Белый рояль, чёрный туман

Бовский Ян

Лёнечка кружился вокруг Али, демонстрируя себя во всей своей необъятной красе.

– Жена у него строгая, – внезапно переключился Лёнечка, словно предупреждая, и приземлился на диван рядом с Ветой. – И даже не столько строгая, сколько капризная и взбалмошная. Завтра она из концертного турне возвращается. Так он, – Лёнечка указал двойным подбородком на дверь, за которой скрылся Кречетов, – сегодня с утра порядок наводил, паркет натирал. Только бы Юлечке угодить. Вы её знаете? – вопрос был адресован обеим слушательницам.

– Видели на мастер-классах, – сдержанно ответила Вета.

– Красивая! –

добавила Аля.

– Красивая, – поддакнул Леонид. – На это он и попался. А оказалась… Как говорит наш драгоценный Владислав Александрович, «не жена декабриста». Вот только провалил он этот конкурс дурацкий, и вся любовь её закончилась. А между прочим, Влад ей на последний свой гонорар купил новенькую машину. Видели, там, во дворе стоит, серебристая такая? Он же её и научил по Москве ездить. А жигуль видели отработанный? Весь побитый, – Лёня замолчал, ожидая реакции.

Что правда, то правда. Вета вспомнила, как страшно удивилась, когда они с Алей сели в жигуль Кречетова. В салоне и снаружи живого места не было: вмятины, замазанные краской царапины, неродная фара, лобовое стекло со следами «бандитской пули»…

– А кто Юлечку раскрутил как пианистку? – продолжал Лёнечка. – Кто ей концерты делал? Эх, женщины, всё вам мало! Теперь только о деньгах разговоры, что их не хватает, не хватает, не хватает! – экспрессивно размахивал руками и пыхтел толстяк. – Юлечка привыкла жить в роскоши и достатке. Вся семья у неё, начиная с бабушек-дедушек – знаменитые музыканты, целый оркестр, все они ходят гоголем, – Леонид встал в позу дирижёра и живописно изобразил этих гоголей, тонкие малиновые губы его скривились в надменной усмешке, – а Кречетов кто? Простой русский мужик, хоть и талант. И прадед его – тамбовский воевода, – и взволнованный рассказчик разочарованно развёл руки в стороны. – Юлька ставку на него делала, да вот не вышло. Теперь всё её раздражает. А мне за друга обидно! – его цыганские глаза под кустистыми бровями блеснули слезой. – В России издревле таланты пропадают.

Странное впечатление производил Лёнечка. То, что он был умён и эрудирован, не вызывало сомнений, то, что артист и себе на уме, было ясно как белый день. То, что с Кречетовым у них странная дружба, на этот счёт мысли лезли в голову Веты нехорошие. И уж конечно, надо с ним быть поаккуратнее.

– А вы тоже пианист? – спросила осторожно Аля. По всему, этот экспансивый человек вызывал у неё смутные опасения.

– Мы вместе с Владиславом Александровичем учились у профессора Добрышева, а потом… Хотите, я вам что-нибудь сыграю? – экс-пианист поднял крышку рояля, сел на стул, откинул длинные волосы артистичным жестом назад, занёс руки над клавиатурой…

Но в этот звёздный момент в гостиной появился Кречетов.

– Ну, артист, поехали! А вы, – обратился он к Вете, – остаётесь здесь, как договорились. Рабочих я проводил, они придут завтра рано утром. Боюсь, что я не успею вернуться к тому времени, – уверенность, что Вета поступит именно так, как он придумал, звучала в голосе хозяина дачи. – Спать вы с Алей будете здесь, – он отворил дверь, за которую уходил переодеваться.

За дверью обнаружилась комната, почти всё пространство её занимала двуспальная кровать, накрытая ярким покрывалом.

– Бельё здесь, – Кречетов выдвинул

ящик прикроватного комода. – Разберётесь. Дальше… – он жестом позвал за собой и направился в ту часть гостиной, которая была скрыта от посторонних глаз. Это было продолжение помещения, удачно обустроенное под кухню.

– Чайник вот. Холодильник вот. Микроволновка. Знаете, как пользоваться? Вы не знаете, как пользоваться микроволновкой?! – Кречетов посмотрел на Вету с удивлением и разочарованием, как на представительницу первобытного племени.

– Да как-то не возникало необходимости, – стушевалась Вета: нелепость – по микроволновке судить о ней как об отставшей от жизни. Ну а если и впрямь ей эта микроволновка ни к чему?! Она предпочитала варить овсянку по утрам в эмалированной кастрюльке. Еда из микроволновки казалась ей безвкусной. И что-то не верилось в абсолютную безопасность этих самых микроволн. – Думаю, Владислав Александрович, она нам не понадобится.

Кречетов пожал плечами:

– Дело ваше.

– Во сколько вас завтра ждать? – спросила Вета. Беспокойство звучало в её голосе.

– Как рак на горе свистнет! – не упустил возможность вставить слово Лёнечка. Он уже стоял на выходе и, размахивая руками, жонглировал сигаретой.

– Лёнь, хватит людей пугать. Думаю, к двенадцати дня приеду. Идёт? – ответил Кречетов вопросом на вопрос Веты.

– Хорошо. Тогда Аля позанимается?

– Я же сказал, пусть занимается, – и заглянул в спальню, где девочка в наушниках слушала музыку, закачанную на телефон, пока все суетились. – Аля, слышишь? Занимайся! Приеду – проверю, – уже из прихожей.

Он набросил светлый плащ, вытащил из замка связку ключей. Отцепил один, протянул Вете:

– Закрывайтесь. Да, совсем забыл! Мой телефон вы знаете? – он скинул туфли, вернулся в гостиную, отыскал на рояле листок бумаги и карандаш, которым обычно прописывал, какими пальцами играть ноты. – Телефон милиции, – Кречетов вывел номер.

Пальцы у пианиста дрожали, и цифры вышли ломаные.

– На всякий случай мобильный моей тёщи, если вдруг до меня не дозвонитесь, – Кречетов взглянул на Вету и поймал её настороженный взгляд. Он сконфузился:

– Да ладно, не пугайтесь! Всё будет хорошо. Это я так, на всякий случай. Нас проводите и закройте ворота.

Было понятно всё, кроме одного: куда уехал хозяин. Оставалось выполнять миссию сторожей. Пока Вета разбирала постельные принадлежности, Аля обнаружила на цветастом покрывале томик с приключениями Гарри Поттера и с удовольствием растянулась на кровати.

– Как здорово! Мы одни в огромном доме! Когда у нас такой будет? Сейчас я немножко отдохну, а потом ещё позанимаюсь, – Аля придвинулась к Вете, присевшей на кровать, и обняла её за шею. – Ма-мо-чка!

– Слушай, – поцеловала дочку Вета, – это как же надо играть, чтобы на такой дом заработать! Сколько сил! Как в себя верить!

– Ничего, мамочка, надо просто делать своё дело, и всё получится! Папа так говорит.

– Конечно получится, Алечка! – прижала дочку к себе Вета. – Если долго мучиться… – сказала она уже себе. – Пошли хоть чай попьём, – заставила себя подняться. – Пока бутерброды не засохли. Интересно, кто здесь читает «Гарри Поттера»? – донеслось до Али уже из импровизированной кухни.