом.

– Что он сказал?

Эл-и-чи пожал плечами. Обычно, когда речь шла о браке, все решали женщины, и только если у мужчин имелись серьезные возражения, им позволяли высказать свою точку зрения.

– Ба-лин-та, - продолжал младший брат, - много раз говорила Йале, что ждет не дождется, когда они станут сестрами.

Ренно скривился. Жаль, что девочек, в отличие от мальчиков, не учат держать язык за зубами.

– Мне бы тоже этого хотелось. Самая красивая девушка ирокезов станет моей сестрой!

– Ты болтаешь совсем как Ба-лин-та, - сказал Ренно и взял еще кусок мяса.

Эл-и-чи тихо рассмеялся. Он во всем брал пример с Ренно, и в свое время тоже женится на очень красивой девушке.

Ренно оценил восхищение брата и смягчился.

– Только смотри, не говори об этом никому, кроме членов нашей семьи.

– Да уже весь город знает, что вы с Йалой думаете друг о друге.

Ренно было приятно, что другие люди интересуются его делами. Он радовался, что семья одобряет их отношения, и надеялся, что родители Йалы тоже довольны. Но теперь не время думать о таких вещах. Если воин в походе только и будет делать, что болтать

о женщинах, то непременно попадет в беду.

На ночь в лесу выставили часовых, а остальные уснули прямо у костра. Все встали до рассвета, доели остатки мяса, напились воды из ручья и двинулись в путь. День пролетел незаметно.

На вторую ночь жители деревни онондага принесли им горячей похлебки, так что можно было не разводить костер. Впереди лежали земли могавков, и третью ночь воины провели под крышей братьев-ирокезов.

На четвертые сутки обстановка изменилась. Теперь они шли на север, по охотничьим угодьям гуронов, и скоро вышли к большой реке. Бледнолицые из Квебека называли ее рекой Святого Лаврентия.

С этого дня воины больше не разводили костров, не охотились и ели только сырую рыбу, добавляя к скудному рациону вяленую оленину и горсть сушеной кукурузы. Отряд разделился на три колонны по десять человек в каждой, во главе каждого звена стоял старший воин. Никто не должен был говорить, ни днем, ни ночью.

По носам выставляли трех дозорных, а лагерь разбивали только в таких местах, где к нему нельзя было подойти незамеченным. Каждый спал, держа под рукой лук и стрелы.

Однажды Сун-а-и сказал, что им остался один дневной переход.

У Ренно пересохло во рту. А вдруг ему доведется встретиться с бледнолицым гуроном? Хотя, может быть, им еще рано встречаться. Ренно знал, что легко устоит в схватке против обычного воина, но для такого испытания опыта у него пока мало.

Последний отрезок пути они шли с величайшей осторожностью, крадучись перемещаясь от одного дерева к другому, стараясь всегда оставаться в тени.

И вот к полудню отряд вышел к великой реке. Город гуронов стоял на противоположном берегу. Неподалеку в реку впадал ручеек. Воины напились, поели и притаились в густ ом кустарнике. Сун-а-и хотел дождаться ночи.

Ренно назначили в дозор, наблюдать за дальним берегом, и теперь он прислушивался к незнакомым звукам, глядя на воду и вражеский город, лишь изредка прикрывая глаза, чтобы снять напряжение.

Кто-то подошел к нему, и Ренно не оглядываясь узнал Эл-и-чи.

На поверхности воды появилось пятнышко. Ренно поднял глаза на верхушки деревьев, а потом снова посмотрел на воду. Пятнышко пропало, но тут же мелькнуло снова.

Он вопросительно взглянул на брата.

Эл-и-чи медленно оглядел реку и небо над ней и пожал плечами. Иногда, если долго смотреть в одну точку, начинаешь видеть то, чего на самом деле не существует.

Ренно трону брата за рукав и указал.

Эл-и-чи посмотрел и потряс головой.

Небо слишком ясное, с досадой подумал Ренно. Отцу солнце не мешало бы укутаться в облака. Пятнышко сместилось еще ближе, и Ренно замер, когда понял, то смотрит на ястреба.

Птица подлетала все ближе и ближе. Вот она уже прямо над ними. Теперь ястреб начал снижаться.