Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]
Шрифт:
— Так что? Вы считаете нас, наше нынешнее поколение ответственным за то, что случилось или могло случиться тысячи лет назад?
— В моей части мира, — пожал плечами Дзок, — мирно сосуществуют три человеческих расы. Мы, австралопитеки, если использовать ваш термин, родезианцы — отличные работники, сильные и трудолюбивые, хотя и не слишком умные, и пекинезы — производные, вы, наверное, знаете — синелицые ребята. Мы живем вместе в полной гармонии, каждая группа живет в своем социальном секторе и каждая вносит свой вклад в нашу общую культуру. Тогда как вы, сапиенсы, живете только сами, так как остальных
— А как же я, Дзок? Я тоже кажусь вам маньяком-насильником? Я что, проявил по отношению к вам какое-то отвращение?
— Ко мне? — Дзок пораженно уставился на меня, но через мгновение расхохотался: — Кто? — он снова зашелся в смехе.
— Что вас так рассмешило, Дзок?
— Вы с вашим бедным голым лицом — вашими хилыми конечностями и дегенеративным телосложением — и вам еще нужно преодолевать свое естественное отвращение ко мне? — Он чуть не падал с кресла.
— Ну, если я и чувствовал отвращение, то у меня хватало порядочности хотя бы забыть об этом, — обиженно проговорил я. — Не забывайте, что с моей точки зрения вы выглядите довольно… необычно.
Дзок прекратил смеяться и взглянул на меня почти извиняюще.
— Да, это так, — признался он. — И ты перевязал мне руку и выстирал мне форму.
— И умыл твою старую несчастную рожу, не так ли?
Дзок улыбался теперь почти что пристыженно. — Прости меня, старина, меня, похоже, немного занесло в сторону.
Я махнул рукой.
— Все мои разговоры, — продолжал он, — не что иное, как чушь. Забудь о них, Байард. Надо судить о человеке по его поступкам, не так ли? Но сколько же еще у нас чиновников, которые не могут избавиться от своих расовых недостатков.
Он нерешительно протянул мне свою руку.
— Пустая рука, без оружия, а? — Он улыбнулся и пожал руку.
— Ты хороший парень, Байард, — проговорил Дзок. — Если бы ни ты, я все еще гнил бы в этой страшной камере. Я всегда буду помнить об этом и поэтому постараюсь, насколько это будет в моих силах, помогать тебе.
Он нажал на рычаг управления, переключил реле переноса в нерабочее состояние и шум генераторов поля стих. Дзок обернулся ко мне:
— Вот мы и прибыли. Этот день может оказаться знаменательным для наших обеих рас.
Мы вышли на широкий простор площади, окруженной деревьями с яркими геометрическими формами клумб и фонтанами, искрящимися в лучах, солнца. На площади находились тысячи австралопитеков, прогуливающихся парами и спешащих куда-то с важным видом срочности, который был отличительной чертой чиновников не только здесь, но и у нас дома. Не странно ли?
Одни были одеты в струящиеся балахоны, похожие на арабские джеллабы, на других были только разноцветные панталоны и жакеты. То там, то тут в толпе мелькала белая форма агентов. Наше неожиданное появление в самой гуще толпы вызвало небольшое замешательство, которое превратилось в глухой ропот, когда они увидели меня. Я заметил как морщатся носы у некоторых, как враждебно поглядывают на меня другие. Кто-то что-то крикнул Дзоку. Он ответил и крепко взял меня за руку.
— Извините, Байард, — пробормотал он. Он помахал рукой небольшому самолетику, кружившему над нами. Я подумал, что это вертолет, но потом заметил, что у него нет несущих винтов. Аппарат начал снижаться, выпустив большой прозрачный парашют.
Он что-то пробормотал Дзоку, который ответил ему и, взяв меня за руку, направился вперед.
— Не обращайте на него внимания, Байард. Что взять с простого человека?
— О, не беспокойтесь, старина. Я ведь не знаю, что он говорит, — постарался рассмеяться, но плохие предчувствия уже начали донимать меня.
Пилот догнал нас и что-то горячо начал доказывать Дзоку. Тот молча послушал, потом кивнул головой и через мгновение уже повел меня к самолетику.
Я взобрался на сидение, обтянутое кожей. Дзок уселся рядом и похлопал летчика по спине, что-то сказал, очевидно, давая адрес.
— Похоже, что наше приключение не так уж и плохо закончилось, — удовлетворенно сказал он, откидываясь на спинку кресла. — Возвратиться целым и невредимым — более или менее — с захваченной машиной и самым удивительным… гостем. Разве это не удача?
— Я рад, что вы не сказали «пленником», — с горечью констатировал я, глядя на великолепную панораму парков и площадей, быстро проплывающую под нами.
— Куда мы направляемся, Дзок?
— Мы едем в штаб Администрации. Мой отчет требует незамедлительного доклада. Да и вы тоже спешите, не так ли?
Говорить, похоже, больше было не о чем. Я разглядывал проплывающий внизу город, наблюдая, как растет, приближаясь, высокая белая башня. Мы направлялись, очевидно, прямо к ней. Сделав круг, пилот проговорил что-то в микрофон, и вот мы уже мягко опустились на небольшую площадку, расположенную на крыше в саду, состоящем из высоких пальм, больших клумб желтых и голубых цветов. В середине этого сада был неправильной формы водоем, заполненный ослепительно голубой водой. Находившиеся в клетках, почти невидимые птицы, и небольшие зверьки придавали этому саду сходство с джунглями.
— А сейчас, Байард, позвольте мне вести разговор, — сказал Дзок, подгоняя меня поскорее покинуть самолетик.
— Поверьте, — продолжал он, — что я представлю ваше дело в самом лучшем виде. Поверьте, что все будет хорошо. Через несколько часов вы будете на пути домой.
— Надеюсь, что ваш совет менее расистски настроен, чем те люди, там, внизу, — начал было говорить я, но тут же замолчал, уставившись на клетку, где двуногое существо без хвоста и шерсти, ростом около двух футов, с низким лбом и редкой бородкой смотрело на меня. Смотрело очень тоскливыми глазами.
— Боже мой! — воскликнул я. — Но ведь это же обыкновенный карлик! Это человек!!!
Дзок резко обернулся, — А? Что? — Он махнул рукой и усмехнулся. — О, Байард, это ведь простое животное. Забавное маленькое создание, но, тем не менее, дикое и очень далекое от человека.
Маленькое существо забеспокоилось и издало жалобный звук. Я прошел мимо, ощущая в себе бурю чувств, ни одно из которых не добавило мне веры в счастливое возвращение.
Мы очутились в большой комнате под открытым небом, в которой были бассейн, газоны с цветами, столы и кресла. Дзок подошел к настенному экрану, страстно заговорил в микрофон и через несколько мгновений повернулся ко мне. — Все устроено, — сказал он. — Совет сейчас заседает и рассмотрит наше дело.