Бенефис Лиса
Шрифт:
Из леса за дорогой показалась повозка, запряженная тощей лошадью, которой управляла молодая женщина с платком на голове и в комбинезоне. В повозке сидела девочка лет пяти-шести. Когда они проезжали мимо дорожных рабочих, девочка бросила им несколько брюквин.
Немецкий охранник закричал сердито и побежал по дороге за повозкой. Он схватил лошадь за поводья и остановил, что-то сказал женщине, а потом подошел к телеге и грубо схватил девочку. Он ударил ее по лицу. Когда подбежала женщина, чтобы защитить ребенка, он сбил ее с ног.
Баум не сказал ни
— Майор Неккер, — сказал фельдмаршал. — Вы меня очень обяжете, арестовав это животное. — Он игнорировал всех остальных, но повернулся к молодой женщине и девочке, уцепившейся за нее.
— Как ваше имя, фройлин? — спросил он по-английски.
— Джин ле Котур.
— А это? — Баум взял ребенка на руки.
— Моя сестра Агнес.
— Ты очень смелая девочка, Агнес ле Котур. — Он посадил девочку в повозку, повернулся и отдал честь молодой женщине. — Примите мои глубочайшие извинения.
Женщина посмотрела на него изумленно, потом взяла поводья и повела лошадь прочь по дороге. На самой опушке леса, перед тем, как повозка скрылась за деревьями, девочка подняла руку и помахала ему.
Все присутствующие офицеры рассмеялись. Баум повернулся к Неккеру и сказал:
— Честь удовлетворена, я предлагаю отправиться на ланч в усадьбу де Вилей.
Мюллер и Грейзер стояли на вершине обрыва и смотрели вниз на останки Рено.
— Там был огонь, — сказал Грейзер. — По словам сержанта саперов, с которым я сегодня разговаривал, его не узнать.
— Могу себе представить. Ладно, договорись с ними, чтобы сегодня подняли тело. Нам потребуются результаты вскрытия, но сделать его нужно обдуманно. Не должно стать известно, что он был пьян.
Он отвернулся от Грейзера, огляделся.
— Одного понять не могу, чего его сюда занесло? Пока нам известно только одно: он очень много пил прошлой ночью. Порасспроси военную полицию, может кто-то видел его машину, — приказал Мюллер. — Мне нужно возвращаться на официальный прием, так что я возьму Ситроен. Ты откомандирован в военную полицию. Если появится какая-то информация, сразу дай мне знать.
Сержант со своей командой, появившийся в усадьбе де Вилей из офицерского клуба в «Безделушке», доставил в изобилии продукты и вино. Они вытащили из дома столы и стулья, накрыли их белыми льняными скатертями, которые принесли с собой, и быстро все обустроили. Сержант вежливо, но ясно дал понять Элен, что поскольку фельдмаршал может появиться в любой момент, ей лучше не путаться под ногами.
Она пошла наверх в спальню и достала из шкафа летнее платье из светло-зеленого органди — память о счастливых днях. Когда она надевала его через голову, в дверь постучали, и вошла
— Готовишься играть хозяйку?
— У меня есть выбор? — спросила Элен. — Даже будь он настоящим.
Она расчесала волосы и заколола их гребнями из слоновой кости.
— Ты хорошо выглядишь, — сказала Сара.
— Ты тоже. — На Саре было черное пальто и крошечная черная шляпка, волосы забраны наверх.
— Мы делаем то, что в наших силах. Скорей бы кончилось. Вот будет радость.
— Теперь недолго, дорогая моя. — Элен обняла ее и прижала к себе, потом отвернулась к зеркалу и оправила на себе платье.
— Вы с Шоном не передумали? Вы с нами не полетите?
— Господи, конечно, нет. Ты представляешь, что станет с усадьбой, если меня здесь не будет? У Ральфа не будет дома, куда он сможет вернуться. И не забывай, что Шон, как он любит напоминать, нейтрал. — Она подкрасила губы. — Мне совершенно не о чем беспокоиться. Вы с твоим штандартенфюрером Фогелем не были приглашенными мной гостями. Кроме того, Гвидо всегда сможет меня прикрыть.
— Ты, действительно, замечательная женщина, — восхитилась Сара.
— Все женщины — замечательные, дорогая. Им не остается ничего другого. Это мужской мир. — Она подошла к окну.
— Да, наверно, ты права. Они приехали. — Сара улыбнулась. — Не забудь, что внизу среди этих офицеров мы с тобой формально вежливы и общаемся только по-французски.
— Буду помнить.
— Хорошо. Тогда в бой. Я выйду первой. Дай мне несколько минут. — Сара вышла.
Когда Сара вошла в парадный зал, она увидела Гвидо, Бруно Фельдта, и еще троих морских офицеров, которые нерешительно топтались в дверях, выглядывая наружу.
— Ах, мадемуазель Латур, — приветствовал ее появление Гвидо по-французски. — Вы выглядите восхитительно, как и всегда. Фельдмаршал только что прибыл.
Они вышли наружу и остановились на лестнице. Неккер представил Элен Баума. Сара увидела, что Мартиньи стоит позади группы офицеров. Кто-то взял у фельдмаршала кожаный плащ, жезл и перчатки. Он снова обернулся к Элен, одернул китель и сказал по-английски:
— Вы очень добры, фрау де Виль. Огромное беспокойство для вас, но я так хотел сам увидеть одну из знаменитых усадеб Джерси. Мне очень рекомендовали усадьбу де Вилей.
— Она довольно скромная по сравнению с другими, господин фельдмаршал. К примеру, Сент-Уэн несравненно более впечатляет.
— Но здесь очень приятно. Очень. Сады, цветы, пальмовая роща, внизу море. Что за цвет! — Он галантно предложил ей руку. — Не окажите ли мне честь отведать омара и шампанского? Может быть, мы могли бы ненадолго забыть о войне?
— Трудновато, господин фельдмаршал, но я попробую. — Она взяла его под руку, и они прошли к столам.
Полдень стартовал наилучшим образом. Гвидо Орсини попросил разрешения сделать фотографию, и фельдмаршал великодушно согласился, позируя вместе с офицерами, Мартиньи рядом с ним. Все предприятие имело явный успех.