Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры

Трухановский Владимир Григорьевич

Современники много знали об этом романе, но постепенно время заслонило его другими событиями из бурной жизни Дизраэли. Вокруг этой истории образовался заговор молчания, и ее забыли. Но сравнительно недавно, в 1960 г., в личном архиве Дизраэли американский историк неожиданно обнаружил толстую пачку писем (около 80), написанных неразборчивым почерком, с грубейшими орфографическими и синтаксическими ошибками. Это были письма Генриетты Бенджамину в период их трехлетнего романа.

После смерти Дизраэли его доверенные лица — поверенный Ф. Роуз и лорд Роутон, бывший личный секретарь, в 1882 г., выполняя предсмертное поручение Дизраэли, занялись приведением в порядок архива своего шефа. Роуз наткнулся на письма Генриетты, и они вызвали у него большую озабоченность.

Если бы они попали в руки недругов Дизраэли и были преданы гласности, то это негативно сказалось бы на его репутации. К тому же рядом оказались и письма Клары Болтон, также опасные и близкие по содержанию письмам Генриетты.

Между семьями Дизраэли и Болтон тесные связи существовали с 20-х годов, когда они жили по соседству. Болтон был довольно известным врачом и пользовал Бенджамина во время его частых истинных и мнимых заболеваний. Постепенно между Бенджамином и женой врача возникла взаимная симпатия; со стороны Клары она была более сильной. Клара принимала близко к сердцу избирательные неудачи Бенджамина, поддерживала его во время кампаний по выборам в парламент в Хай-Уикомбе. Как замечает американский автор Жермен, «она верила в Дизраэли, боролась за него, и, по-видимому, даже взяла к себе в постель!»

Роуз проанализировал письма двух дам, дневник Дизраэли как раз за годы его любовных похождений и составил для лорда Роутона записку, подробно излагающую суть проблемы. Этот документ особенно ценен потому, что в нем отразились личные наблюдения человека, бывшего на протяжении 40 лет близким к Дизраэли, его доверенным лицом в сфере бизнеса. Роуз был лоялен к своему шефу и его памяти и поэтому, дав обзор писем, предложил Роутону сжечь их немедленно вместе с обзором. Роутон также был надежнейшим помощником Дизраэли, ему было доверено распорядиться всем архивом, но совет Роуза он почему-то не исполнил, и через 80 лет документы попали в руки историков.

Для истории это хорошо, чего не скажешь о репутации Дизраэли. Мотивы поступка Роутона не ясны. Ознакомившись с письмами обеих дам, историки бросились искать письма Дизраэли к ним, но эти поиски не дали результата. Очевидно, письма были уничтожены. Почему сам Дизраэли не ликвидировал компрометирующий его материал, когда все это уже было в далеком прошлом, тоже непонятно. Он не мог не знать о неприятных исторических прецедентах. В свое время адмирал Нельсон, национальный герой Англии, переписывался с горячо любимой им леди Гамильтон, и они, понимая опасность этой переписки, условились, что каждый будет уничтожать полученное письмо сразу же по прочтении. Адмирал выполнил это условие, а леди схитрила, сохранила письма Нельсона, которые в конце концов попали во враждебные руки и причинили ущерб репутации обоих. Дизраэли, безусловно, об этом знал, но не извлек урока.

В изложении Роуза с дополнениями из писем вырисовывается следующая картина. Вопрос об отношениях Дизраэли с Кларой Болтон сомнений не вызывает: «члены семьи Дизраэли считали ее любовницей Бенджамина». Его родные хорошо ее знали и принимали в Брэденхэме. Вскоре отношения с Кларой переплелись с отношениями с Генриеттой. Из переписки явствует, что в любви между Генриеттой и Бенджамином доминировала чувственность. Письма Генриетты переполнены эротической терминологией и соответствующими деталями их отношений. Очевидно, в этой сфере они очень подходили друг другу, отсюда и сила страсти. Бенджамин и Генриетта постоянно были вместе и вместе же появлялись в обществе. Чувство было настолько сильным, что они уже не удовлетворялись тайными встречами, пытаясь скрыть свои отношения от посторонних, как это часто бывает в подобных случаях, а перешли важную психологическую грань между просто влечением и бурной, сильной страстью. Их уже влекло желание продемонстрировать свои чувства перед другими. Они, как это бывает в такой ситуации, полагали, что сила их любви очищает от всего нехорошего их отношения в глазах окружающих, и, как обычно, заблуждались, ибо окружающие смотрели на происходящее трезво и, конечно, осуждающе.

Сэр

Френсис и леди Сайкс

Целеустремленный и честолюбивый Дизраэли был настолько захвачен страстью, что игнорировал ущерб, причиняемый его поведением собственной репутации, и на какое-то мгновение готов был принести в жертву чувству свои честолюбивые планы. В это время он начал работу над романом «Генриетта Темпл», название которого весьма многозначительно. Первые главы явно автобиографичны и отражают мысли и чувства самого автора. Он «готов немедленно, во имя этой великой цели (т. е. любви) отказаться и отбросить все прежние надежды, связи, проекты, убеждения, нарушить во имя ее все обязанности перед обществом».

И приличия действительно были нарушены. Дизраэли подолгу жил в доме Генриетты; когда она перебиралась в загородный дом, Дизраэли следовал за ней. А что же муж? Дело в том, что у сэра Френсиса был роман с Кларой Болтон и заинтересованные стороны договорились, что сэр Френсис не будет возражать против связи Генриетты с Бенджамином, а Генриетта со своей стороны дала согласие на его интимные отношения с Кларой. Конечно, не обходилось без скрытых столкновений, ревности. Но все в конце концов утрясалось, сэр Френсис посылал Дизраэли письма, приглашая его погостить у них в загородном доме. Все четверо появлялись в общественных местах, причем делалось это по настоянию сэра Френсиса, который «боялся общественного мнения».

Объяснение на первый взгляд странное, но дело было в том, что третий баронет страшно боялся повторения истории своего отца. Второй баронет в свое время был замешан в крупном скандале. В 1789 г. он соблазнил молодую красивую жену своего сослуживца, угрожал перерезать горло ее мужу и был предан суду по обвинению в соблазнении и нарушении супружеской верности. Суд обязал баронета выплатить пострадавшему офицеру 10 тыс. фунтов стерлингов в «возмещение причиненного ему ущерба». Скандал был огромный, и сэр Френсис опасался чего-нибудь подобного.

Вскоре «четверной роман» усложнился. На сцене появился пожилой, но бодрый лорд Линдхерст, крупный политический деятель. В меморандуме Роуза говорится, что во время происходивших событий существовало твердое убеждение, что леди Сайкс была любовницей одновременно и Дизраэли, и лорда Линдхерста. И Дизраэли, и сэр Френсис, безусловно, знали об усложнившейся ситуации.

Подходить к этой ситуации только с этическими критериями было бы упрощением. Появление на сцене почтенного лорда демонстрировало довольно широко распространенный метод достижения карьеры при помощи женщин в различных сферах деятельности, включая политическую. Отсюда и интерес к данному, на первый взгляд сугубо личному сюжету. В меморандуме Роуз пишет: «В то время утверждалось, что Дизраэли познакомил Генриетту с лордом Линдхерстом и использовал влияние, которое она приобрела на лорда, чтобы ускорить свое собственное продвижение. Я хорошо помню скандал в графстве, разразившийся по этому поводу». Знаменательно, что сам Роуз не берет под сомнение это утверждение. Более того, содержащаяся в его документе аргументация подтверждает этот факт.

Линдхерст

Итак, Дизраэли подбросил свою возлюбленную влиятельному человеку с целью извлечь для себя прямую выгоду из того факта, что она стала любовницей этого человека и тем самым приобрела сильное влияние на него. Жермен пишет: «Когда Дизраэли и Линдхерст встретились в середине июля, женский механизм действовал полным ходом с целью провести Дизраэли в парламент». И Линдхерст стал важной деталью в этом механизме.